снобы, которые считают себя выше обычных людей.

Голос капитана дрогнул.

- Вот только я никак не думал, что ты тоже окажешься в их числе.

Бетти оторвала взгляд от земли и уставилась на Нейтана.

- Я не считаю себя выше тебя. Я никогда так не думала.

- Правда? Ты подозревала, что Андрес опасен, и приняла решение спровоцировать его, убедив меня в обратном. Ты солгала мне. Посчитала, что я в этом деле буду только мешать.

- Я хотела тебя защитить! Для меня опасности не было никакой.

- Судя по тому, что он нас всех едва не поджарил, твой план не сработал. И подставил нас всех под угрозу. Как, по-твоему, я бы жил дальше, если бы Рия погибла из-за того, что я отправил её прямиком в ловушку? Ведь чувствовал же, что с этим стажером что-то не так, но позволил тебе себя переубедить.

- Я была неправа.

Губы Бетти дрожали, в глазах стояли слезы.

- Я тоже был неправ, - медленно, словно бы нехотя сказал капитан. – Думал, что наши различия ничего не значат, и ошибся. Похоже, для тебя я всегда буду человеком второго сорта.

Бетти вскочила со скамейки и прожгла Нейтана гневным взглядом.

- Не смей так говорить!

- Неприятно признавать, но это правда.

- Нет! Я люблю тебя. Ты для меня важнее всего. Если хочешь, чтобы я уволилась с работы, я это сделаю.

Я ошарашенно уставилась на Бетти. Мысль о превращении опытного агента тайной службы в обычного секретаря не укладывалась в голове.

- Я никогда не поставил бы тебя перед таким выбором, - твердо сказал Нейтан.

- Тогда чего ты хочешь?

- Не знаю. Мне нужно всё обдумать.

Капитан поднялся со скамейки и пошел в сторону лабиринта. Я преодолела порыв остановить его. Не стоило показывать, что кто-то посторонний в курсе семейной ссоры. Оставалось надеяться, что на пути шефу не встретятся довольные драконы. Когда он скрылся из вида, Бетти закрыла лицо ладонями и рвано выдохнула, пытаясь остановить слезы. Через пару мгновений она убрала руки. Выражение лица стало невозмутимым. Бетти встала, вернулась к особняку и закрыла за собой дверь.

Глава 48

Послышалось знакомое тявканье. Из-за изгороди величаво выплыла Гертруда, у ног которой крутилась Мотылек в своей собачьей ипостаси. Госпожа Петерсон выглядела немного помятой, но очень гордой. Не успела я порадоваться скрывающему амулету, как Мотылек застыла на месте, уставилась прямо на меня, гавкнула и примчалась к скамейке, заливаясь беспрерывным лаем.

Гертруда подошла ближе и вперила испытывающий взгляд в пустоту над моей головой.

- Я так понимаю, вы прячетесь с помощью нетипичной магии, раз уж я ничего не вижу, но от Мотылька вам все равно не скрыться.

Это точно. Проклятая зверюга видела сквозь все магические заслоны и замолкать явно не собиралась.

Я деактивировала амулет и подарила собачонке кислый взгляд.

- Вижу, вы снова обрели друг друга.

- Причем без вашей помощи, - самодовольно заявила Гертруда. – Верните мой накопитель.

Нахальство контрабандистки было прямо-таки восхитительным.

- У меня его конфисковали. Можете попытать удачи с агентами службы внутренней безопасности, только не забудьте рассказать, как он попал к вам в руки.

- Тогда отдайте мне этот амулет.

Я вскинула брови:

- Неплохая попытка. Как насчет того, что я не расскажу о вас агентам, хотя мне все больше хочется это сделать?

Гертруда поджала губы.

- Думаю, у вас хватает своих тайн, так что не надо мне угрожать.

К счастью, знать подробности о моих тайнах госпожа Петерсон никак не могла, так что я беззаботно пожала плечами.

- Мелочи, вроде парочки незарегистрированных артефактов малой мощности, меркнут по сравнению с вашим домашним питомцем.

Мотылек снова тявкнула, мой намек ей явно не понравился. Гертруда прищурилась, словно оценивая мои слабые места. Я нахмурилась в ответ.

- Не собиралась выдавать вас, раз уж вы держите это создание в узде, но могу и передумать.

Мотылек грозно зарычала. Я посмотрела на неё, сконцентрировалась и дала мысленную команду замолчать. Через мгновение собачонка разразилась визгливым лаем. Мои способности стража явно нуждались в тренировке. Гертруда наклонилась и погладила собаку, после чего та замолкла. Контрабандистка выпрямилась.

- Чего вы хотите?

- Правды. Как вы вернули дракона?

- Он сам пришел.

- А что со вторым?

- Я его не видела. Похоже, вашему дракону надрали зад, - в голос Гертруды вернулось прежнее самодовольство. – У Мотылька была всего лишь парочка царапин. Ваш дракон улетел.

- Но обещал вернуться, - буркнула я себе под нос.

Надежда еще оставалась, ведь в прошлый раз дракон тоже исчез, но появился, когда был мне нужен больше всего. Внутренний голос напомнил, что дракон искал не меня, а подругу на брачный сезон. После его завершения он мог и впрямь вернуться на родные острова.

- Что вы сказали?

- Я говорю, что если у Мотылька появится приплод, то один причитается мне.

- Какой еще приплод? Что вы несете?

- Ну, я не знаю, как это правильно назвать. Я имею в виду маленьких дракончиков.

- Что?

В глазах Гертруды плескался священный ужас. Она перевела взгляд на собаку.

- Мотылек?

Та гордо тявкнула.

- Что ваш гнусный дракон сделал с Мотыльком? Почему он её исцарапал?

- В порыве страсти, полагаю.

- Моя бедная малышка!

Гертруда подхватила собаку на руки, как будто та не была огромным драконом, и свирепо уставилась на меня:

- Как вы могли?

- Я-то тут причем? Я в этом занятии не участвовала.

Гертруда встала со скамейки и пронзила меня негодующим взглядом.

- Вы... вы... настоящее чудовище!

Мотылек еще раз тявкнула, словно соглашаясь с такой оценкой. Госпожа Петерсон зашагала в сторону особняка. Навстречу ей из дома вышли Эдди и Лео. Гертруда смерила их взглядом, негодующе фыркнула и скрылась за дверью.

- Что это с ней? – поинтересовался Лео, подойдя ко мне.

Я пожала плечами:

- Узнала, что скоро станет бабушкой драконов.

- Бабушкой кого? – Эдди прикрыл глаза рукой. – Нет, не рассказывай. Я не хочу этого знать.

Агент Бертольд выглядел помятым. Сначала я решила, что это последствия бессонной ночи, но горькая складка между бровей и потухший взгляд намекали, что причина в другом.

- Что случилось?

Эдди хмыкнул:

- Помимо того, что мы едва не угробили мир и потеряли Око?

- Да, помимо этого. Когда мы вернулись из тонкого мира, ты не был таким кислым.