Ольга прислонилась к шершавой бетонной стене,почти физически ощущая, как уходит время. Родион, конечно, уже беспокоится.Давно миновали двадцать минут после его прихода в «Бойфренд». Думает, Ольгу непропустила охрана, а тут такая глупость… Ничего трагического, понятное дело, непроизойдет, если Ольга вернется к Розе. Но до чего любопытно было посмотреть наэту самую Надежду! И не хочется оставлять Родиона одного в таком месте.

Ну в каком – таком? В опасном? Чем же для негоопасно посещение ночного клуба? С точки зрения развития сюжета их поисков –ничем, потому что ни Надежда, ни Руслан представления не имеют, что ВаськаКрутиков послал к Снежной королеве «шпионов». Об их существовании никтопредставления не имеет. Значит, тревога имеет другие корни? Совсем другие? Тывидишь опасность в том, что Родион находится в таком грязном месте, гдевозможно все, куда люди приходят именно за нечистыми, ни к чему не обязывающимиудовольствиями, и тебе почему-то невыносимо, страшно, смертельно подумать –даже просто подумать! – что Родион может поддаться искушению отведать этихудовольствий…

Нет, не в том смысле, что его интересуютмальчики, это даже и вообразить невозможно. Но ведь в «Бой-френде» полно нетолько мальчиков, но и девочек…

Ну да. Он будет ждать Ольгу, потом махнет нанее рукой, поняв, что она не придет, выпьет, одуреет и накинется накакую-нибудь доступную красотку. А если она все же прорвется в клуб, то будет,как ревнивая жена, бдить за ним неусыпным оком и сдерживать его естественныепорывы?

При мысли о «естественных порывах» молодогоодинокого красивого мужчины ее настроение испортилось окончательно. А почему?Какие у тебя права на него вообще и на его потребности – в частности? Опятьнавоображала себе невесть чего – в точности как было с Денисом. Ну разве можновсерьез воспринимать взгляды – только взгляды, даже не слова! Родион ничего неговорил – только смотрел, а ты уж решила…. Он смотрел на тебя не как наженщину, он видел делового партнера, соратника, боевую подругу, вот кого. А тыразмечталась! А ты с трудом скрывала огорчение, что он не начал тебя лапать еще«У Ганса», что был воплощением корректности при всех последующих встречах исовершенно не стремился воспользоваться преимуществами СВ, в котором вы ехали вСеверо-Луцк. От непонятной, никчемной, необоснованной, а оттого еще болеегорькой обиды ты держалась холодней Снегурочки – небось даже Снежная королеваНадежда Гуляева позавидовала бы! – сама понимая при этом: даже если ивозникли у мужика какие-то поползновения, ты их придушила своей льдистостьюпросто-таки в зародыше. Но поделать с собой и со своей бешеной гордыней Ольганичего не могла.

Ну вот теперь и стой под крылечком этогопоганого кабака, и переживай, и кляни себя, и мучайся от ревности, представляя,как он там… а ты тут, в рваных колготках. Дура, дура, главное, винить некого,кроме себя, где были твои глаза, когда ты цапнула эту коробочку с третьимномером?!

Секундочку! А кто сказал, что ты должна носитьна себе эту рванину? Снять их к черту, да и все! Может, у нее такие прозрачныечулочки. Сейчас ведь во всем моден «эффект голого тела». Охранники небось и непоймут, голые ноги или нет. А если начальница секьюрити Жанна и в самом делеактивная лесбиянка, у нее голоногая девица вызовет повышенную симпатию, асовсем не отвращение и настороженность. Может рискнуть? Главное ведь –прорваться внутрь, а там, судя по всему, интимный полумрак, никто и внимания необратит, есть на очередной девульке колготки или нет их. И вообще, может быть,сейчас в Европах и Америках мода такая – в разгар студеной весны шлятьсяпрактически босиком!

Ольга уже начала задирать узенькуюкоротюсенькую юбчонку, чтобы стащить колготки, как вдруг сзади послышался шорохшин по асфальту. Она едва успела одернуть подол и выпрямиться, как ее осветилсвет фар, и мимо, мягко оседая на выбоинах, почти бесшумно проплыл черныйприземистый автомобиль. Ольга порскнула в сторону, в темноту, с ужасом думая,что шофер, конечно, видел ее с наполовину задранной юбкой и принял закакую-нибудь бесстыдницу, которая решила прямо здесь, на углу, присестьпописать. Сты-до-бища…

Автомобиль остановился, хлопнула дверца, потомдругая. Послышался стук каблуков, холодноватый, неприязненный голос:

– Опять держите дверь закрытой? Сколько разповторяла: двери настежь, охрана на пороге, все подходы просматриваются.

– Надежда Сергеевна, ребята мерзнут. – Вмужском голосе звучали примирительные интонации.

– Мерзнут?! Пусть одеваются теплее. Забыли,как мы брали «Голливуд»? Вот при таких же запертых дверях, при таком жебезмятежном покое. Хотите, чтобы и нас так же взяли? Руслан, договоримся: этомое последнее замечание. Еще раз вижу такую картину – увольняю к черту всех!Так им и передай.

– Хорошо.

Каблуки простучали по ступенькам, послышалсязвук открываемой двери, торопливые, заискивающие восклицания, потом все стихло,и только отрывистые звуки музыки глухо доносились из недр клуба.

Ольга перевела дыхание: кажется, ее незаметили. Первым чувством было только облегчение, а потом вдруг до нее дошло:да ведь это приехали Надежда и Руслан! Черт, Руслан… Роза клялась и божилась,что его не будет. Не худо бы поспешить, не худо бы предупредить Родиона, что нашахматной доске выдуманной ими партии возникла новая фигура. Ей вдруг сталоужасно жаль, что она заставила, просто-таки вынудила Родиона избавиться отпистолета. Учитывая, что в клубе теперь Руслан, с пистолетом Родион чувствовалбы себя увереннее. Нет, конечно, никакой опасности для него нет, старательнотвердила себе Ольга, но мужчины – они ведь как дети, им необходимы опасныеигрушки. Пистолет в кармане – для мужчины то же, что для женщины – целыеколготки!

Она опять свернула за угол и невдалеке вотсветах тусклого уличного фонаря увидела несколько сложенных друг на дружкубетонных блоков. На цыпочках перебежала двор, обошла блоки так, чтобы непопасть в пятна света, присела, сунула руку в приметную щель. На миг пересохлов горле: а пистолет-то где?! Но вот скользнул под пальцами мягкий шелк –Родион, прежде чем расстаться с любимой игрушкой, завернул ее в кашне.

Вытащив пистолет, Ольга зачем-то прижала кашнек лицу. Ей никогда не нравился запах «Фаренгейта», но сейчас она подумала, чтона самом-то деле это очень хороший парфюм, пусть немножко грубоватый, ночувственный, какой-то… определенный. Определенность! Как ей не хватало этого вжизни, не хватало в отношениях с мужчинами… с Родионом! И так вдруг захотелосьей поскорее оказаться в душной, прокуренной, дразняще-развратной полутьме«Бойфренда», отыскать Родиона, – для окружающих ведь они незнакомы, –рассказать о прибытии опасной парочки, Надежды и Руслана. Может быть, ончто-нибудь скажет, как-нибудь даст ей понять, что между ними происходит, –вообще, происходит ли что-то?