На мой взгляд, тезис о том, что рынок заставляет государства принимать те или иные политические решения, выдуман малодушными политиками. Не имея достаточной энергии или таланта, чтобы убедительно объяснить народу необходимость сокращения государственных расходов или либерализации экономики, такие политики заявляют, что эти шаги носят вынужденный характер, поскольку навязаны глобализацией. Это, конечно, удобная отговорка и к тому же клевета на рыночную экономику.

Аргументы в защиту тезиса о том, что политика экономической либерализации проводится под давлением рынка, вызывают большие сомнения. Рыночные игроки не требуют от государств принимать на вооружение либеральную идеологию, обещая в обмен «вознаградить» их при выборе объектов для инвестиций; им достаточно того, чтобы в экономике страны был порядок и она не находилась на грани коллапса. Реакция рынка на тот или иной курс в экономической политике — одна из причин все большего распространения таких позитивных явлений, как сокращение бюджетного дефицита, обуздание инфляции и снижение процентных ставок в тех странах, где раньше наблюдалось нечто прямо противоположное. Вряд ли вы понесете свои деньги в пенсионный фонд, который вкладывает капиталы исходя из идеологических, а не экономических соображений. Если с экономикой страны все в порядке, инвесторам не важно, является она социал-демократическим «государством всеобщего благосостояния» или устроена ультралиберальным образом, так что роль государства сводится к функциям «ночного сторожа». За примером далеко ходить не надо: одним из самых «глобализованных» государств мира является Швеция, хотя налоги там выше, чем в большинстве стран.

За два последних десятилетия глобализации мы стали свидетелями разрастания государственного аппарата. С 1980 по 1995 год средний уровень налогообложения по всему миру увеличился с 22,6 до 25,9 % ВВП, а объем государственных расходов — с 25,7 до 29,1 % ВВП[155].

Тот факт, что люди и корпорации получили свободу передвижения, не обязательно означает, что они немедленно переместятся в страны с самыми низкими налогами. Они направятся туда, где, по их мнению, получат больше благ за уплаченные налоги. Граждане не станут покидать страну, если решат, что качество социального обеспечения и иных услуг, оказываемых государством, стоит тех денег, которые они ему отдают. Аналогичным образом корпорации тоже останутся в стране, где наука, образование и инфраструктура стоят тех налогов, которые с них взимает государство. Только если налоговые поступления расходуются неэффективно или на цели, не отвечающие потребностям граждан (что, как известно, время от времени случается), свобода передвижения людей и капиталов может создать государству проблемы. Будет непросто поддерживать высокий уровень налогообложения, если люди считают, что они ничего не получают за свои деньги. Но в этом, по-моему, нет ничего «антидемократичного».

Возможно, глобализация даже способствует сохранению именно той политической системы, которая соответствует желаниям избирателей, — даже если они предпочитают вариант с высокими налогами и масштабным госсектором в экономике. Это связано с тем, что глобализация и свободная торговля облегчают нам возможность получать то, чего не может дать существующая на родине система, за счет обмена со странами, где утвердилось иное устройство. Например, если государственная монополия в сфере здравоохранения, действующая в Великобритании и Канаде, не создает стимулов для научных исследований и разработки новых медицинских технологий, есть возможность импортировать все необходимое из стран, где этот сектор развивается динамичнее. Если высокие налоги препятствуют формированию внутреннего рынка капиталов, компании могут получить нужные средства в других странах. Глобализация позволяет странам приобретать то, что они не в состоянии с успехом делать сами. Естественно, при определенном политическом курсе проблемы остаются. Если государство не создает собственным гражданам возможностей и стимулов для повышения образовательного уровня и развития производства, ему будет нечего предложить на международном рынке. Но это не отменяет главного: характер существующей у нас в стране политической системы по-прежнему определяем мы, избиратели, на основе тех ценностей, которым мы привержены.

Право на культурное разнообразие

Если бы детям приходилось до всего доходить своим умом, их развитие сильно замедлилось бы. К счастью, родители всегда готовы им помочь, поделившись знаниями и опытом. Таким образом, дети получают «в готовом виде» нужную информацию — родители объяснят им, что съедобно, а чем можно отравиться, расскажут, как добраться до центра города, научат плавать. Одно из величайших преимуществ глобализации заключается в том, что молодые государства получают возможность учиться на опыте «старших». Развивающиеся страны, естественно, не «дети», а промышленно развитые государства, конечно, им не «родители», но экономика последних уже прошла через те этапы, которые первым еще предстоит преодолеть. Поэтому на осуществление необходимых преобразований развивающиеся страны имеют возможность затратить значительно меньше времени, чем ранее западный мир. Они могут «срезать путь» и учиться на наших прошлых ошибках. Так, Тайвань всего за четверть века достиг того уровня развития, к которому западные страны шли от восьмидесяти до ста лет.

Страны третьего мира в состоянии «перескочить» через промежуточные стадии и заимствовать технологии, разработанные, например, в Европе и Соединенных Штатах. Наглядный пример в этом плане — мобильная связь. Развивающимся странам не нужно тратить огромные деньги на создание стационарной телефонной сети: минуя эту стадию, они могут сразу перейти на беспроводные технологии. Мобильные телефоны сейчас доступны даже бедным людям; с их помощью они узнают, например, цены на продукцию, которую производят. Во многих из этих стран сегодня существуют компании, дающие телефоны напрокат, или сельчане в складчину покупают один мобильник на всех. В результате на рынках устанавливаются более стабильные цены, а продукты питания не портятся, поскольку теперь можно договориться о точном времени их доставки.

Халима Хатуун — неграмотная крестьянка из Бангладеш. Она продает яйца торговцу, который в обговоренный срок приезжает в ее деревню. Раньше Халима была вынуждена отдавать яйца по той цене, которую он назначит, поскольку не имела возможности связаться с другими покупателями. Но однажды, когда торговец приехал и предложил ей 12 така за четыре яйца, она попросила его подождать, позвонила по мобильному телефону в другую деревню и, выяснив, что там за четыре яйца дают 14 така, стала торговаться и добилась от покупателя повышения цены до 13 така. Таким образом, женщина отстояла свои интересы благодаря информации о ситуации на рынке[156].

Сегодня новые информационные технологии радикально преображают традиционные виды экономической деятельности по всему миру. Сотни кустарей из Марокко, Туниса, Ливана и Египта (многие из них — женщины), прежде лишенные доступа на международный рынок, могут продавать свою продукцию по Интернету, через специальную сеть под названием Virtual Souk[157]. Объемы продаж выросли, и с каждого изделия ремесленники теперь получают больше денег, чем при прежней системе.