– И что это за уродец? – поинтересовался он, присаживаясь рядом со мной на корточки.

– Тебе лучше знать, с твоего катера «аварийка», – упрекнул я его. Но смилостивился и пояснил: – Это называется универсальное ружье, модель первая, УР-1, сокращенно «урод».

До пилота юмор дошел с трудом, пришлось повторить маркировку на интере и на русском, а также перевести термин «урод». Наконец он неуверенно хохотнул и переспросил:

– Ты уверен, что это ружье?

– Абсолютно. А что, не похоже?

– Да как-то не очень, мужик!

Это точно, уродец тот еще. Я и сам бы в ступор впал при виде такого подарка, если бы не пришлось столкнуться раньше, еще на егерском полигоне. Мы тогда как раз проходили тему выживания экипажа после крушения на планете, а УР-1 является неотъемлемой частью стандартного набора атмосферной техники, произведенной на планетах Славянского Союза. У европейцев что-то свое, не интересовался, у азиатов тоже. Своим, правда, его можно назвать лишь с большой натяжкой: местный инструктор пояснил тогда любопытствующим, что компоновку этого чуда наши ленивые оружейники содрали с древнего американского ружья то ли марки «кел-тек», то ли «вектор». Хотя вру, «вектор» вообще южноафриканский был. Правда, исходную модель порохового гладкоствольного оружия творчески пересмотрели. Схема булл-пап, два трубчатых магазина под общим стволом двенадцатого калибра, перезарядка ручная, помповым способом. Пистолетная рукоятка управления огнем в середине, вместо приклада пластиковая нашлепка на ствольной коробке прямоугольного сечения. В одном магазине патроны с картечью, в другом – с дробью. Боеприпас 12/38, четырнадцать в магазине, итого двадцать восемь. Вот и весь боезапас, запасных патронов в наличии нет. Магазины переключаются вручную, переводом специального флажка. Выстрелил, передернул цевье, опять выстрелил – и так, пока патроны не кончатся. Потом можно эту неуклюжую дубинку выбрасывать. Одно не отнять – очень компактная штука, несмотря на зверский калибр. «Викинг», что у безопасников в ходу, чуть-чуть поменьше. Про «вихрь» молчу, равно как и про собственный длинноствольный «меркель». Хотя, честно признаться, поменял бы этого диковинного «уродца» на любой из них не задумываясь, даже на пистолет, снаряженный УОДами. Причина предельно проста – маломощный боеприпас. Дело в том, что охотничий патрон именно патрон, а не унитар. УР-1, как и все остальное наше оружие, работает на принципе Гаусса, то есть разгоняет метательный снаряд в электромагнитном поле. У патрона, соответственно, вместо порохового заряда небольшой конденсатор. Энергии в нем в несколько раз меньше, чем в пистолетном боеприпасе, соответственно, картечь и разгоняется до гораздо меньших скоростей, что сказывается на ее убойной силе. Больше скажу, если взять пороховой прототип и нынешнюю гауссовку, то они выступят примерно в одном классе – и по точности, и по дальности, и по убойности. Конденсатор образует донце пластиковой гильзы, в которую помещен заряд дроби или картечи, залитый гелем. При температуре ниже шестидесяти градусов Цельсия гель твердый, но при выстреле во время движения по стволу нагревается, переходит в жидкую фазу и потом испаряется. В результате на выходе получается дробовой сноп или картечная осыпь в зависимости от типа боеприпаса. Для ближнего боя против незащищенного противника очень эффективная штука, да и от зверья можно отбиться практически любого. Это достаточно распространенный охотничий патрон, доступный любому желающему. У меня у самого дома несколько ружей под него есть, и одноствольных, и двустволок – от деда достались, он коллекционировал. Любимая «вертикалка» до смерти у него над кроватью висела, а теперь у меня в комнате хранится как символ.

– Дрянь, конечно, но выбирать не приходится, – подвел я итог осмотру. – Держи, друг. Пользоваться просто: вот переключатель магазинов, вот спусковой крючок. Наводишь, жмешь, передергиваешь. Повторять до получения желаемого результата. Да, самое главное, вот это – предохранитель.

Пилот с опаской принял ружье, повертел в руках, чуть ли не обнюхав, и довольно улыбнулся. Ага, сам то же чувствую. Хоть и уродец, но уверенность вселяет, как любое оружие.

Поднявшись на ноги, я нашел взглядом Галю. Та сидела в кресле второго пилота, о чем-то глубоко задумавшись. Не ревет, уже хорошо. Истерика наше положение может только усугубить.

– Ты как, Галь?

В ответ она вздрогнула и махнула рукой – типа отстань. Ладно, не буду пока трогать, пусть в себя придет окончательно. Напрягу лучше пилота.

– Так, друг, сейчас я выйду наружу, – принялся я ставить задачу, – а ты будешь меня прикрывать. Мало ли. Попробую хотя бы приблизительно определить, куда нас занесло. Если вокруг спокойно, растянем солнечную батарею. Вопросы есть? Вопросов нет.

Подхватив «урода» правой рукой за пистолетную рукоятку и уперев приклад в плечо, я левой решительно потянул створку люка. Тот, освобожденный от запоров, легко сместился в сторону, открыв доступ на свежий воздух. В десантный отсек незамедлительно проник порыв ветра, встрепенул какой-то мусор и швырнул мне в лицо пригоршню пыли. Чертыхнувшись, я захлопнул забрало и осторожно опустил ногу на землю. Выбрался, обвел стволом сектор перед собой – вроде все спокойно. Ладно, нечего время зря терять, как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих…

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Результаты осмотра местности оказались неутешительными. С одной стороны, нам повезло: катер рухнул на краю обширной поляны, метрах в тридцати от стены деревьев. Еще бы чуть-чуть, и нам бы пришлось не сладко, близлежащий лес состоял из настоящих растительных великанов, со стволами в два обхвата как минимум. Опушка осталась по правому борту, как раз со стороны люка десантного отделения. Слева до зарослей добрых двести метров, а за кормой поляна тянулась почти на километр. Этакий узкий прогал в лесном массиве, глухом и засоренном. А вообще, место здорово смахивало на взлетно-посадочную полосу, хоть и предельно запущенную. Плюс ко всему ни малейшего намека на какие-либо строения. Вот и гадай, откуда она тут взялась.

С другой стороны, как ни крути, вырисовывалась полная задница. Судя по всему, телепорт выбросил нас в верхние широты субтропиков северного полушария. Самое главное и неопровержимое доказательство красовалось в небе – узкая серая полоска, градусов на двадцать отклоненная от нормали к горизонту, причем с запада на восток, а не наоборот, как в окрестностях базы. Северное полушарие, к гадалке не ходи. Гипотезу о субтропиках подтверждало состояние окружающей растительности: трава и листья на деревьях зеленые, сочные (здесь сейчас, по логике, самый конец зимы или даже начало весны, не успели высохнуть и побуреть – до засушливого сезона еще далеко). Температура комфортная, чуть больше двадцати по Цельсию, так что тепловой удар нам не грозит. Равно как и повышенная влажность – после памятного острова с «коматозниками» здесь прямо рай. Можно и без защиты обходиться, если приспичит. Одно плохо – от родной базы нас отделяет не меньше пяти тысяч километров. Это если нам повезло и мы находимся в западном полушарии. А если выкинуло в восточном, можно смело умножать эту цифру на десять. В любом случае маяк коллеги не услышат. И искать нас здесь не догадаются – свидетелей нашего безумного поступка не было. Чертов телепорт!