После краткого экскурса в историю Исландии можно попытаться понять, в каком отношении она находится к остальным пяти колониям викингов.

Я уже говорил, что различие в судьбах колоний более всего зависело от различия по четырем параметрам: расстояния по морю до Европы, сопротивления народов, населявших колонизированные земли до викингов, возможности вести сельское хозяйство и уязвимости природной среды. В случае Исландии по двум из этих параметров ситуация была благоприятной, а по двум другим — нет. Преимуществом для викингов было то, что на острове изначально не было (практически не было) других обитателей и что расстояние по морю от Европы до Исландии не слишком велико (дальше, чем до Шетландских, Оркнейских или Фарерских островов, но ближе, чем до Гренландии или Винланда), что делало возможным перевозку объемных грузов даже на средневековых судах. В отличие от гренландцев, исландцы всегда оставались «на связи» с Норвегией и Британией, между островом и континентом ежегодно курсировали суда, которые доставляли в Исландию большие партии необходимых товаров (особенно лес, железо и иногда — гончарные изделия) и забирали продукты на экспорт. В частности, именно экспорт сушеной рыбы оказался решающим фактором, спасшим исландскую экономику в XIV веке; но для более отдаленной Гренландии, морские пути к которой из Европы часто оказывались прегражденными айсбергами, этот рецепт был бесполезен.

Если же говорить о неблагоприятных факторах, северное расположение Исландии обусловило ее малую пригодность для сельского хозяйства, — из всех скандинавских колоний в худшем положении была только Гренландия. От выращивания ячменя, для которого земли Исландии были непригодными даже в относительно теплый период начального заселения, с наступлением глобального похолодания в начале Средних веков пришлось отказаться. Даже животноводство — разведение овец и коров — в более холодные годы для бедной части населения оказывалось экономически нецелесообразным. Тем не менее оставалось овцеводство., которое почти ежегодно приносило неплохой доход за счет экспорта шерсти — доминантной составляющей исландской экономики в течение первых нескольких столетий после заселения. Самая большая проблема Исландии заключалась в ее экологической уязвимости: здешние почвы намного менее устойчивы, чем во всех других скандинавских колониях, а в отношении уязвимости растительного мира Исландию опережала только Гренландия.

Как на историю Исландии повлияли те пять факторов, рассмотрение которых определяет структуру настоящей книги: экологическая катастрофа, вызванная деятельностью данного сообщества, изменение климата, вражда с другими сообществами, взаимовыгодные отношения с торговыми партнерами, и культурные стереотипы? Из этих пяти факторов четыре сыграли свою роль в исландской истории: исландцы были избавлены лишь от проблем враждебных отношений с соседями. Исландия представляет собой хорошую иллюстрацию для изучения взаимодействия остальных четырех факторов. Злой рок отвел исландцам комплекс особенно сложных экологических проблем, которые усугубились в результате глобального похолодания во время малого ледникового периода. Торговля с Европой сыграла важнейшую роль, позволив Исландии выжить, несмотря на экологические проблемы. Реакция исландцев на эти проблемы определялась их культурными ценностями и стереотипами. Некоторые из этих ценностей и стереотипов были унаследованы их предками в Норвегии: в частности, экономика, основанная на животноводстве, приоритет коров и свиней перед овцами и другими видами скота и применявшиеся первоначально способы ведения сельского хозяйства, пригодные для норвежских и британских, но не для исландских почв. Со временем исландцы в поиске способов решения этих проблем изменили первоначальные установки: они отказались от разведения свиней и коз и уменьшили поголовье коров, стали следить за хрупким экологическим равновесием острова и по всем вопросам придерживались консервативных позиций. Этот консерватизм приводил в замешательство датских правителей и в некоторых случаях, возможно, вредил самим исландцам, но в конечном счете позволил им выжить, постоянно избегая излишнего риска.

Сегодня исландское правительство очень обеспокоено извечными бедами Исландии — эрозией почв и выбиванием пастбищ, — которые сыграли столь значительную роль в обнищании страны, растянувшемся на многие столетия. Создано отдельное министерство, занимающееся вопросами восстановления почв, лесов и другой растительности, а также регулированием поголовья овец на единицу площади. В Исландии я видел расположенные выше зоны леса искусственно засеянные зеленые поляны посреди мертвенного лунного пейзажа — попытка восстановить, хотя бы частично, защитный растительный покров и предотвратить дальнейшее развитие эрозии. Эти тонкие зеленые полоски на общем коричневом фоне выглядят жалобно, как робкая попытка противостоять грозной, неумолимой беде. Но все же исландцам удалось добиться кое-каких результатов.

Почти во всем мире мои друзья-археологи ведут неравную борьбу в попытках убедить правительства, что их работа действительно имеет практический смысл. Они пытаются доказать различным фондам и финансирующим организациям, что изучение судеб древних цивилизаций может помочь понять, что ждет общества, которые живут в этих местах сегодня. В частности, объясняют они, экологические катастрофы, случившиеся в прошлом, могут произойти и в настоящем, поэтому мы можем использовать эти знания, чтобы не повторять тех же ошибок.

Большинство правительств игнорирует эти обращения археологов. Но в Исландии, где эрозия почв начала проявляться 1130 лет назад, где большая часть растительности и половина почвы уже утрачены и где прошлое напоминает о себе непрестанно и настойчиво, правительство настроено иначе. Сейчас проводятся многочисленные исследования средневековых исландских поселений, идет изучение динамики эрозии почвы. Когда один из моих друзей-археологов обратился за финансированием в правительство Исландии и приготовился давать длинные пояснения, необходимые в подобных случаях в других странах, он сразу же получил ответ: «Да, конечно, мы понимаем, что изучение динамики эрозии почв в Средние века поможет решить наши сегодняшние проблемы. Мы уже в курсе, не нужно тратить время на то, чтобы нас в этом убеждать. Вот вам деньги, занимайтесь своими исследованиями».

Краткий период существования Винланда, самой отдаленной колонии викингов в Северной Атлантике, — это отдельная история, сама по себе вызывающая глубокий интерес. Будучи первой попыткой европейцев колонизировать Америку — за пять столетий до Колумба, — Винланд стал предметом романтических теорий и многочисленных литературных произведений. В контексте настоящей книги самые важные уроки, которые следует извлечь из истории Винланда, — это причины его исчезновения.

Северо-восточное побережье Северной Америки, на котором высадились первые викинги, лежит в тысячах миль от Норвегии, по другую сторону Атлантического океана — далеко за пределами, непосредственно досягаемыми для викингов. Все суда, направлявшиеся в Северную Америку, стартовали из крайнего западного форпоста скандинавской цивилизации, из Гренландии. Но и путь от Гренландии до Северной Америки, по меркам мореходства того времени, даже для викингов был очень далеким. Расстояние от основного поселения викингов в Ньюфаундленде до гренландских колоний составляло почти тысячу миль по прямой, но реально викингам, не рисковавшим отходить далеко от берегов в открытое море (что вполне понятно, учитывая тогдашний уровень развития навигации), приходилось преодолевать более двух тысяч миль и проводить в плавании до шести недель. Необходимость доплыть до Винланда и вернуться обратно в течение летнего сезона, благоприятного для мореходства, оставляла совсем немного времени на исследование земель, составлявших цель путешествия. Поэтому викинги основали базовый лагерь в Ньюфаундленде, где могли перезимовать и, следовательно, посвятить весь следующий летний сезон исследованиям территории.