Я перестал слушать его, полностью погрузившись в себя, перед внутренним взором пришла в движение мозаика тайн, интриг и заговоров, каждый кусочек занял свое место в ней, и картина наконец открылась полностью. Наконец-то я все понял! Так просто! Все это было так просто!

Но почти сразу восторг от ощущения собственного триумфа перетек в чистое бешенство. Я все понял, осознал мотивы, способы, цели большинства своих врагов, и, клянусь, давно во мне не пылала такая ярость! Да как они посмели?!

– Какого дьявола ты стоишь над моей душой?! – взревел Инчиваль, набрасываясь на меня, сбивая с ног и пытаясь вспороть горло осколком бутылки, которую он только что разбил о стойку с инструментами.

Действуя на одних рефлексах, я успел перехватить его руку, отвел «розочку» в сторону, ударил друга лбом в лицо и выгнулся дугой, сбрасывая его с себя. В следующий миг уже Инч оказался прижат к полу, с заведенной за спину рукой, несколько раз дернулся, издавая свирепый рык, и начал затихать. Чародеи замерли в испуге, глядя на нас побелевшими глазами.

– Бри… отпусти. Я в порядке, прости… не знаю, что на меня нашло…

– Я на тебя нашел, это моя вина, мои эмоции. Прости меня.

Поднявшись, я помог встать и ему, еще более помятому, чем прежде.

– Инч, я только что раскрыл заговор, только что все понял. Скоро настоящий виновник твоих бед будет наказан, клянусь именем моей семьи, а пока я должен идти. Постарайся побороть то, что гложет тебя, не сдавайся, ты тэнкрис, а это налагает определенные элементарные обязанности. Иди лучше спать и не пей больше. Еще никто не обрел спасения на дне бутылки.

Приложив огромное усилие, я оставил друга. Никогда прежде не чувствовал себя настолько подлым предателем, но силы, стоявшие превыше моих интересов, гнали прочь. Симон, едва вернувшись из Двуличья, вновь унесся в темноту, чтобы тайно доставить послание Форхафу. Он тоже должен был присутствовать на сегодняшнем совете офицеров.

– Хозяин, должна напомнить, что ее высочество Луанар эл’Азарис ожидает вас в библиотеке, вы желали побеседовать с ней.

– Потом, все потом…

– Таким образом, господа, я считаю эти новые поправки к плану необходимыми. Ваши мнения?

Не все высшие офицеры присутствовали в закрытом и намертво экранированном от любых способов подслушивания кабинете: Николетта Инрекфельце, например, отвечала за обучение агентов и молодняка баллистрадуму и редко участвовала в боевых операциях иначе как снайпер высшего класса; Герберт Ивасама давно оставил позади боевые будни и прочно утвердился в административном аппарате. Остальные же главы подразделений боевого крыла Имперры явились со всей поспешностью. Конрад Кирхе, возглавлявший «Жернова» и «Косу»; Горе Ультвельт, командир штурмовых бригад «Плуга»; Адольф Дорэ, который хоть и служил моим телохранителем последнее время, все еще являлся главой диверсионно-ликвидационного подразделения «Серп».

– Разрешите говорить начистоту, мой тан?

– А иначе никак, Конрад, мне от вас нужна лишь искренность.

– В таком случае все это чистой воды авантюра, мой тан! Даже первоначальный план операции был весьма необычен, однако с новыми поправками его структура и вовсе потеряла стабильность. Слишком многое держится на «если».

– Ваши предложения?

– К сожалению, у меня их нет, мой тан! Вы – наш стратег, и я буду действовать в соответствии с вашими указаниями! Просто посчитал своим долгом высказаться.

– Я вас услышал. Еще кто-нибудь?

Ультвельт дернул ухом, показывая, что возражений не имеет. Дорэ задумчиво подкрутил ус.

– Да сделаем мы все, шеф, и не такое проворачивали! – заявил он наконец с простецкой улыбкой. – Свои не подведут, я на чужих положиться боюсь.

Из всех присутствовавших предоставленные мной сведения оказали наибольшее воздействие на Форхафа. Викарн утратил часть своей превосходной выдержки, неосознанно выпустил когти и испортил лакированную столешницу. В его голубых глазах плескалась гремучая смесь неверия и гнева, уши прижались к черепу, из глотки доносилось тихое гудение.

– Как такое может быть? – спросил он, наконец поднимая взгляд. – Как?!

– Безумие и мания величия из любого могут сделать чудовище. Форхаф, я сдержал свое слово, закончил расследование. Успех завтрашней операции во многом зависит от вас. Вы поможете разоблачить заговор и наказать виновных?

Он долго не отвечал, сомневался. В случае моей ошибки или злонамеренного введения в заблуждение его помощь могла стать форменным предательством Родины.

– Мы устроим проверку, дабы знать наверняка, лишь после чего перейдем к действию. Вы с нами, Форхаф?

Тигр шумно вздохнул.

– Что конкретно от меня требуется?

– Немногое. Я уже послал анонимное сообщение в редакции всех крупных газет, доводя до их сведения, что завтра в полдень Великий Дознаватель привезет на площадь Святой Луны самого Грюммеля и разоблачит террориста прилюдно, явив миру его истинное лицо.

Все присутствовавшие повернули головы к комплекту экипировки, захваченному на базе технократов среди прочих трофеев. Точно такой носил стальной пророк: плащ с низким капюшоном, символом Братства, маска-череп и так далее. Не хватало лишь агрегата на спине и металлических перчаток, но это было не так важно.

– Король узнает об этом заранее и обратится к своему коронеру за подтверждением.

– А я отвечу, что информация подлинная и что Грюммель был схвачен Имперрой. Без подробностей.

– Повремените чуть-чуть, дабы не вызвать подозрений быстрым ответом. На этом обязательная часть вашего содействия завершится, дальнейшие решения принимайте сами, в зависимости от ситуации. Мы, в свою очередь, выведем на площадь ряженого и посмотрим, чем это закончится. Итак, я могу на вас положиться, Форхаф?

Что я точно мог сделать в тот момент – это рассеять его сомнения, однако решил отказаться от этого метода. Истинно надежный союзник – тот, кто действует по собственной воле, а завтра мне понадобятся лишь самые надежные.

– Я сделаю все.

Еще час ушел на дополнительные уточнения, после чего офицеры покинули посольство. Оказалось, что время было далеко за полночь, снаружи моросил неприятный теплый дождь, а город в кои-то веки затих, словно испуганный зверь в преддверии новой грозы. Я сидел в кабинете, выключив свет, и глядел в окно, за которым было почти так же темно, как и вокруг меня. Все было решено, все приказы разошлись по адресатам, и теперь оставалось лишь ждать, позволяя профессионалам заниматься своим делом.

Как часто бывало со мной в последнее время, контроль над чувством времени ослаб, и я не знал, сколько часов просидел так, когда дверь отворилась и в кабинет проник посторонний. Крадущиеся шаги, едва слышный звук воздуха, расступающегося перед телом, спокойное дыхание. Я выбросил в ладонь баллистический нож и хотел было выстрелить клинком в приближавшийся источник эмоций, но тут ощутил запах и остановил руку.