И он высыпал на ладонь из кисета несколько довольно крупных бриллиантов.

Ирину поразила даже не красота камней. Ее поразила реакция на их появление со стороны Ленань и Ома. Ленань отшатнулась, глаза у нее сузились, и Ирина мигом поняла, что не только Морригу может быть весьма опасным противником. Метаморфозы, происшедшие с Омом, были еще разительней. До сих пор Ирина видела цивилизованных йети — спокойных, ровных, кротких. Теперь же рядом с ней высилась могучая боевая машина, налившаяся мускулами и готовая к удару. Но самое удивительное происходило в астоме. Там возникло вдруг такое мощное поле ненависти, что Ирину почти физически отбросило назад. И где-то на периферии зашевелились опять все те же самые существа — не фэйри, не йети и не люди…

Поле быстро погасло, однако и Ом, и Ленань, и Ахх-Ишке поняли, что Ирина не могла не заметить произведенного камушками эффекта. Эффекта отчасти рассчитанного — иначе Ахх-Ишке вряд ли стал бы вынимать камни столь неожиданно для своих на глазах у Ирины и Виталия. Значит, это запланированный вброс информации.

— Так точно, Ирина, вы правы. Я не случайно дал вам понять, что эти камни, мягко говоря, не вызывают у моих соплеменников и у йети добрых и радостных чувств. Почему и отчего — не тема сегодняшнего разговора. Может быть, мы и сочтем нужным посвятить вас в это — но много позже. Сейчас я просто хочу, чтобы вы поняли. Эти камушки достаются нам не так уж просто. Мы не пользуемся ими ни в качестве мерила ценности, ни в качестве предметов роскоши. Чаще всего они бывают нужны нам для всяческого рода сделок с людьми — ибо мы отдаем себе отчет, какую ценность они представляют в вашем мире. Весь этот кисет переходит в полное ваше распоряжение. Возвращать ничего не нужно. Все камни, которые не потребуется переводить в деньги, которые превысят сумму, необходимую на покупку лекарств, останутся у вас. Это будет платой с нашей стороны за причиненные вам неудобства — если, конечно, будет принято решение о том, чтобы отпустить вас восвояси. Я, кстати, отдаю себе отчет и в том, что могут возникнуть определенные трудности и с тем, чтобы продать эти камни. И что это может оказаться не только сложно, но и опасно. Здесь, как ни странно, может помочь Ленань. Она хороший манипулятор. То есть умеет не только видеть то, что думают разные люди, и предугадывать их поступки, но и диктовать им свою волю.

— Но она не похожа на гражданку Российской Федерации, — сказала Ирина. — На нее будут обращать внимание. На одежду, на внешность. К тому же она еще и не говорит по-русски…

— Она немного говорит по-русски, — отозвался вдруг Виталий. На то, чтобы понять последнюю фразу, его познаний в английском хватило с лихвой. — А переодеться можно будет у Ольги. Я думаю, пару летних платьев взаймы она нам одолжит безо всяких проблем.

— Да, йаа неммого гооврю п'русски, — сказала Ленань, глядя Ирине прямо в глаза.

* * *

17 июля 1999 года. Сеславино. 09.34.

В простеньком летнем платьице, купленном когда-то Ольгой в подлесненском сельпо, Ленань выглядела просто потрясающе. В сочетании с необычными, словно на древней египетской маске, чертами лица, смугло-золотистой кожей, не похожей оттенком ни на один знакомый «человеческий» цвет, и с ярко-серыми глазами, простенький покрой цветастого отечественного ситчика смотрелся слегка нарочитой изысканностью a-la-paysane стильной и богатой иностранки — не то окончившей Сорбонну дочери перуанского кокаинового короля, не то наследницы бутанского престола, у которой начались каникулы после защиты магистерской диссертации в оксфордском Тринити-колледж.

Ольга, давно уже успевшая схоронить и Виталия, и Ирину, встретила их с веселой недоверчивостью:

— А Ириша-то как за неделю изменилась — просто не узнать.

Но вопросов она задавать не стала, платье дала с радостью, и даже не одно, тем более, по ее словам, ей они уже тесноваты, да и ходить в них все равно некуда.

В «уазиках» Ленань, похоже, никогда в жизни не ездила и вообще передвижения с подобной скоростью себе не представляла. Она вцепилась во внутреннюю ручку двери обеими руками и даже тихонько взвизгивала на поворотах и обгонах, которые не лишенный чисто мальчишеского желания повыпендриваться перед девушкой Виталий умудрялся выполнять даже на этом чуде техники.

— А что, — спросил Виталий, оторвавшись на секунду от дороги и оценив состояние подопытной, — у вас на такой скорости не ездят?

— У наас на йеййат, у наас — кахх это — пахх, и тыы уййе там.

— Телепортация, что ли? Перемещение в пространстве?

— Да, перемешшен'ййе. Только нее ошш'нь далеко. И нее ссегда моййно. Ппециаль'ны место. Пахх — и тыы во другоом ппециаль'ны место. Самм тоййе моййно. Но только соссеем н'далеко. Б'ллиййко.

— Надо же, — присвистнул Виталий. Я ее тут удивляю скоростью в девяносто километров в час. А у них там вон чем народ занимается. — Надо будет у тебя научиться на досуге. Телепортации на небольшие расстояния. И показывать коллегам на досуге фокусы.

— У теб'йаа не полушшит'йаа. Ты даййе на ассоме говорийт нее умейешш'. А это ойшшен' ойшшен' ррудно. Фэйри догго ушш'асса, и некоторы не могут даййе фэйри наушш'исса.

— Да нет, я шучу, шучу, конечно. Ладно, держись крепче. Сейчас на взлет пойдем.

Наблюдая за дорогой, косясь краем глаза на свою обворожительную и яркую как тропическая птица спутницу, Виталий параллельно напряженнейшим образом размышлял над тем, что ему делать дальше. О способностях Ленань к быстрому и внятному «считыванию» мелькающих по ходу мысли картинок он помнил, а потому, по совету Ирины, старался думать исключительно «на звуковой дорожке», готовыми фразами, безо всякого видеоряда. Доверие доверием, но есть такие вещи, которые лучше держать про себя. Скажем, в Москву все равно нужно дать знать. Чтобы не беспокоились. То есть чтобы не беспокоились слишком — до приезда сюда. А то, по незнанию, наворотят черт знает чего. А у них и так сейчас забот полон рот. Вариант с захватом Ленань в заложники и с дальнейшей торговлей с лесной братией они, по взаимному согласию с Ириной, даже и не рассматривали. Джентльменские договоренности нужно по возможности выполнять, и выполнять честно. Но могут быть и маленькие исключения. Вы имеете право на один телефонный звонок.

С местными коллегами связываться не стоило однозначно. Они себя уже проявили. Только дай им шанс сесть себе на хвост — потом не оберешься неприятностей. Своих-то пускать в это дело ни к чему, а тем более этих. Конечно, через них получить необходимые деньги было бы куда проще. Но за помощь они, что вполне логично, потребуют расплатиться информацией. А это уже в наши планы не входит. Плюс ко всему — спутница у капитана Ларькина, конечно, не самая удобная. Если учесть изначальный повышенный интерес здешних товарищей к их с Ириной миссии, то ситуация складывается и вовсе забавная. Уехали на две недели в Тютюевку, ловить снежного человека. А через неделю капитан Ларькин возвращается. Без лейтенанта Рубцовой. Но зато с шикарной барышней явно не среднерусских кровей и почти не говорящей по-русски. А в кармане у капитана Ларькина бриллиантов на миллион долларов. Каковые бриллианты он очень хочет продать, а на вырученные деньги понакупить всяческих медицинских прибамбасов и отбыть обратно в Тютюевку. Продолжать ловить снежных людей. Нет, с местными коллегами связываться совсем не стоит. Но продать в чужом городе дорогие камушки можно только через черный рынок. А где черный рынок, там всегда немалые сложности. Ксива, конечно, у меня с собой, и ствол тоже. Да и с остальными необходимыми навыками тоже все в порядке. Но…