надежду, и это была последняя мысль, перед тем как меня поглотила темнота.

Глава 36

АНГЕЛИНА

Пришла в себя в незнакомой спальне, голова была тяжёлая и очень сильно болела. Попыталась встать, но стало ещё хуже.

Закрыла глаза, стараясь успокоиться, но паника внутри меня всё нарастала и нарастала. Когда вспомнила Вику и кровь на её голове, меня опять затошнило. Очень надеюсь, что с ней всё хорошо, и меня уже ищут.

В комнате я была одна, спальня была мне незнакома, и я никак не могла понять, куда же меня в таком состоянии привёз Максим? Точно не к себе домой, ведь там живут его родители.

Ладно, это сейчас не главное, мне нужно выбираться отсюда, пока этот обдолбаный псих не вернулся. Я очень медленно встала, скинула с себя одеяло и с облегчением выдохнула. Вся одежда была на мне, думаю, это хороший знак.

Встала с кровати и осторожно, стараясь не делать резких движений, медленно подошла к окну. Отодвинула штору и увидела лужайку, которая была мне знакома.

Если я не ошибаюсь, то Макс, похоже, привёз меня в загородный дом его семьи. Максим часто устраивал здесь вечеринки. От дома до города не меньше часа езды, это значит, что найдут меня не скоро.

Нужно самой себя спасать. Как говорится, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Я нервно прошлась по комнате, искала средства самозащиты и ничего не смогла найти.

За окном стемнело, значит уже ночь, или глубокий вечер. Но почему меня так долго никто не ищет?

Когда услышала в коридоре шаги, быстро юркнула в постель и притворилась, что до сих пор нахожусь без сознания. Еле успела, ещё немножко меня застали по середине комнаты.

Дверь открылась и в комнату кто-то зашёл, уверена, что это Максим. Он подошёл к кровати и провёл рукой по моей щеке, я с трудом сдержала поступающую рвоту.

— Какая же ты красивая. Ты моя и только моя. Я не отдам тебя никому.

Я, чуть дыша, ждала, что он скажет, и ещё больше ждала, когда он отойдёт от меня. Но Максим продолжал просто смотреть на меня, я это кожей чувствовала. Он гладил меня по волосам, лицу и шее. Дальше этого он не шёл, и я чуточку успокоилась, насколько это было возможно во всей этой ситуации.

— Как же меня заводят твоя дерзость и неприступность. Так хочется тебя приручить, приструнить, но когда смотрю на твои непокорные глаза, недельный стояк мне обеспечен. Мне нравится, что ты такая дерзкая. Знаешь, я пробовал тебя забыть, сравнивал с другими, но они по сравнению с тобой жалкие шлюхи.

Дальше он нёс какой-то бред, что я его половинка, которая обязана принадлежать лишь ему.

— Этот упырек тебя недостоин, это я столько лет любил тебя, только тебя.

— Я все эти годы так любил тебя, отгонял от тебя других парней, которые пускали слюни от одного взгляда на тебя. Озабоченные кретины! Но с ними я быстро разобрался… А теперь появился этот мудак и без лишних потуг получил тебя по щелчку пальца! Только потому что отцу твоему захотелось… а я ведь знаю, какая ты послушная, хорошая дочка… ты не могла ему отказать, я знаю. Но ничего, ничего, у тебя есть я, я спасу тебя от твоего женишка, не переживай, любимая…

Боже, Максим, кажется, сошёл с ума. Его слова больше похожи на бред сумашедшего.

А когда его руки поползли мне под свитер, моя паника стала нарастать с безумной скоростью.

Он погладил мой живот, и я всё же не выдержала, меня всю передернуло. Ощущение чужих пальцев на голой коже опять вызвало неконтролируемый приступ тошноты. Сдерживая рвотные позывы, ударила Макса по руке.

— Прекрати сейчас же!

— Проснулась, Гелечка моя! Это очень даже хорошо. Я так долго ждал этого момента, когда будем вместе, ты и я, что от счастья готов обкончаться в штаны.

— Убери от меня свои руки, — я постаралась, чтобы мой голос прозвучал как можно спокойнее, хотя на самом деле у меня от страха всё внутри дрожало.

Резко села, отчего у меня закружилась голова, и отодвинулась от Максима как можно дальше, к изголовью кровати.

— Ну уж нет, сегодня ты не отделаешься от меня так просто. Я всю ночь буду тебя трахать. Искупаю тебя в своей сперме, чтобы твой Антон при одном взгляде на тебя понял, кому ты принадлежишь на самом деле.

— Да пошёл ты! — процедила я сквозь зубы.

— А ты оказывается плохая девочка, ругаться умеешь. Как не стыдно, Геля, всегда строишь из себя леди, а сама иной раз выражаешься, как пьяная торговка с рынка.

Я не стала отвечать ему, лишь посмотрела с презрением.

— А знаешь, что делают с плохими девочками? — не дождавшись ответа от меня, снова спросил Макс.

— Молчишь? Тогда отвечу я. Их наказывают. И я накажу тебя с большим удовольствием!

— Максим, отпусти меня. Ты же понимаешь, что не сможешь вечно меня здесь удерживать.

— Вечно не буду, но после этой ночи, после всего того, что я сделаю с тобой, ни один другой мужчина в твою сторону и не глянет. Да и ты сама больше, никого не захочешь.

Максим протянул руку и попытался обхватить меня за ногу.

— Не трогай меня, — я попыталась отпихнуть его руку, но Максим второй рукой обхватил мою лодыжку и подтянул к себе.

— Всё! Хватит уже трепаться. Меньше слов, больше дело. Не сопротивляйся и тебе будет хорошо. Я умею доставлять удовольствие дамам.

После этих слов, Максим опрокинул меня на спину и навалился сверху всем своим весом.

Он тяжёлый. Раздавит меня и не заметит как, а не раздавит, так я задохнусь. Лезет с поцелуями, я уворачиваюсь, как могу, но Макс всё равно оставляет слюнявые следы на щеках и шее. С довольным бормотанием хватает меня за грудь, пока только сквозь одежду, но и этого достаточно, чтобы меня прорвало.

Я брыкаюсь, пытаюсь его отпихнуть, кричу и плачу. Но моего мучителя не трогают мои слезы, мои жалкие трепыхания он даже не замечает, как будто вообще не чувствует. Его расширенные зрачки говорят мне, что Максим не просто возбуждён, но и под дурью. Это объясняет и его невнятные бормотания и то, что он как будто не здесь, почти не слышит меня, не чувствует моих ударов. И это выражение на его лице, оно пугает до дрожи!

Он очень грубо, до синяков, хватает меня за грудь, и судя по его лицу и отдельным фразам, получает удовольствие от того, что доставляет мне