выяснить, как это сплетение работало и в чем была его задача. По поводу второго вопроса у Сима возникла теория. Он установил, что структура реагировала на любое изменение в системе и генерировала информацию всякий раз, когда он совершал какое-либо действие. Когда система находилась в бездействии, сплетение было неактивно. Это говорило о том, что его функции отличались от типичных функций вредоносного ПО. Оно не было «заточено» ни на беспрерывное заражение собой других компьютеров, ни на рассылку спама по электронной почте — в этом случае оно как раз проявляло бы активность в минуты, когда Сим устраивал перерыв. Оно не было и тривиальным бэкдором, с которым злоумышленник попытался бы наладить удаленное управление компьютером Сима — тогда сплетение вело бы себя мирно и не нуждалось в таком сложном строении. Миссией незваного гостя было, скорее всего, незаметно наблюдать за действиями Сима и регистрировать их. Эту задачу шпион решал настолько искусно, что обычные программы безопасности и файерволы ничего не заподозрили.

Айзенберг отвлек Сима от проведения крайне хитрого эксперимента с только что написанной программой, которая отслеживала на его компьютере выявленные образцы, и не просто по мгновенным снимкам оперативной памяти, а в режиме реального времени. К недоумению Сима, программа ничего не обнаружила. Сплетение словно растворилось в воздухе. Однако после того, как он создал еще один снимок оперативной памяти и проанализировал его, образцы стали ясно различимы. Единственным выводом, следовавшим из этого наблюдения, была констатация того факта, что сплетение знало, что находится под наблюдением, и было способно заранее изменять свою структуру на подконтрольных участках, что не позволяло аналитическим инструментам Сима его обнаружить.

Таким образом, оно становилось незаметным, словно пряталось под шапку-невидимку. Непостижимым образом сплетение отслеживало и распознавало все процессы, происходившие на компьютере, включая и те, что были направлены на него, словно человек, который улавливал взгляды. Для этого сплетение должно было обладать способностью к рефлексии, которая в природе есть только у высших существ.

Сплетение было устроено очень хитро. Симу очень захотелось пообщаться с тем, кто его спроектировал. Однако этим человеком был, скорее всего, покойный Вальтер Меллек. И Симу не оставалось ничего иного, как продолжать анализировать поведение программы, чтобы понять ее архитектуру и функции.

Он отважился на новый эксперимент. Заметив, что компьютер ведет себя странно, он отсоединил его от интранета БУУП, а информационный поиск, который поручил Айзенберг, провел на другой машине, которую обычно использовал для работы с большими объемами данных. Ему показалось важным изолировать сплетение, чтобы понаблюдать за ним в состоянии покоя. Однако сейчас Сим решил выяснить, как оно себя поведет, если дать ему возможность снова взаимодействовать с внешним миром. Сообщит ли оно центральному серверу о своем разоблачении?

Он запустил небольшую программу, которая на внешнем запоминающем устройстве протоколировала входящие и исходящие потоки данных, передаваемые через Интернет. С ее помощью он мог узнать IP-адрес компьютера, к которому обратится сплетение. Если центральный сервер стоял в ИИИ, как предполагал Сим, то это с легкостью выяснится.

Убедившись в том, что программа работает исправно, он залез под стол, вставил интернет-кабель в разъем и стал наблюдать за происходящим.

Загоревшийся на внешнем запоминающем устройстве огонек свидетельствовал о передаче по сети большого объема данных. Но через пару мгновений на экране появилось сообщение об ошибке Fatal system failure[53]. А затем экран потух.

Сим ужаснулся. Его компьютер еще никогда так не выключался. Что произошло?

Он включил компьютер снова, однако увидел лишь новое сообщение об ошибке System not found[54]. Очевидно, операционная система была настолько серьезно повреждена, что не могла запуститься, а все его файлы, судя по всему, были уничтожены.

— Черт! — произнес Сим.

Глава 50

Странное напряжение висело в воскресном небе над Берлином, словно черная туча, когда утром Айзенберг отправился за продуктами в ближайший супермаркет. Пресловутое затишье перед бурей. Как бы он ни успокаивал себя мыслью, что ни малейший признак не говорил о том, что АТР продолжит серию терактов именно сегодня, беспокойство его не покидало. Морани, наверное, сказала бы, что человек охотно верит в то, чего ожидает. АТР совершила три теракта за короткое время, два из них — в воскресенье. Похоже, они исходили из того, что большинство людей лишь на выходных, в свое свободное время, могли задуматься над происшествием, не отвлекаясь на суету будних дней. Разумно. Какую цель они выбрали на этот раз? Совпадет ли она со списком Симона Виссманна? После совпадения на прошлых выходных Айзенберг передал список потенциальных целей Хинтце и Кайзеру. Однако он не знал, насколько серьезно воспринял эту информацию глава следствия и распорядился ли усилить меры безопасности на объектах.

Сим Виссманн был волшебником. С помощью статистического анализа он умел вскрывать взаимосвязи, ускользавшие от внимания даже самых опытных следователей. То, что он абсолютно верно указал на следующий объект атаки — Институт имени Роберта Коха, — могло быть как случайностью, так и закономерностью. Однако больше было похоже на то, что у сотрудника Айзенберга был дар заглядывать в будущее. Правда, одновременно он не всегда понимал простейшие распоряжения, как сегодня, когда вместо поиска информации о Регине Гильберт он устроил свалку из файлов.

Что за блестящую команду он обрел в лице ОСГИ! Как жаль, что обстоятельства были против них.

Айзенберг поднялся с покупками на третий этаж к двери своей квартиры. Квартира была не очень большой и не очень уютной, но полностью его устраивала. Ведь отсюда он мог ходить на работу пешком. К тому же по берлинским меркам она была недорогой. Не то чтобы у Айзенберга были финансовые трудности, скорее, он не любил платить больше необходимого и не окружал себя дорогими вещами. На счете у него успела скопиться приличная сумма, и скоро он сможет позволить себе собственную квартиру в Гамбурге — как гарантию спокойной старости или возвращения на прежнюю работу в случае, если его служба в Берлине неожиданно прекратится (в сложившихся обстоятельствах это было вполне возможно).

Открыв дверь, он застыл на пороге. Чем это пахнет — лосьоном после бритья? Он втянул воздух, однако не смог определить. В задумчивости отнес пакеты с покупками в небольшую кухню и прошел в гостиную. Там все вроде бы было как всегда. Или нет? Бумаги на его столе — банковские выписки, письма из налоговой и страховой компании — так ли они лежали, когда он покинул квартиру? В том ли порядке стояли книги в шкафу? Ощущение, что кто-то здесь побывал в его отсутствие, крепло. Но как