знаю, куда попадают такие, как мы. Я люблю её. Возможно, мы сражались друг с другом, но, в конце концов, она была моим миром, а ты забрала её у меня. Если смерть приведёт меня к ней, я готов уйти.

— Ты с Дану эгоистичные ублюдки, — прошипела я, свирепо глядя на Вила. — Посмотри, что ты сделал с этим миром! Убивал людей ради собственного извращённого удовольствия! Ты послал Орду уничтожить грёбаных драконов! — Блейн зарычал, и я подняла на него взгляд. — О, ты не в курсе? Этот мудак решил пожить в костюме Алазандера, убивая целые виды, потому что хотел обыграть свою жену. Он монстр, который травмировал и терроризировал Царство Фейри.

— Да и наслаждался каждой минутой, — рассмеялся Вил. — Точно так же, как Дану наслаждалась пытками и убийствами женщин, которых я оплодотворил. Когда я, наконец, заключил с ней сделку, мы решили поместить моего отпрыска в охраняемую тюрьму. Я спрятал свои лучшие творения прямо у неё под носом, среди расы, которую она любила и обожала больше, чем любую другую, — усмехнулся Вил.

— Потому что ты создал их, — произнёс Райдер, наблюдая, как наморщился Вил при осознании его слов. — Ты создал Орду, а не Дану. Поэтому они повернулись против нас в разгар битвы. Вот почему они могут лгать, — их создатель может говорить неправду, но не мать. Ты призвал Орду к оружию, и большинство пришло. Ты — создатель моей расы.

— Похоже, ты далеко не так глуп, как я предполагал. — Вил ухмыльнулся и кивнул, словно гордился тем, каким стал Райдер. Это было тревожно и жутко.

— А ещё ты отец каждого ещё живого ребёнка, который родился в королевской линии. Алазандер убил своих сыновей, потому что, они не его, Дану увидела бы разницу между ними и нами, предупредив о том, что все мы твои дети. — Райдер сердито посмотрел на Вила, в то время как окружающие затаили дыхание от откровения Райдера.

— Сейчас это не имеет значения. Поэтому я уничтожу этот мир. Не Дану в той пещере привела тебя к зелью, которое ты выпил, сын мой. Это я сделал тебя сильным и способным выдержать всё, создав жизнь с маленькой шлюхой, которая сейчас стоит рядом с тобой. Ты должен был обрюхатить её и убить, как только она родит твоих детей, чтобы вернуть Дану. Как думаешь, почему Дану вмешалась, защищая Синтию? Не из любви. А необходимость для достижения конечной цели.

— Какова конечная цель? — спросила я, и Вил улыбнулся, покачав головой. — Почему мне сохранили жизнь?

— Ты знаешь почему, — прошептал Малахия, касаясь носом моего уха. — Вот почему Судьба привела тебя ко мне, Синтия. Ты всегда знала свою судьбу и зачем была создана. Ты просто не могла поверить, что Дану настолько злая.

Я повернулась, уставившись на брата, прежде чем оглянуться на остальных. Все смотрели на Вила, не замечая присутствия Малахии. Тяжело сглотнув, я закрыла глаза на реальность ситуации. Думаю, я всегда знала, что создана стать чем-то большим, чем просто парой зверя или для этого мира.

— Знаешь, Синтия. Ты уже поняла, что нужно сделать. Вперёд. Вил никогда не остановится. Им движут ненависть и ослепляющая ярость, и он никогда не оставит попыток убить тебя и эту землю. Его жизнь ничего для него не значит, и ты это знаешь. Не дай ему победить. Ты знаешь, что зависит от этой победы. Я сделал тебя сильной, чтобы принять эту судьбу, теперь исполни её, сестра.

Я отвернулась от Малахии и покачала головой. Я не закончила жить. Моим детям нужна мать, в которой им было отказано из-за придурка, стоявшего передо мной.

— Ты должен вернуться на дерево! — крикнула я, уставившись на Вила.

— Нет, я никогда не вернусь.

— Он не захочет. Сестра, ты знаешь, что должна сделать, вперёд. — Малахия внимательно наблюдал за мной, опустив взгляд на ожерелье, которое Дану подарила мне перед свадьбой. Я подняла медальон с её сущностью и нахмурилась.

— Пожалуйста, Дану построила этот мир вокруг тебя… Для тебя. Она сказала договориться с тобой! Что ты можешь измениться! — умоляла я Вила.

— Я не буду и никогда не перестану пытаться отобрать у тебя всё, что ты любишь. Я всегда буду стремиться разрушить твою жизнь, как ты разрушила мою. Ты забрала у меня Дану, что не входило в наши планы. Предполагалось, что с тобой будет легко справиться, но нет. Всё, что она создаёт, ядовито. Если бы она сказала, что пожертвовала яйцеклетку никчёмному грёбаному Королю Крови, убил бы тебя сам, прежде чем ты успела втянуть воздух в лёгкие. Я уничтожу тебя, и никогда не перестану преследовать тебя и твоих детей.

— Ты можешь измениться, — умоляла я, и сердце колотилось, эхом отдаваясь в ушах.

— Дело в том, что я не хочу меняться. Мне нравится охотиться на тебя, а за твоими детьми будет ещё веселее, особенно после того, как убью твоего мужа. Калиин будет особенно приятным лакомством, поскольку я постараюсь наказать её так, как мой сын не смог поступить с тобой.

Я уставилась на Вила, понимая правдивость его слов. Райдер встал, ударил его ногой в лицо, прежде чем повернуться к мужчинам, отдавая приказы.

— Я люблю тебя, Фейри. — Я наблюдала, как обсидиановые глаза поднялись, чтобы встретиться с моими.

— Я тоже люблю тебя, Питомец, — ответил он, смотря на меня, и покачал головой, расстроенный тем фактом, что мы не победим. Мы выиграли войну, но никогда не смогли бы убедить Вила вернуться к Древу Жизни в качестве источника силы Фейри. Мы выиграли войну, но всё равно потеряем всё, поскольку мир построен вокруг Древа Жизни.

Райдер подошёл к одному из столов, которые установили на лугу. Сев, он поднёс бокал к губам, когда я шагнула вперёд, материализуя меч, который Зарук сделал для меня. Он назвал его богоубийцей. Я подняла клинок высоко в воздух, затем со всей силы одним быстрым ударом снесла голову Вилу с плеч.

Царство Фейри взвыло, когда я выронила меч. Все повернулись, когда я прижала флакон со светящейся голубой жидкостью к губам. Я начала запрокидывать голову, чтобы выпить полную бутылку эссенции, необходимой для того, чтобы стать той, кем была создана, затем Малахия выхватил её у меня из рук. Я вскрикнула, уставившись на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Он осушил пузырёк, под стучащую у меня в ушах кровь.

— Нет! Нет, ты не можешь! Ты не представляешь, что наделал! — Я заплакала. — Малахия!

Он печально улыбнулся и положил руку мне на щеку, пока все в ужасе наблюдали, как мир вокруг начал грохотать.