– Денис блестяще представил ваши проекты, – вмешался Вольф на английском. – Он и наша сторона в лице госпожи Тумановой определили стопроцентный триумф переговорного процесса. Я сам, признаться, не ожидал, что мы в рекордные сроки управимся и получим поддержку сверху. Вы, уважаемый Милтон Блюмс, должны премировать Дениса. Я со своей стороны уже подписал идентичный приказ.

– Когда же я увижу госпожу Туманову? – с любопытством спросил Блюмс. – Где она скрывается от нас?

Вольф взял инициативу на себя:

– Светлана присутствовала на всех выступлениях. Это я не доглядел за ней и в подходящий момент вам ее не представил. Моя недоработка. Обещаю, завтра вы с ней познакомитесь. Очень интересная, очень обаятельная, очень милая. Наш первоклассный менеджер. Господин Серебров подтвердит, не так ли?

– Абсолютно согласен, – кивал Денис. – Госпожа Туманова единственный ас в своем роде. И как с человеком с ней приятно было общаться. Мне даже жаль, что переговоры кончились. Будем надеяться, появятся новые идеи, и я вновь навещу ее.

Келли слушала его пламенную речь, и ее лицевые мышцы вздрагивали от напряжения, создавая благодарную почву для нервного тика.

«Это произошло! – гневно думала Келли. – Он не терял время даром. Ухлестывал за россиянкой, в то время как я, как полная дура, ждала его днем и ночью! Между ними что-то было?! Он признается мне! Я заставлю его признаться!»

– Кстати, а где она сейчас? – спросил Вольф, поддав дров в огонь, – вы же должны быть вместе?

«Вместе?! – чуть не вырвалось у Келли. – Они должны быть вместе?! Почему?»

Невольно заикаясь, Денис невнятно ответил:

– Светлана в-в-ероятно у себя в н-н-омере.

Откуда ему знать, где она?! Они общаются почти целый день? И почему Келли не наткнулась на них? Все потому, что проклятый Блюмс не отпускает ее от себя ни на шаг, и она не в силах ослушаться.

«Что со мной? – обратился к себе Серебров. – Это из-за Келли. Она режет меня взглядом как в техасской резне бензопилой! Не теряй самообладание, Ден! Не показывай виду, как ты нервничаешь! Этот Вольф меня откровенно подставил»

– Будьте любезны, завтра явите миру и в частности мне вашего легендарного менеджера. Я хочу пожать ей руку и лично поблагодарить за отличную работу, – говорил Блюмс. – Я хочу пригласить ее в нашу корпорацию на стажировку. Думаю, ей это будет очень полезно.

Келли выпучила глаза: «Я этого не перенесу!»

– Уважаемый, Милтон, – вмешался пронырливый Вольф. – Вы лукавите. Будьте добры, не переманиваете наших лучших сотрудников. Сначала стажировка, а потом годовой контракт и вид на жительство! Я ее не отпущу, имейте это в виду. Госпожа Туманова еще послужит на благо отечества. Не будем показывать пальцем, однако одного небезызвестного господина вы уже переманили.

– Вы преувеличиваете, – важно произнес Блюмс. – Я не имею подобных намерений, по крайней мере, пока.

Келли вздохнула с облегчением. Это лучшие его слова за последние полгода. Последний раз она так вздыхала, когда патрон выписал ей премиальный чек в пятьдесят тысяч долларов под Рождественские каникулы.

– Я до вас беседовал с господином Потаниным, – продолжал Блюмс. – Он сетовал на нехватку в вашей стране первоклассных управленцев высшего уровня. Даже какие-то международные бизнес-школы вы создаете, чтоб восполнить сложившийся дефицит кадров. А я предлагаю безвозмездную услугу, чтоб попрактиковаться в компании с мировым именем. А вы – отнимаете кадры! Их надо сначала взрастить. Вы правы, мистер Вольф, ценные кадры на дороге не валяются, а Серебров – это совершено другая история. Пусть он сам вам на досуге расскажет.

– Я бы не прочь поработать с госпожой Тумановой в Нью-Йорке, – вставил Денис, вновь вызвав неодобрительный взгляд мисс Смартсон. Идея патрона пришлась ему по душе. Иногда и Блюмс выдает здравые предложения.

– Вы не подскажете мне, где прохлаждаются Крис и Чарли? – спросил Блюмс.

– Я не в курсе, – ответил Денис. Он не привык выдавать компаньонов, пусть они и приносят ему сплошные неприятности.

– А вы, мисс Смартсон?

Келли пожала плечами. Она всегда была честна и не обманывала начальство, особенно когда дело касалось ее давних недругов.

– Не знаю. Они не остались на ваше выступление и куда-то вместе вышли.

– Я вспомнил! – добавил Серебров, оправдывая ребят. – Они поймали меня в холле. Я так был рад их видеть, что надолго задержал, расспрашивая, как добрались, поэтому они не успели к началу вашего выступления. Мы обсуждали планы на будущие, вы же понимаете, как это затягивает.

– Мда, – протянул Блюмс. – Ну, разберемся. Где они в данный момент, вы не знаете?

– Нет.

– И вы, Келли?

– Нет, – ответила Келли, – но… по-моему, они спустились вниз.

– Пусть пока погуляют, позвоню им позже.

«Зачем ты так, Келли? – злился Денис. – Они не успели подбросить тебе свинью?!»

Келли отлично помнила старые обиды. Она с детства была злопамятной, начиная с детского сада, где она, сидя на горшке, бросалась в драку с соседними малышами за то, что они крали ее сладости, и, кончая Гарвардом, где она мстила сокурсницам за уведенных, а то и просто в неравном бою отбитых парней. Парни не возвращались, а девочки по общежитию получали свое, удовлетворяя ее задетое самолюбие.

Через несколько показательных акций отмщения сокурсницы стали относиться к ней более уважительно, одновременно держа ее на дистанции. У нее так и не получилось завести себе не только лучшую подругу, с которой можно было обсуждать любые сокровенные темы, делиться секретами и обмениваться впечатлениями об увиденных на лекциях красавчиках, но и просто банальных приятельниц на время, чтоб обмениваться конспектами и страховать друг друга при прогулах. С Келли предпочитали не связываться. Она превратилась в белую ворону, девочку-одиночку, проводившую свободное время в библиотеке и иногда на студенческих посиделках.

К счастью, ей не пришлось стать последним изгоем. Мужского внимания хватало. Сокурсникам импонировала ее независимость и солидность. Юноши не игнорировали ее, а частенько приглашали на дискотеки и факультетские торжества. Келли, естественно, соглашалась. Нестерпимо все время находиться одной, когда нуждаешься в полноценном общении. За три года Гарварда она пережила три бурных романа, один роман в год, как полагается. Они загорались в сентябре, а к Рождеству угасали, что происходило со странной периодичностью. Келли пыталась найти объяснение, но само объяснение скрывалось при каждой попытке заглянуть в свою душу. В конце концов Келли плюнула на это неблагодарное дело и бросила копаться в себе. Самокопание ни к чему хорошему не приводит, – зареклась она, и до вручения диплома не возвращалась к этой теме.

После начались поиски солидной компании, рассылка резюме, анкет и посещение служб персонала, многочисленные собеседования, одно из которых в итоге завершилось удачно. Келли приняли в штат с внушительным годовым окладом. Она окунулась с головой в бизнес и совершенно забыла про прежний опыт самоанализа, перестав утруждать себя любой, даже самой легкомысленной рефлексией. Только когда груз новых и старых проблем изрядно поднакопился и стал перевешивать чашу весов, Келли вновь обратилась к себе и принялась постепенно расчищать захламленные чердачки подсознания, избавляясь от приобретенных заморочек и комплексов. Денис Серебров и стал для ее краеугольным комплексом, который не приносил радости, но от которого совсем не хотелось избавиться.