Каролина сказала мне, что, по ее мнению, та пара под деревьями и устроила пожар, но, когда она пыталась рассказать полиции о том, что видела, ее показания отмели как не относящиеся к делу или как фантазии убитой горем молодой женщины. Но вскоре после похорон матери она снова увидела тех двоих и укрепилась в своей уверенности, что они намереваются сделать с ней то же, что сделали с матерью, а может быть, она сама и была их целью все время.

– Почему она так подумала?

– У нее было какое-то ощущение. Они так смотрели на нее, что она чувствовала это по их взгляду. Можете назвать это инстинктом самосохранения. Но какова бы ни была причина, после похорон Каролина уехала из города, намереваясь найти работу в Бостоне. Там в подземке кто-то пытался толкнуть ее под поезд. Она почувствовала на спине чью-то руку и чуть не упала с края платформы, но какая-то молодая женщина удержала ее. Обернувшись, она увидела мужчину и женщину, спешащих к выходу. Женщина оглянулась, и Каролина узнала ее: это была та, из Хартфорда. Второй раз она увидела их на Южном вокзале, когда садилась на поезд в Нью-Йорк. Ей показалось, что они следили за ней с платформы, но не последовали за ней.

– Кто они такие?

– Тогда она не знала, и мы до сих пор точно не знаем. То есть мы знаем имя мужчины, погибшего под колесами грузовика, и имена парня и девушки, которых убил ваш отец в Перл-Ривер, но в конечном итоге эти имена оказались бесполезны. Установление их личности никоим образом не объяснило, почему они охотились за Каролиной Карр и вами.

– Мой отец считал, что Мисси Гейнс и женщина, убившая мою мать, были одним и тем же лицом, – сказал я. – Аналогично мы можем предположить, что Питер Аккерман и парень, погибший вместе с Мисси Гейнс, одно и то же лицо. Но как это возможно?

– С тех пор как мы с вами встретились, мы оба стали свидетелями странных вещей, – ответил Эпштейн. – Кто знает, чему мы должны верить, а что отвергать? Тем не менее давайте сначала рассмотрим самое логичное или правдоподобное объяснение: в течение более сорока лет кто-то постоянно посылал пару киллеров, мужчину и женщину, с целью убийства вас или ваших близких, включая женщину, которая в конечном счете и произвела вас на свет. Когда одна пара погибала, со временем на смену ей появлялась новая. Эти киллеры были отмечены знаком на руке – один знак у мужчин и другой у женщин, вот здесь. – Он указал на место на левом предплечье между запястьем и локтевым сгибом. – Мы не можем найти никакого объяснения, почему всем этим парам было поручено сделать это.

Исследование жизни Мисси Гейнс, Джозефа Драйдена и Питера Аккермана показало, что бо́льшую часть своей жизни они провели как совершенно нормальные люди. Аккерман был хорошим семьянином, Мисси Гейнс – примерной девочкой, Драйден уже был хулиганом, но не хуже многих других. Потом в какой-то момент времени их поведение резко меняется. Они порывают с семьей и друзьями, находят представителя противоположного пола, до того незнакомого, сговариваются и выходят на охоту – очевидно, сначала на Каролину Карр, а потом, в случае Гейнс и Драйдена, – на вас. Что мы можем логически заключить: странные пары, связанные только своим намерением нанести ущерб вам и вашей семье, действуют или по собственной воле, или по воле кого-то другого.

– Но вы не верите логическим объяснениям.

– Не верю.

Эпштейн обернулся и полез в карман висевшего у него за спиной пальто, откуда достал какую-то фотокопию и развернул на столе. Это была научная статья, и там было изображение летающего насекомого – осы.

– Что вы думаете об осах, мистер Паркер?

– Они жалят.

– Верно. А некоторые, самая большая группа перепончатокрылых, также паразитируют. Они выбирают хозяина, питающий организм – гусеницу или паука, – или снаружи откладывают яйца, которые потом нападают на этот организм извне, или вживляют яйца внутрь питающего организма. В конечном итоге появляется личинка и пожирает хозяина изнутри. Такое поведение довольно обычно в природе, и не только среди ос. Например, наездник из подотряда стебельчатобрюхих для вскармливания своего потомства использует пауков и тлю. Вживляя яйца, он также впрыскивает яд, который парализует жертву. Потом потомство пожирает хозяина изнутри, начиная с органов, наименее нужных для жизни, таких как жир и кишки, чтобы питающий организм оставался живым как можно дольше, и лишь в последнюю очередь добирается до жизненно важных органов. В конце концов от хозяина остается только пустая оболочка. Порядок пожирания говорит об определенном инстинктивном понимании того, что живой хозяин лучше мертвого, но в остальном все это довольно примитивно и, несомненно, отвратительно.

Он наклонился вперед и постучал пальцем по изображению осы.

– А есть множество пауков-кругопрядов, известных под латинским названием Plesiometa argyra, обитающих в Коста-Рике. На них тоже охотятся осы, но интересным образом. Оса нападает на паука, временно парализует его и откладывает яйца ему в верхнюю часть брюшка. Потом оса улетает, и способность паука двигаться восстанавливается. Он продолжает функционировать, как раньше, плетет свою паутину, ловит насекомых, в то время как личинки осы, прицепившиеся к его брюшку, высасывают его соки через маленькие прокусы. Это может продолжаться недели две, а потом происходит нечто очень странное: поведение паука изменяется. Каким-то непонятным образом личинки, используя химические выделения, заставляют паука изменить форму его паутины. Вместо круглой паутины он сооружает маленькую укрепленную платформу. Когда платформа готова, личинки убивают свой питающий организм и делают кокон в новой паутине, защищающей их от ветра, дождя и хищных муравьев, и начинается новый этап их развития.

Раввин слегка расслабился.

– Наверное, нам следует поставить на место ос блуждающих духов, а на место пауков человеческие существа; тогда, возможно, мы начнем понимать, как с виду ничем не примечательный человек может в какой-то момент совершенно измениться, медленно умирая изнутри и оставаясь невредимым снаружи. Интересная теория, как по-вашему?

– Достаточно интересная, чтобы изгнать человека из местного культурного центра.

– Или поместить в психиатрическую лечебницу, если он настолько неразумен, чтобы говорить такие вещи слишком громко. Но вы не впервые услышали про такое – как духи перелетают из тела в тело, и люди, живущие, по всей видимости, за пределами отмеренного им времени, постепенно гниют, хотя и не умирают. Разве не так?

И я подумал про Киттима, попавшегося в камеру к раввину и замкнувшегося в себе, как впавшее в спячку насекомое, в то время как его тело сжалось, и про существо по имени Брайтвелл, мельком появлявшееся на картинах столетней давности, на фотографиях Второй мировой войны и, в конце концов, в наше время, когда оно охотилось на подобное себе существо, человека по форме, но не по природе. Да, я понимал, о чем говорит Эпштейн.

– Впрочем, различие между пауком и человеком заключается в сознании, в осведомленности, – продолжал раввин. – Поскольку мы должны предположить, что паук не осознает своей личности как паук, то, если не считать боли от его собственного пожирания, он не понимает, что с ним происходит, когда его поведение изменяется и, в конце концов, он начинает умирать. Но человеческое существо заметит изменения в своей физиологии или, точнее, в своей психике, своем поведении. Это, по меньшей мере, встревожит его. Питающий организм может даже проконсультироваться с доктором или психоаналитиком. Будут взяты анализы. Может быть предпринята попытка найти источник нарушения.