Когда это письмо доставили Боэмунду, он впал в великую ярость. Это была единственная информация, которую он получил о падении Антиохии.

Переговоры с Гуго III, королем Кипра и Иерусалима

Ибн аль-Фурат

После падения Шакифа франки Акры потребовали короля, способного защитить их интересы. Был малолетний король на Кипре (Гуго II, умерший в 1267 году в возрасте 14 лет) с регентом, командовавшим армией, которого звали Гуго, сын Генриха. Ему было меньше тридцати лет от роду, он был кузеном графа Триполи и сыном сестры бывшего кипрского короля (Изабеллы, младшей сестры Генриха), тети малолетнего короля. Ребенок умер, и королевство досталось молодому человеку, имевшему родственные связи через жену с правителями Арсуфа (Гуго III женился на Изабелле Ибелинской), а через мать – с кузеном (Гуго де Бриенн, сын Марии, старшей сестры Генриха I). Последний имел больше прав на трон, поскольку его мать была старшей сестрой, и по франкскому обычаю сын старшей сестры имеет преимущественное право, однако он был за границей, в Киликии, и молодой человек захватил Кипр. Потом франки пригласили его в Акру – королевство Акры было связано с Кипрским. Он прибыл, и население Акры поклялось в верности ему. Ко двору Бейбарса пришло письмо от правителя Тира, объявлявшее о прибытии короля и сообщавшее, что он человек благоразумный, и, сразу по прибытии, понял, что необходимо обеспечить хорошие отношения с султаном, и заявил, что не имеет оснований для проявления враждебности к нему. В заключение правитель Тира попросил султана установить с ним мир.

Когда султан вернулся в Дамаск после Антиохийской кампании, как мы уже говорили, прибыли послы короля с отрядом из ста франкских конников. Они привезли подарки – изделия из драгоценных металлов, животных и многое другое. Между Бейбарсом и этим королем было достигнуто обстоятельное соглашение, затрагивавшее город и провинцию Акры, в которую входила тридцать одна деревня. Было решено, что Кайфа и еще три деревни останутся в руках франков, а остальные в этом регионе будут поделены пополам. Провинцию Кармель также предстояло разделить; Аль-Курейн с десятью деревнями должна была перейти к франкам, а остальное – султану. В провинции Сидон низины должны были перейти к франкам, а возвышенности – к мусульманам, и должен был установиться мир в Кипрском королевстве. Таковы были территориальные аспекты договора, который заключался на десять лет, независимо от иностранных вторжений или прибытия любых других королей из-за моря. Наконец, султан убедил его освободить заложников, взятых в разных городах.

Кади Мухий ад-Дин ибн Абд аз-Захир, автор жизнеописания Бейбарса, вспоминает: «Я был послом вместе с эмиром Камаль ад-Дин ибн Шитом, с которым мы должны были явиться к королю и подписать договор. Мы прибыли в Акру в 24-й день месяца шавваль 666 / 7 июля 1268 года, и нас хорошо приняли. Султан велел нам не унижаться – ни в жестах, ни в словах. Войдя, мы увидели короля и его военачальников, сидящих на скамье, и потребовали, чтобы для нас была поставлена скамья перед ним. Его визирь протянул руку, чтобы взять документ, но мы вложили его в руку короля. Он взял договор и некоторое время изучал, делая замечания по конкретным пунктам. Согласно одному из них, он хотел отдельный договор по Кипру, где мир должен поддерживаться до тех пор, пока не появится какой-нибудь чужеземный захватчик или король из-за границы. Также он желал, чтобы исмаилиты не были включены в договор. Король также попросил о смягчении требований относительно заложников и некоторых других деталях. Послы султана вернулись без королевской подписи, и все дело приостановилось. Всякий раз, когда этот король Акры открывал рот, он говорил: «Я боюсь короля Карла, брата короля Франции, и из страха перед ним я не могу заключить мирный договор. Одному только Богу известно, как лучше» (Карл Анжуйский уже начал заявлять о своих правах на корону Иерусалимского королевства, которое, по сути, было в это время королевством Акры; в 1277 году Мария Антиохийская официально передала ему корону).

Ибн абд аз-Захир

Во время перемирия в Акре не было короля. Ею управлял с Кипра один из франков. Приняв контроль над Акрой, он написал просительное льстивое письмо султану, прося его дружбы и предлагая подписать договор на уже согласованных условиях. Он также послал султану многочисленные ценные подарки. Султан не проявил недовольства, получив такое щедрое подношение, принял дружбу франка и послал ему ответные дары. Король хотел, чтобы договор был подписан его именем, и выразил свою покорность всем его положениям. Султан согласился, подписал договор и послал Мухий ад-Дина, автора жизнеописания, и Камаль ад-Дин ибн Шита к франкскому королю с договором для подписания. Мухий ад-Дин говорил:

«Когда этот король дал нам аудиенцию, мы увидели его сидящим на высоком троне. Он заявил, что будет сидеть высоко, а мы – намного ниже. Правила ислама не позволили нам согласиться, и нас усадили на его уровне. Начались обсуждения. Он начал придираться к каждому пункту, и я выразил свое возражение. Он сердито покосился на меня и сказал через переводчика:

– Скажи ему, чтобы он внимательно посмотрел, кто стоит перед ним. – Я посмотрел и увидел его армию, стоящую в полном боевом порядке. – Скажи ему, – снова сказал король переводчику, – что он не должен забывать об этом множестве. – Я склонил голову. Король снова заговорил: – Спроси его, что он думает об увиденном.

– Могу я говорить, ничего не опасаясь? – спросил я.

– Да.

– Тогда скажи королю, что в нашей главной тюрьме, расположенной во владениях султана в Каире, больше франкских пленных, чем все, кого я вижу здесь.

Король пришел в ярость, перекрестился и сказал:

– Клянусь Богом, я больше не стану слушать грубости от этих людей. – С этими словами он ушел. Правда, позже он снова нас принял и в конце концов подписал договор, который продлился до конца жизни султана аль-Малик аль-Мансур Калауна.

(Договор с Гуго III был подписан в 1268 году, вопреки тому, что следует из рассказа ибн аль-Фурата, процитированного лично ибн Абд аз-Захиром. Но ссылка на договор, просуществовавший до времен Калауна, вероятнее всего, относится к Кесарийскому договору (май 1279 года) между Бейбарсом и Акрой, впоследствии возобновленному Калауном».

Разрушение Хисн-аль-Акрада

Ибн аль-Фурат

В древние времена эта крепость назвалась Hisn as-Safh (крепость на склоне горы). Что касается названия, данного ей позже курдами, историк утверждает, что эмир Шибл ад-Даула Наср ибн Мирдас, правитель Химса, отправил курдский гарнизон туда еще в 422/1031 году, оттуда и пошло название (по-арабски – Хисн-аль-Акрад – «крепость курдов», по-французски – Крак-де-Шевалье). При атабеке Туктегине из Дамаска было подписано перемирие между ним и франками, одним из условий которого было то, что в него входят форты Масиаф и Хисн-аль-Акрад, и их обитатели должны платить ежегодную дань франкам. Так продолжалось некоторое время. Затем, утверждает историк XII века ибн Асакир, «Раймунд Сен-Жилль – будь он проклят! – начал осаждать Триполи и в то же время подверг эти форты и другие, расположенные в окрестностях, постоянным нападениям. В 496/1103 году он осадил и едва не подчинил его. Он уже был близок к победе, когда Джанах ад-Даула, правитель Химса, был убит. Раймунд желал получить Химс, поэтому он снял осаду Аль-Акрада. После его смерти политику отца продолжил его сын Бертран. Он совершал набеги на форт и разорял окружающую территорию, в результате чего местные жители пребывали в состоянии постоянного напряжения. Потом он отправился на осаду Бейрута, и Танкред, князь Антиохии, захватил большую часть региона, хотя близко его не подпустили сирийцы. Он тоже осадил форт и довел его обитателей до такого состояния, что правитель предпочел его сдать, надеясь, что Танкред позволит ему остаться там в качестве награды за теплый прием, оказанный Сен-Жиллю. Танкред, однако, очистил город от населения, которое увез с собой, и оставил там гарнизон франков, по крайней мере, так утверждает ибн Асакир. Согласно другой версии, Танкред, князь Антиохии, покинул город, осадил Хисн-аль-Акрад и принял капитуляцию местных жителей в конце 503/1110 года. Он оставался в руках франков до событий, о которых мы собираемся рассказать. Инб Мункыз в своей книге «Китаб аль-Булдан» (утраченный труд Усамы ибн Мункыза; все ссылки указывают на то, что ибн аль-Фурат был незаурядным компилятором) утверждает, что поборник веры аль-Малик аль-Адиль Нур ад-Дин Махмуд, правитель Дамаска – да благословит его Аллах! – имел связи с одним из туркменских пехотинцев на службе у франков, правивших Хисн-аль-Акрадом. С ним он договорился, что, когда Нур ад-Дин нападет на форт, этот человек и его друзья поддержат его, поднимут его флаг на стене и станут выкрикивать его имя. Этот туркмен имел нескольких сыновей и брата, и все они пользовались доверием франков в форте. Он и Нур ад-Дин договорились о сигнале: он будет стоять на вершине одной из стен. Однако говорят, что Нур ад-Дин никому не рассказал о своем плане, и, когда войска увидели человека, стоящего на стене, его застрелили. После его смерти все его сторонники были схвачены, и заговор завершился ничем.