Счет пошел на часы. Он проснется уже скоро, наденет костюм и навсегда оставит ее в прошлом.

Утро не заставило себя ждать. Жених повязывал галстук и смотрел на свое несчастное лицо. Через пару часов, он скажет «да». Где же Оли? Она уже должна была быть здесь. Он набирал ее номер снова и снова. Девушка смотрела на горящих дисплей и плакала. Она не сможет. Он должен простить ее, но она не пойдет, не увидит, как он станет частью жизни другого человека. Нет.

– Оли нет еще. Я подожду ее, – Адам смотрел на мать загнанными глазами. – Я не поеду без нее. Она обещала.

– Она не придет, сынок, – Галина Юрьевна поправляла налаченные волосы. – Ну зачем ты мучаешь и себя, и ее? Почему не отменишь чертову свадьбу?

– Потому что Нелли ждет ребенка, – он закрыл руками лицо, это признание далось ему тяжело. Но на него не посыпались обвинения или упреки.

– Ты молод и благороден, поэтому тебе кажется, что это правильно. Послушай, никто не будет счастлив от этого союза. Ты сделаешь несчастными всех и ребенка в том числе.

– У него не будет отца, если я не женюсь. Нелли – истеричка, она не даст нам видеться.

– Значит отсудим, – Галина Юрьевна сняла неудобные туфли и села. – Хватит уже драматизировать. Ты не подумал, что с тобой будет, когда она выйдет замуж? Когда родит детей от другого мужчины? Да, ты ошибся. А кто не ошибался? Пока не поздно, объясни все Нелли и привези мне Оливочку! – улыбаясь, она мотивировала сына сделать то, что он давно хотел. – Слава Богу, а то как дети. Вера, принеси мне выпить и закусить. Мы меняем маршрут. Хорошо, что я не проплатила банкет.

Адам вбежал по ступеням, которые были украшены к предстоящему выкупу. В коридоре целовалась Нелли с тем самым другом с дачей.

– Ничего себе! – блондин рассмеялся, как же удачно все получилось. – Я так и думал!

– Пупсик, не обижайся. Мы с Тимой давно вместе, просто он не решался ничего мне предложить. А тут свадьба и наш ребеночек… В общем, ты свободен. Папа – он.

Адам не стал скандалить или выяснять что-то. Ему было так легко и свободно. Он сел в машину и рванул в сторону дома Ан. Кажется, он ехал неприлично долго, минуты текли так медленно.

Вот показался знакомый дом, он бросил машину посреди двора, как попало. До второго этажа можно добежать за пару секунд.

– Оли! – он долбил в дверь со всей силой, что была внутри. – Оли, открой! – брюнетка отперла замок, ее красное лицо совсем опухло, она была поражена, не понимала, что происходит. Он сгреб ее в объятия и целовал как сумасшедший, целовал тысячу раз, снова и снова. – Я не женюсь, не женюсь. Оли, я люблю тебя. Оли… – они оба дрожали, она были так счастливы, так свободны.

Жасмин сидела на своем привычном месте с кофе и сэндвичами. Время до крайнего срока было совсем мало. Она открыла ноутбук и создала документ:

«Глава 16.

Захар не видел ничего, кроме прекрасного ангела в белом, которого подстрелила чья-то безжалостная пуля. Злата быстро среагировала и вызвала скорую, больница оказалась на соседней улице, им повезло. Блондин не позволил никому дотронуться до Таи, он сам вытащил ее на руках и отпустил только в операционной. Большого труда санитарам стоило оттащить его за двери. Сработала только речь о том, что они теряют время, которое нужно пациентке, на его препирательства и хирург не может начать операцию. Захар вышел за дверь, сестра метнулась к нему, чтобы успокоить, но в его взгляде не осталось ничего, кроме ярости и слез. Он велел ей следить за происходящим и докладывать ему.

Захар поехал в участок, где давала показания Антонина Семеновна. Полицейские оказались не слишком принципиальными и позволили им встречу. Как только он увидел ее лицо, он забыл о правилах и вцепился руками в ее горло.

– Как ты могла? А? Как ты могла? – его жилистые руки сковала каменная хватка, женщина захрипела, и какой-то боязливый капитан вмешался. Молодой человек взял себя в руки и сел на стул. – За что? Она же твоя дочь!

– Это была твоя пуля, понял? – ее голос был еле слышен, она кашляла. – Ты должен был умереть! – она встала на ноги и уперлась руками в бок. – Что думал, купил себе рабыню и дело с концом? Думал, ее отец сможет тащить такую ношу один? Он рассказал мне обо всем в первый же день!

– И ты не попыталась спасти ее? – блондин не понимал, как, зная обо всем, они бросили ее наедине с ним. Их поступок ничем не лучше его ставки. Они такие же монстры.

– Интересно как? С таким контрактом, с такими деньгами. Ты поиграл с нашей семьей, с жизнью человека, бесстыжий, избалованный мальчишка, – Антонина Семеновна села. Ее лицо залилось слезами, кто бы знал, что так все обернется.

– Поздно попытались убить меня. Надо было раньше.

– Я пыталась. После того, как увидела синяки на ее теле и затравленный взгляд. Я знаю, что ты сделал с моим ребенком, животное, – женщина вспомнила, как хотелось ей пожалеть дочь, но она не смогла бы вынести ее взгляд: мать знает обо всем и уходит, оставляя ее в заложниках у маньяка.

– И на корабле? Как добрались до Франции? – в его голове всплыли многократные покушения, которые так и не смогли объяснить. – У вас же нет денег.

– Мир не без добрых людей. У тебя зять не очень-то одобряет твое существование и по делом. А я… Иногда и хорошие люди должны запачкаться, чтобы сделать что-то правильное, – маленький платочек, который она без конца теребила в своих руках, совсем вымок.

– Умно, – Захар подумал, как интересно складывается жизнь: Тая пыталась спасти его, а мать убить. И обе по-своему правы. – Но как глупо было делать это на свадьбе.

– А что оставалось? Ты бы заковал ее в цепи перед Богом, я бы не смогла уже ничего сделать, – она была матерью и набожной женщиной, но предпочла забрать чужую жизнь, чтобы освободить маленькое, хрупкое создание, которое страдало всю жизнь из-за ее слабости. – Я использовала твои грязные деньги для наемников. Бог наказал меня. Моя маленькая девочка…

– Она хочет за меня замуж, ее жертва тому доказательство. Она любит меня, вы этого не исправите. Послушайте меня внимательно, я забуду о всех ваших попытках, если она выживет. Но если что-то случится, я своими руками убью.

– Не придется. Если она не выкарабкается,