Рис. 5–1. Глеб Бокий и Максим Горький в зверопитомнике во время посещения Соловецкого лагеря

* * *

БОКИЙ ГЛЕБ ИВАНОВИЧ (1879, Тифлис, – 1937, Москва) отучился четыре года в Петербургском Горном институте. В 1900 году вступил в РСДРП. Был арестован в 1902 году за подпольную революционную деятельность, сослан в Сибирь, где будущий организатор ГУЛАГа работал десятником на прокладке Байкальской железной дороги. Всего подвергался арестам 12 раз. В промежутках между отсидками работал гидротехником в министерстве земледелия. После революции занимал различные посты в ЧК, был бессменным начальником спецотдела ВЧК – ГПУ – ОГПУ – НКВД (1921–1937). Многие отмечают интерес Бокия к оккультным наукам, передаче мыслей на расстоянии и т. п. Именно участие в тайном обществе и фигурирует в его обвинительном заключении в 1937 году. Из этого ровным счётом ничего не следует – с таким же успехом его могли объявить чилийским или абиссинским шпионом. Но известно, что под его началом в должности заведующего лабораторией трудился (и был впоследствии расстрелян) Александр Барченко (1881, Елец, – 1938, Москва) – оккультист и писатель. Бокий был куратором СЛОНа, неоднократно посещал лагерь, о чем сохранились воспоминания [77] и даже стихотворение:

Настроен я пессимистично.

Весь мир мне кажется нелеп, –

Но это даже… экзотично:

На «Глебе Боком» – Бокий Глеб.

Зачем он едет? Помолиться?

Отведать арестантский хлеб?

Иль просто хочет прокатиться

На «Глебе Боком» – Бокий Глеб. [145]

Бокий был лицом и символом СЛОНа. Именно его подпись была на купюрах, собственной валюте Соловецкого лагеря [7]. Он лично сопровождал великого пролетарского писателя М. Горького в 1929 году во время экскурсии на Соловки.

Приговорён к расстрелу 15 ноября 1937 года, приговор приведён в исполнение в тот же день. Реабилитирован в 1956 году.

* * *

Концлагерь на Соловках возник в 1923 году. Поначалу в нём содержалось около 2500 человек, осуждённых как по политическим, так и по уголовным статьям. Численность заключённых на Соловках непрерывно увеличивалась, и лагерь стал разрастаться на материк, превратившись в «Архипелаг ГУЛАГ» в миниатюре – в 1931 году в его структуру входила сеть отделений на материке, главным образом в Карелии и на Кольском полуострове. В это время в нём содержалось более 70 000 человек. Соловецкий лагерь стал своего рода полигоном, где оттачивались принципы организации ГУЛАГа. Одновременно в СЛОНе вырабатывались идеологические основания функционирования, а также способы репрезентации лагерной системы.

Создание концлагеря практически сразу вызвало негативную реакцию за границей. В июле 1924 года Ф. Дзержинский пишет Г. Ягоде:

«За границей поднята бешеная кампания против Соловков. Если верить т. Лозовскому, и против нашего режима с требованием амнистии и прекращения преследований. Каковы размеры этой агитации по нашим данным или мы проспали? П/б передало этот вопрос на рассмотрение комиссии в составе Чичерин, Лозовский, Менжинский. Подготовьте материалы» [117].

Давление на большевиков усилилось после успешного группового побега с Соловков в мае 1925 года и публикации за границей воспоминаний его участников – Созерко Мальсагова [77] и Юрия Бессонова [13]. Стране, отчаянно пытавшейся добиться признания ведущими державами и восстановить доходы от внешней торговли, был нанесён серьёзный репутационный ущерб. Заметную часть экспорта СССР составлял лес, заготовленный узниками концлагерей ОГПУ, и за границей началась кампания за бойкот продукции, произведённой заключёнными. Власти даже искали альтернативу Соловкам. Вскоре после побега группы С. Мальсагова Дзержинский пишет Ягоде (07.06.1925) [117]:

« на Урале вблизи Нижней Туры имеется “прекрасная” тюрьма б. Николаевской роты в пустынном месте, хорошо до сих пор сохранилась. Имеется 30 одиночек. Туда подходит железная дорога. Надо обследовать. После ликвидации Соловков может пригодиться».

Однако Соловки ликвидированы не были, вместо этого была сделана ставка на пропагандистскую кампанию. Одним из её важных элементов стал фильм режиссера Андрея Черкасова «Соловки (Соловецкие лагеря особого назначения)» – снятый в 1927–1928 годах студией «Совкино» по заказу ОГПУ. Лагерь был показан как идеально организованная на рациональных началах трудовая коммуна, превращающая классовых врагов в лояльных граждан советской страны. Жители лагеря ведут здоровую размеренную жизнь: их день поделён между приносящим удовлетворение и полезным для общества трудом на свежем воздухе и развивающим ум и тело досугом (рис. 5–2). Внутренний распорядок не кажется зрителю жёстким, нигде не заметно ни тени принуждения, недовольства, болезней и лишений. Однако в реальности по таким показателям, как питание заключённых, условия проживания и труда, Соловки не сильно превосходили Освенцим, а в чём-то и уступали ему.[146] По сути, практиковался изнурительный труд, приводящий к постепенному физическому угасанию, постоянные пытки и издевательства. Об этом свидетельствуют воспоминания Д. С. Лихачёва, О. В. Волкова, уже упоминавшихся С. А. Мальсагова и Ю. Д. Бессонова, и многих других узников концлагеря. Бывшие заключённые и сохранившиеся документы свидетельствуют, что лишь немногое в картине 1928 года можно назвать достоверным.[147] Быт заключённых в фильме Черкасова порой иллюстрирован кадрами из жизни лагерной охраны, а многие сцены были поставлены специально для камеры. Нередко и сами заключённые принимали участие в инсценировках, надеясь на облегчение условий заключения.

Рис. 5–2. Ликвидация безграмотности в Соловецком лагере. Кадр из фильма «Соловки (Соловецкие лагеря особого назначения)»