— Крепитесь, братья, — прошипел Орад, когда они добрались до входа, едва освещаемого тусклым пламенем почерневших масляных ламп.

Ступив в кольцо света, Сципион чуть ли не физически почувствовал, как разложение постепенно оплетает его доспех. Он подавил в себе внезапное желание сбросить броню и избавиться от налета порчи, совершив очищающее ритуальное омовение.

Но чем дальше они продвигались в зловонный храм, тем хуже все становилось.

Проржавевшие цепи свисали с испещренного трещинами потолка, увешанные гроздьями обглоданных трупов, а между ними тянулись полотна из тронутой тлением человеческой кожи. Покрытые ветхой паутиной колонны были исписаны губительными символами, а в нишах лежали бледные, лишь частично облаченные в плоть черепа. Все помещение, некогда бывшее величественным залом, ныне поразила порча, и ничто не напоминало о его прежнем предназначении. В центре зияла дыра, а внутри нее кипело какое-то чумное варево. Ядовитые пузыри поднимались к поверхности и лопались с каждым движением плавающей твари, колыша выбеленные черепа и наполовину переваренные органы.

Это был не просто храм, но настоящий банкетный зал дьявольского отродья. Корень всех зол на Картаксе.

Орад увидел достаточно.

— Уничтожить его!

Отделения Сципиона и Солина низвергли шквал огня на омерзительное создание. На какой-то момент оно скрылось из виду под сплошным покровом снарядов Ультрамаринов.

После целой минуты адской бури эхо от грохота болтеров и шипения огнеметов отдавалось по круглому залу. Дым и пламя стелились по краям дыры, а большая часть ее отвратительного содержимого либо забрызгала стены, либо окропила силовые доспехи Ультрамаринов.

Когда дым рассеялся, Орад приказал Солину подойти ближе. Сержант кивнул и осторожно подкрался к провалу. Сапогом он поддел что-то внутри, нагнулся, чтобы получше рассмотреть, но сразу же с отвращением выпрямился.

— Здесь тело, — подозвал он остальных.

Сципион склонился над изуродованным человеческим телом. Оно было облачено в робу, плоть изодрана в клочья, а кости раздроблены. На теле виднелись отчетливые следы болтерных попаданий. Оторванные конечности, перемолотые внутренности и обожженная кожа свидетельствовали об эффективности оружия Ультрамаринов.

— Какой-то санкционированный псайкер, — сообщил он, рассмотрев на теле символы, которые огонь не смог извести. — Проклятый Нурглом.

— Тогда где она? — сказал Солин.

Сципион посмотрел на него вопросительно.

— Где тварь? — пояснил другой сержант.

— Это не похоже на то существо, что я сжег, — заверил Катор.

В словах братьев звучала правда. Создание было всего лишь куклой, не более чем сосудом для той сущности, что осквернила это место и превратила его в свою мерзкую обитель. Но куда исчез разносчик чумы, что поразил душу этого человека?

Сципион обернулся на резкий грохот — керамит ударил о камень.

— Надень обратно свой шлем, брат-капеллан. Это место нечисто.

Он шагнул было к Ораду, но предостерегающе воздетая рука капеллана остановила его. Пробоина в силовом доспехе сочилась кровью и гноем. Короста уже покрыла все предплечье и продолжала распространяться дальше.

Слова едва пробились через переполнявшую горло слизь:

— Назад!

— Владыки Ультрамара, — выдохнул Солин и потянулся к болт-пистолету. — Оно вселилось в него, оно вселилось в нашего капеллана!

Сципион оттолкнул его руку с оружием.

— Подожди!

Орад хотел было что-то сказать, но внезапный спазм скрутил его — он согнулся пополам и исторг из себя гнойный поток. Нечистая слизь заструилась по его подбородку, когда он отхаркнул последний комок. Глаза ввалились, а старые шрамы на лице вновь открылись, пульсируя изнутри. Он тяжело опустился на землю, колени его погрузились в отвратительную жижу. Крозиус выпал из ослабевшей руки.

— Что ты делаешь? — рявкнул Солин. — Его поразила порча, и нужно с этим покончить, немедленно!

Он выдернул руку из хватки Сципиона и вновь поднял оружие.

Сципион встал прямо перед ним.

— Он наш капеллан. Среди всех нас его вера самая крепкая. Как такое возможно?

— Не важно. В сторону, сейчас же.

Еще в бытность Сципиона скаутом Орад уже служил их капелланом. Именно он помог сержанту разобраться со своими мыслями на Черном Пределе, именно он вселил в него веру. А теперь он сам пал жертвой коварного исчадия бездны, избравшего его своим новым обиталищем. Клеймо Хаоса легло на него. Зло проникло сквозь мельчайшие трещинки в его защите, разрослось и пожрало воина изнутри.

Сципион вытянул руку. Его голос звучал тихо и мрачно:

— Я сам это сделаю.

Кивнув, Солин опустил пистолет.

— Только поторопись, пока еще не слишком поздно.

Орад обхватил руками свое тело, содрогаясь в жестоких конвульсиях посреди огромной лужи гнили, которую он сам же и создал. В его глазах больше не было осознания реальности. Он обратился в жалкое, нечленораздельно мычащее подобие гордого сына Ультрамара.

Но когда Сципион навел ствол на голову Орада, то заколебался.

«Должен быть другой путь. Орад сможет отторгнуть порчу».

Словно в ответ на мысли сержанта шея капеллана с хрустом распрямилась, а его мертвые глаза уставились прямо в линзы шлема Сципиона.

— Пощади…

Палец чуть сильнее надавил на спусковой крючок, но Сципион почувствовал, что не может этого сделать. Внезапно Орад дернулся, и странное оцепенение охватило его. Что-то изменялось внутри капеллана.

Сержант почувствовал руку на своем наплечнике. Мир вокруг замедлился, словно какая-то нечистая субстанция заполнила весь храм, а едкая вонь смерти и разложение стала еще более мерзкой.

— Убей его! Сейчас же!

Сципион смутно слышал требовательный голос Солина, медленные щелчки загоняемых в ствол болтов, звон и скрежет обломков доспеха Орада, разлетающихся, словно ошметки лопнувшего от переполнения легкого.

Слишком поздно первый заряд вырвался из пистолета Сципиона, огненной стрелой прорезав воздух. Дьявольское преобразование, исказившее течение времени, позволило сержанту рассмотреть каждую искру, каждый сноп огня.

Слишком поздно заряды остальных братьев последовали за его выстрелом, равно как неторопливо истекающие струи огнеметов, равно как ослепительные вспышки плазменных пушек.

Слишком поздно Сципион понял, что его замешательство дорого им обошлось, и закричал, предупреждая брата Наюса.

Защитная оболочка доспеха Орада разлетелась под шквальным огнем, но существа, похитившего плоть капеллана, под ней уже не было. Оно вскочило на потолок, вцепившись в него своими сочащимися кислотой когтями и распуская шипастые щупальца из своего развороченного брюха.