– Вот и сейчас шепчемся, – тихо рассмеялся Джим. Алекс задумчиво помешала ложечкой чай. Нехорошо, если девочки увидят их вместе – зачем вселять в них надежду на воссоединение семьи?

– Вопрос в том, куда нас все это приведет, – осторожно заметила она.

– Не знаю… но хотел бы узнать.

– Я тоже. Но только в том случае, если ты сейчас ни с кем не встречаешься.

Джим молчал, и Алекс внутренне сжалась, ожидая ответа. Наконец он сокрушенно покачал головой.

– Когда же ты научишься хоть немного мне доверять?

Алекс улыбнулась.

– Как только научусь доверять себе. Джим… я должна сказать тебе еще кое-что, прежде чем мы начнем жизнь заново.

При мысли о финансовых проблемах она снова помрачнела. И дело не только в деньгах – ее семья вовлечена в скандал. Готов ли Джим взвалить на себя эту ношу? А она сама?

– Что ты делаешь завтра? Я буду свободен вечером, и мы могли бы пообедать вместе, а заодно и обсудить все проблемы, – предложил он.

Алекс колебалась – завтра у нее встреча с клиентами. Она должна показать им дом. Но пожилая пара вряд ли заинтересована в его покупке – встречу можно отложить.

– А что я скажу дочерям? – спросила Алекс.

– Скажешь, что у тебя свидание с высоким симпатичным брюнетом. Впрочем, такое описание подходит очень многим. Кстати, ты ни с кем не встречаешься?

Алекс чуть не рассмеялась – только этого ей недоставало! Будто у нее сейчас мало других забот!

– А ты бы был рад, если бы меня кто-нибудь подобрал, – лукаво заметила она. – Давай перенесем встречу на послезавтра. Мне нужно кое-кого повидать.

– Я знаю его? Понимаю, это не мое дело, но… – Джим слегка нахмурился.

Он ревновал.

Алекс, не выдержав, улыбнулась и сказала ему правду, которая сейчас казалась ей еще менее реальной, чем встреча с бывшим мужем.

– Я должна повидаться с мамой.

Джонни нервно расхаживал по кабинету своего босса. Из окна открывался идиллический вид на цветущий сад. Шла вторая неделя июня, вишни уже отцвели, и их лепестки покрывали зеленый газон, как конфетти после карнавала.

– Думаешь, она улетит на самолете? Но это же чушь! – воскликнул он. – Она сама преподнесет нам свое собственное обвинение на серебряной тарелочке с голубой каемочкой. Я говорю о трех-четырех неделях, не более. Этого достаточно, чтобы привести в порядок дела и побыть в кругу семьи. Она никуда не сбежит, поверь мне. Если этого не сделаем мы, ее освободит под залог Кендалл. Нам надо согласиться – от этого мы только выиграем. А старушка получит несколько недель свободы, прежде чем отправиться за решетку навсегда.

Брюс Хо смотрел на него с каменным безразличием.

– Полагаешь, старость помешает ей бежать? Что ж, многие не поверили бы и в то, что шестидесятишестилетняя старушка хладнокровно пристрелила собственного мужа. Ну хорошо, предположим, она никуда не денется. Но что в таком случае скажут о прокуроре? Что он оказывает снисхождение пожилым? Что для него имеет значение возраст, раса, вероисповедание?

Шестифутовый великан, наполовину филиппинец, наполовину уроженец Самоа, Хо в свое время столкнулся с предубеждениями и предрассудками маленького городка. Убедить его сдать свои позиции не так-то легко – это Джонни знал наверняка.

– Всего несколько недель – даже умирающему псу я дал бы больше, – возразил Джонни.

– Только если этот пес не бешеный. – Хо сузил глаза, и они сверкнули узенькими полосками антрацита в складках век. – Одно несомненно: за этой дамой нужен неусыпный надзор. Возможно, ее сбережений хватит, чтобы безбедно жить, скажем, в Рио-де-Жанейро.

Джонни мрачно усмехнулся.

– Судя по ее виду, она вряд ли способна перейти дорогу без посторонней помощи.

– То же говорили и про этого умника, Большого Винни. А он, хитрец, оказался на редкость прытким.

– Побег оплатили его сообщники, – уточнил Джонни. Хо задумчиво посмотрел на него и кивнул, словно что-то решив про себя.

– Не будь я уверен в тебе, Джон, я подумал бы, что у тебя в этом деле личный интерес.

Джонни стало жарко. Он взглянул на стену, где висела фотография Хо в молодости, когда он был главным защитником «Нотр-Дам». Ему прочили славу профессионального футболиста, но из-за травмы колена спорт пришлось оставить и поступить в юридическую школу. Но спортивный азарт не покидал его никогда. Для Хо выигрыш был все.

Джонни попытался взглянуть на дело по-другому. Между законом и совестью лежала серая пограничная полоса, где находились и его личные интересы. Он действует во имя любви. Вопрос в том, делает ли его это лучше того, кем руководят амбиции? И до конца ли они честны друг перед другом? Хо стремится к тому, чтобы его снова избрали на пост прокурора. Джонни преследует более простую и в то же время более сложную цель: ему нужна Дафна. И, обратившись к нему за помощью, она дала ему шанс добиться этой цели.

Но сначала надо уговорить Хо.

Джонни сел в кресло напротив Хо и прямо взглянул ему в глаза.

– Давай вернемся немного назад, Брюс. Помнишь тот вечер накануне выборов? Ты мне тогда говорил, что в случае поражения бросишь все и станешь тренером футбольной команды в сиротском приюте.

Хо усмехнулся:

– Ну, я сказал это так, для красного словца.

– Ты много выпил и вряд ли вспомнишь, что я рассказывал тебе про женщину, которую любил много лет назад и до сих пор не могу забыть. Я не назвал тебе только ее имени. Брюс, это Дафна Сигрейв.

Хо изумленно вскинул бровь.

– Значит, у тебя в этом деле личный интерес?

– Не стану тебя обманывать. Я люблю свою работу, и ты можешь рассчитывать на мою преданность. Просто мне хотелось, чтобы ты услышал это от меня первого. Поверь, я не посвящаю ее в детали следствия.

Хо нахмурился, явно недовольный новым поворотом дела.

– Мое мнение не в счет, но не забывай, что в маленьких городах слухи распространяются быстро. Слишком большой риск – а все ради чего? Ради былого увлечения?

Джонни вспомнил, как его ограбили в первый и единственный раз. Они с Сарой тогда еще были женаты. Войдя в дом, он оторопело уставился на то место, где раньше стояли телевизор и стереосистема. Тот мерзавец тоже рисковал быть пойманным на месте преступления и, возможно, даже убитым – что, если бы Джонни был дома и поджидал его с ружьем в руках? И все ради устаревшей техники.

Но его случай особенный – он рискует, но цель его гораздо выше и благороднее. Надо рассказать Хо всю правду.

– Я с ней не сплю, если ты это имеешь в виду.