— Понятно. — Андрей кивнул снова спросил: — Служба, говоришь?

— Я так понял, что они собираются забросить нас обратно, — перейдя на доверительный шепот, сообщил лейтенант, — к белоглазым…

— Нам это надо? — недовольно спросил Андрей.

— Вот, — Артур рассмеялся, — я тоже так спросил. Нам — не знаю, но они весьма воодушевились. Мы с тобой — реальная зацепка. Сержант Круг рассчитывает с нашей помощью найти какого-то своего пропавшего начальника и вывести на чистую воду заговорщиков…

— Круг? — Андрей взглянул на приятеля немного искоса. — Подожди, так нас отправят домой? Начальник Круга был до последнего времени на Земле и в нашем с тобой времени.

— А ты откуда знаешь? — удивленно спросил десантник.

— Он был и моим начальником, — признался Андрей.

— Постой, но ведь Круг и его шеф из будущего? Может быть, ты тоже из их команды? — В голосе Артура послышалось недоверие.

— Я из нашей общей команды, — ответил Андрей. — Хотя такой же «неандерталец», как и ты. Дремов меня специально отправил к белоглазым, чтобы выявить место, где спрятана их база, но раз теперь ищут и его самого, то, значит, противник нас снова перехитрил?

— Я тебе все по пути объясню, — прерывая их беседу, заявил появившийся на пороге отсека старший сержант Круг. — Идемте, дел у нас гораздо больше, чем времени…

Это была очень высокая гора. Гора, сложенная из сотен тысяч ступенек. Ступени были разной высоты и длины. Некоторые проходили по всему склону, почти опоясывая ее, а некоторые кончались через пару шагов, ныряя в тело горы, но на смену им появлялись новые, большей высоты или ширины. Самыми примечательными были три ступени почти на самой вершине, считая сверху, — седьмая, восьмая и девятая. Даже от подножия можно было рассмотреть, что они абсолютно одинаковы и без специального снаряжения просто непреодолимы. В них было метров по пять высоты.

— Видишь, это и есть наша жизнь, — заметил Дремов, указывая на гору. — Карабкаешься вверх до тех пор, пока не упрешься вот в такие особые ступеньки. Если не готов — спускаешься обратно. А если готов… спускаешься через десять минут, только по противоположному склону.

— Ты оптимист, как я погляжу, — ответил я.

— Я реалист, — сказал Дремов и отвернулся от окна, — хотя люблю подобные сюрреалистические пейзажи и вижу цветные сны.

— С пейзажем у нас все в порядке, от окна — хоть не отходи, однако вряд ли он того стоит, — немного раздраженно заметила Алена.

— ГЛАДИАТОРЫ… — вдруг непроизвольно вырвалось у меня.

Наступившая в комнате тишина могла бы занять достойное место среди эталонов в Парижском бюро мер и весов. Я, удивляясь своим словам не меньше других, продолжил:

— Еще один из вариантов бессмертной профессии: солдаты, наемники, гладиаторы… Солдаты воюют, защищая свой дом, наемники — за деньги, а гладиаторы — по принуждению и потому, что у них нет другого выхода. Как же я раньше-то не догадался? Нас хотят сделать гладиаторами, вооруженными рабами, только выступать мы будем не на арене, а в космосе или на оккупированных планетах. Что терять людям, которым не суждено вернуться домой, в свое родное время? Им остается лишь выживать, приспосабливаться и обретать новое «я» в новых условиях. Это я понял, еще когда меня упрятали в изолятор космолета. Теперь я получил массу подтверждений: казармы, учебный план, вся эта суета за окнами… Не знаю, кто и почему решил, что подобная армия может вести эффективные боевые действия, но пушечного мяса таким способом он наберет предостаточно.

Дремов задумчиво посмотрел на меня и молча кивнул. В его расследовании появился один из искомых ответов: стало ясно «почему». Оставалось выяснить — «кто» и «зачем»?

Нас поместили в небольшую комнатку в совершенно незнакомом здании, причем довольно далеко от прежнего места обитания. Мы смогли убедиться, что прячут нас все-таки не на космической станции, а на какой-то планете, к тому же мы в общих чертах познакомились с планировкой приютившего нас городка. Ничего особенного в нем не было, только полубезумная архитектура, вялая и какая-то безвкусная жизнедеятельность снующих по улицам вооруженных андроидов и людей, развернутая до истерии сеть развлекательных заведений и совершеннейшее злоупотребление голографической рекламой. Участники рекламных роликов бегали по тротуарам, бросались под колеса экипажей (впрочем, у местных машин никаких колес не было, они просто низенько летали) и главное — переплетались с действующими лицами абсолютно чуждых сюжетов. Это было бы забавно, если бы не бесконечность повторов одного и того же. Например, под нашими окнами медленно проезжала Армия Тьмы, вся в мятых доспехах, на боевых конях под попонами, увешанная холодным оружием и мертвыми головами. Сквозь это жутковатое воинство бодро и весело пробирались герои незатейливой рекламы йогурта. И так круглые сутки. Оскалы черепов в предвкушении кисломолочного праздника вкуса.

Гриша был упрятан в соседнее помещение вместе с ни в чем не повинным курсантом. Видимо, это и были казармы. Точно узнать это мы не могли, потому что нас никуда не выпускали, и спросить было просто не у кого.

Алена ходила по комнате и, сосредоточенно накручивая на пальцы локон, пыталась рассуждать вслух:

— Итак, мы в будущем. Верно?

Дремов, к которому был обращен вопрос, молча кивнул.

— От нас чего-то хотят, но чего — мы не знаем. Вернее, теперь знаем, что нам уготована участь неких «гладиаторов», но конечная цель этих грандиозных «сборов для военной переподготовки» нам неизвестна…

— Совершенно верно, — корректно до флегматичности подтвердил капитан и снова кивнул.

— Сбежать мы не можем, поэтому сидим и ждем какого-то приговора…

— Снова в точку.

— А нельзя вызвать какого-нибудь начальника и побеседовать с ним? Или хотя бы вырвать ему сердце…

Я осуждающе посмотрел на Алену.

— Я пытался, — ничуть не изменив спокойного выражения на волевом лице, сказал капитан и развел руками.

— Что же тогда делать?

— Вечный вопрос, — вмешиваясь в их диалог, буркнул я и снова выглянул в окно. — Послушай, капитан, если мы находимся в зоне действия искусственного перехода во времени — значит, где-то здесь находится некая аппаратура, создающая этот переход. Так?

— Почти. — Дремов вздохнул и терпеливо пояснил: — Аппаратура есть, только она расположена совсем не здесь. Проанализировав все факты, я пришел к выводу, что переход создан извне. Силовая установка расположена в другом мире. Судя по всему — в твоем…

Я даже онемел от такого заявления. Пару минут я смотрел на Дремова не мигая, а потом тряхнул головой и спросил: