— Был?

— Видимо, прежде это был меч для пятирунного воина, не меньше, а потом сломался, и из остатка переточили это, — Альрик улыбнулся и продолжил. — У меня был похожий, только не сломанный, а сточенный до игольной толщины. Дед подарил на первую руну.

— И где он сейчас?

— Сломался о чужие рёбра. Как тебе первая настоящая битва?

— Битва как битва, — я не понимал, с чего бы хёвдингу интересоваться моим мнением.

— Тулле сказал, что ты отдал ему своего подранка, — Альрик уставился на меня испытующим взглядом.

— Да там вторая руна всего, — пожал я плечами. — Мне с него пользы, как с козла молока, а для Тулле шаг к следующей руне.

Хевдинг похлопал меня по плечу, поднялся и отошел в сторону. Я оглянулся: он подошел к Ларсу и перекинулся с ним парой фраз, затем к следующему хирдману. Он словно бы проверял, не передумали ли мы после краткой схватки, не испугались ли. Альрик не был с нами в цепи, потому он не знал, что чувствовали мы одно и то же.

Я усмехнулся, встал и сделал несколько взмахов новым мечом. Привыкал.

— Ярл Сиггар идёт! — крикнул Энок Косой с крыши дома.

Отлично! Они успели до прихода вражеских сил. Может, с другой стороны острова пути к поместью менее удобные? Или тот ярл придумал какую-то хитрость?

Акун с одной стороны и трое наших с другой оттащили дерево, впуская людей ярла и остальные ватаги, в подворье сразу же стало тесно.

Сам ярл выглядел бледновато, постоянно кашлял и сплевывал. Сакравор стоял рядом и поддерживал Сигарра. Остальные же едва-едва разогрелись во время прогулки.

Галдёж стоял неимоверный. Хевдинги переговаривались с ярлом, карлы из разных ватаг слушали краткий пересказ нашей схватки.

— Враг идет! — разнесшийся рёв лишь отдалённо походил на мягкий голос Хвита. Видимо, не Энок не смог докричаться до гомонящих хирдманов и попросил помощи у нашего скальда. Вмиг наступила тишина, каждый отряд уставился на своего хёвдинга, а те, в свою очередь, на ярла.

Сигарр выпрямился, убрал тряпицу ото рта. На его шее блеснул железный топорик. Его осанка изменилась, он выглядел более уверенно, взгляд стал внимательным и колючим.

— Сигурд, твои люди держат ворота.

— Да, ярл, — Сигурд развернулся и рявкнул что-то невразумительное своим людям. Именно в его хирде и находились те женщины-воительницы. Хельга тоже была там, моргнула мне голубым глазом, хитро улыбнулась и последовала за своим хевдингом к проему.

— Корень, Медведь, вы с ним, — из личной ватаги ярлавышли два пожилых воина: один худощавый и невысокий, другой огромный и толстый. И я бы не поручился, кого как звали. Шутки при даче имени бывают разными.

— Сноульверы и хирд Орма следят за стенами.

Я любил такие планы, простые и понятные: стой там, бей всех, кто с той стороны. Интересно, что бы придумала Дагна? За то время, что мы тут проторчали, заставила бы нас вырыть ров, выстроить каменную стену в три роста высотой, сделать ловушки с кольями в лесу? Или потрясла бы сиськами перед врагами, те бы сами друг друга поубивали.

Сам же Сигарр со своими людьми засел в доме. Оно и правильно. Если уж платишь наемникам, то и на первую линию выставляешь их. Свои люди — не чужие, их так просто не купишь, а потому их стоит беречь. Да и кто знает, кого еще нанял тот ярл? Хорошо, если там все будут низкорунными карлами. А вдруг он сумел найти опытных хускарлов? Тогда запас сил в виде мощных людей Сигарра лучше приберечь.

Мы с Тулле заняли небольшой участокслева от ворот. Несколько лучников из других ватаг поднялись к Эноку, крыша подозрительно поскрипывала, но пока еще держала вес. Жаль, что не получится снова биться в едином строю, в стае. Но страха не было.

— Идут! — выкрик самого зоркого воина в хирде стегнул, как бич. Сердце забилось сильнее, разгоняя кровь, слух обострился, внутри живота пламенем разгорался азарт охоты.

— Там Торкель! — удивленно и радостно воскликнул Энок.

Мачта? То ли это судьба нас сводила, то ли он как-то проследил за нами.

Тулле опасливо глянул на меня. Я оскалился и крикнул:

— Чур, лысина моя!

Мой выкрик вызвал несколько заинтересованных взглядов.

— Кошель себе сошью, — пояснил я.

— Тогда мне череп! — подхватил Альрик мою идею. — Кубок будет.

И уже скоро весь наш хирд громко и весело делил Торкелеву тушку: Хвит затребовал себе берцовую кость для флейты, Энок — сухожилия на новый лук. Все присутствующие воины постепенно проникались нашей весёлой злостью и уже с нетерпением ожидали подхода врага.

Косой вскинул лук, задрав его вверх, и выпустил стрелу. Я следил за ней взглядом, она поднималась все выше и выше в бездонное синее небо, пока не исчезла в лучах рассветного солнца. Я не заметил, когда она снова появилась, но чёрный росчерк недолго падал, исчезнув за частоколом. Следом за Эноком и остальные лучники принялись выпускать стрелы.

Ответ пришел довольно скоро.

— Поднять щиты!

Мы едва успели их вскинуть, как щиты затрясло от первых ударов. Одна стрела даже смогла пробиться через толстую древесину и показала краешек наконечника, только кончик клюва железной птицы. Я мельком посмотрел на Тулле, тот был в порядке. Но кровавую дань стрелы все же собрали. Кто-то не успел поднять щит, чей-то щит не выдержал выстрелов, должно быть среди лучников были и хускарлы. Среди сноульверов жертв пока не было, мы стояли прямо под частоколом, и в нас было сложнее попасть. Впрочем, судя по радостным воплям наших лучников, у врага дела обстояли хуже.

В очередной раз спустив тетиву, Энок счастливо расхохотался:

— Тебе, Фомрир!

Добрался до четвёртой руны раньше всех! Счастливчик.

Энок натянул лук, раздался треск дерева, обломки сломанного лука повисли на тетиве, зажатой в руке Ослепителя. Энок покачнулся, аккуратно слез с крыши, вытащил меч и присоединился к нам с Тулле.

— Не рассчитал силу, — недовольно буркнул он.

К этому моменту враги начали приступ. Безуспешно забросали копьями воротный проём и пытались прорубить себе путь сквозь ветки ели, что перекрывала проход, но свежие зеленые ветви только гнулись от ударов мечей, хлеща в ответ. Защитники застопорили дерево, воткнув копья между ветками, так что вытащить его было не так легко, как вначале. Женщины Сигурда сражались не только оружием, но и словами. Они поливали противника оскорблениями и насмешками, проходились и по их внешнему виду, и по манере боя, и по вероятным постельным подвигам. Даже у меня покраснели уши от их шуточек. Не хотел бы я с ними ненароком поссориться.

Я с трудом оторвался от перебранки у ворот. Кто-то лез на частокол. Его мы быстро взяли на копья и снова заскучали. Оглянувшись, я увидел, что у Халле с Ларсом не все так хорошо, их теснили трое перебравшихся через стену воинов. Я рванул туда, но остановился возле воротного проёма. Один из хускарлов Сигарра уже помог Ларсу и Рыбаку, снес двоих нападавших одним взмахом молота.