– А вот этого не надо, – хмуро оглянулся сотник. – Иди, Герульф, займись другими делами. И вы все – прочь, ждите, когда позову. Останься только ты, Эткар.

Воины с мажордомом поспешно удалились, в атриуме снова зазвучали голоса, а вот донесся и смех, быстро, впрочем, удалившийся.

Нагнувшись к огню, Хаскинд зябко потер ладони и, кивнув палачу, молвил:

– Приступай. Ну, что смотришь? Вытащив кнут, детинушка поклонился:

– Как ты хочешь, мой господин, чтоб я его ударил? Единым ударом перешибить позвоночник или…

– Нет! Не надо ничего перешибать… по крайней мере – пока. Просто постегай, так, для начала беседы. Усмехнувшись, палач со свистом раскрутил над собой кнут и ударил… Лопнула кожа, брызнула кровь, несчастный пленник дернулся, закусил губы…

Еще удар! Полетели вокруг красные брызги. Еще… Еще… Еще…

– Брате! – закричал в углу второй.

– Хватит, – тут же приказал Хаскинд и, мягко улыбнувшись, повернулся к кричавшему. – Вот с тобой мы и поговорим. А братца твоего будут бить, если твой ответ мне не понравится, усек?

Парнишка хмуро кивнул. Сотник снова потер руки:

– Ну, вот и славненько. Итак, к кому и зачем вы шли?

– Ты ж знаешь, – искоса посматривая на брата, по-готски отозвался из угла Линь. – Искали постоялый двор. Нашли. Только договориться нам с хозяином не удалось – твои воины помешали.

– Пусть так, – Хаскинд задумчиво потеребил ус. – Ну, вот, нашли бы, переночевали. А дальше? Зачем вы вообще явились сюда из вашего далекого далека?

– У нас страшный мор, – пожал плечами юноша. Сотник на всякий случай отодвинулся:

– Ах да, да, ваш хевдинг рассказывал. От мора, значит, бежали? Ну-ну… А потом? Что бы вы стали делать?

– Нанялись бы на службу к какому-нибудь славному вождю… да хоть к вашему Ардариху! – ни секунды не сомневаясь, выпалил Линь.

– Ага-ага… И Саргана со своими гуннами нанялась бы?

– За нее не скажу.

Помотав головой, сотник понизил голос до шепота и вкрадчиво спросил:

– А она, случайно, не искала некоего Ашира? Подросток удивленно моргнул:

– Кого?

– Эткар!!!

Свист плети. Удар. Кровь… и стон. Пока еще – еле слышный.

– Хватит! Варвар приподнялся в кресле:

– Сейчас мой палач медленно забьет твоего брата до смерти. А потом наступит твоя очередь, ты понял?

– Но за что?! Я же говорю правду!

– Ой ли? – недоверчиво прищурившись, Хаскинд почесал подбородок. – А я вот думаю, что не всю. Сказать вам, зачем сюда явился ваш вождь, все вы, и Саргана? Вы хотите отыскать могилу повелителя Аттилы! Отыскать и разграбить. Так вот, спрашиваю – кого из людей Ашира вы уже нашли? Что молчишь? Эткар!

Со свистом опустилась плеть.

– Слышали? – идущий впереди князь обернулся. – Там, впереди, кто-то есть. Вон за той яблоней – похоже, вход. И стража. Только какая-то беспечная – один что-то пьет, другой спит, третий что-то рассказывает. Ах, нет на них хорошего старшины!

– Ты прав, князь, – шепотом согласилась Саргана. – Стражи беспечны, однако гепидам здесь некого и нечего опасаться. Разве что гнилой смерти – так от нее стражи не защитят. Так идем, ворвемся!

– Нет, – Рад покачал головой и задумался, оглядываясь на скрывающихся за кустами воинов – словен и данов. Лучники гунны остались в долине и должны были прикрывать отход.

Насколько смог уже убедиться князь, резиденция, где некогда располагался римский наместник, представляла собой типичную римскую виллу со всеми строениями и загородным домом – уютным двухэтажным особнячком, окруженным великолепным садом, ныне наполовину вырубленным и изрядно загаженным. Ворота в дом – где и находились стражники – были распахнуты настежь, сразу за ними, как представлял себе Рад, располагался обширный вестибюль с квадратным бассейном и провалом в крыше – атриум, затем анфиладой тянулись прочие комнаты – ларариум, триклиниум, детская, каморки слуг. На втором этаже располагались спальни, и кухня с водяной уборной, так сказать – ватерклозетом.

Где могли держать пленников? Да где угодно и, скорее всего, во дворе, в одном из многочисленных амбаров, эргастуле… который уже должны были осмотреть даны… Ага, вот они, вернулись.

– Ну, как там, парни? – Пусто. Да и невозможно там никого держать – развалины одни кругом.

Понятно. Значит – где-то в доме. Где? Опять же – где угодно, дом-то не маленький. Надо туда проникнуть, и незаметно от стражей. Потолковать с хозяином – тем же Хаскиндом, раз уж тут его люди постарались. Вдумчиво этак потолковать, взять тепленького, спросонья.

Князь посмотрел в небо. Скоро, уже совсем скоро, взойдет солнце, а варвары поднимались с рассветом – не столь уж и много времени оставалось. В дом можно проникнуть черным ходом, тем, что предназначался для слуг. С заднего двора и зайти.

– Конунг!

– А? – обернувшись, князь посмотрел на веснушчатую физиономию юного дана Готбольда, парня, при всех его недостатках, куда более серьезного, нежели его приятель, хохотун Ракса. – Хочешь что-то сказать? Говори.

– Там, с той стороны, из дыры в стене идет дым. И слышатся чьи-то голоса.

– Ага, – сразу же насторожился Рад. – Дым, говоришь…

Кто-то в этом домике поднялся слишком уж рано! Или вообще не ложился. А что делал?

– Идем, – шепотом приказал князь. – Показывайте, где там ваш дым.

Вслед за данами воины во главе с Радмиром и Сарганой обошли дом слева, где в стене особняка и впрямь была пробита изрядная дырища, сквозь которую валил дым. Что и понятно – греется кто-то, все-таки по ночам зябко, тем более – в каменном-то строении. Выпендрился наместник, мог ведь и из бревен домик сложить, леса тут, неподалеку, в достатке. А не хватит своего, так рядом Реция, Дакия, Норик – тоже лесные края.

Чу! Там, внутри – как прикинул Рад, в триклиниуме – что-то треснуло. По крайней мере, именно таким показался донесшийся странный звук. А потом сразу же послышались голоса.

– Похоже, они там, – прошептал князь. – Где-то здесь должен быть вход для слуг. Поищите!

Искать не пришлось долго, дверца открылась сама, изнутри. Пригнувшись, из дому вышел молодой человек в длинной тунике, с темными, заплетенными в две косы, волосами. Узкая физиономия его напоминала вовсе не безжалостный лик воина, а, скорее, физиономию озабоченного хозяйской прибылью клерка. Было в нем что-то такое, холуйское и вместе с тем – заносчивое. Как у клерка, когда он на своем новеньком авто едет – король, орел римский! А как на ковер к начальству – так и хвост собачий рад себе отрастить, помахать, выказать чрезвычайнейшую преданность.

Рад махнул словенам. Кто-то – Отнег – кивнул, и все парни неслышно прокрались в сад, куда, по узкой, довольно-таки захламленной, аллейке уже направлялся незнакомый молодой человек. Там его и взяли – быстро, ловко и, как говорится – «без шума и пыли». Просто придушили чуть-чуть, притащили за куст акации, к князю, похлопали ладонями по щекам.