сидела бы за второй партой у окна. Ее жизнь могла бы наладиться. Она могла бы пережить сложный период и, может быть, никогда больше не думала бы о крыше школы.

Миссис Плом вернулась со стаканом воды. Она поставила его на парту Джули-Лу, нагнулась к ней и сказала:

– Постарайся собраться, Джульетта. Ты же так долго шла к красному галстуку.

– Эй, Джулс, – вдруг бросил Ламмерт, обратив на себя внимание всего класса. Светлые глаза печально смотрели на старосту из-под прикрытых век. – Это все травля и червяк Спарктон.

– Тебя вообще никто не спрашивал, гребаный глист, – грубо отрезала староста, зыркнув в сторону парня.

Его брови тут же полезли на лоб, а потом резко сошлись у переносицы.

– Какая же ты все-таки невыносимая стерва! Впервые подумал, что ты человек с чувствами, но так обосрался! – миссис Плом пыталась перебить поток мыслей Ламмерта, строго выкрикивая его фамилию, но он продолжал говорить, повышая громкость. – Может, это ты виновата, Притс? Потому что настучала на свою подружку в присутствии всей школы? Потому что предала ее доверие, прогнав из-за столика? Потому что не дала списать на экзамене у Спарктона, и он спалил ее шпоры?

– Де Лордес!!! – миссис Плом ударила кулаком по парте Ламмерта и, указав ему пальцем прямо в нос, строго произнесла. – У нас, вообще-то, экзамен. Если ты забыл, – женщина грубо ткнула его голову в парту. – Напиши хоть что-нибудь, что выдаст твоя пустая башка. В вашем обсуждении нет смысла! Элизабет это не вернет. Ее никто не заставлял прыгать с крыши. Она сама совершила самый страшный грех! Таким, как Миллер, заказана дорога в ад.

Мелисса заметила, как плещется вода в стакане, когда Джули-Лу пытается поднести его к губам. Она бы и сама не прочь попить, потому что от происходящего подташнивало. Несмотря на то что слова Ламмерта звучали ужасно, в них был смысл. «Просто никого не оказалось рядом с Бетт». Интересно, что бы сказала Лия? Она тоже думает, что Бетт – самая страшная грешница из-за того, что у нее не оказалось достаточно сил, чтобы преодолеть трудности?

После экзамена Мелисса поспешила в туалет. Моральное состояние часто переплеталось с внутренним, вызывая физический дискомфорт. Рядом с раковиной она чувствовала себя спокойнее. Мелисса ослабила узел галстука и закатала рукава. Еще пара дней в школе, а потом можно будет запереться в комнате и не выходить два месяца. Папа не заберет ее в Нью-Дарши. Даже если бы попробовал, она не оставит маму одну.

Наконец Мелисса вышла из туалета, уверенно направившись в сторону класса. Резко повернув за угол, она уткнулась в чью-то белую рубашку. Залившись извинениями, Мелисса осеклась, к своему ужасу узнав квадратные черты лица. Парень с уложенными волосами, предложивший ей воды на отчетном концерте. Толкнувший ее на пол в отдаленной каморке. Она искала его в толпе целую неделю после отчетного, но встретила только сейчас. Он улыбался.

– Приветик. Как поживаешь, адвокатесса де Лордесов?

Второй парень тоже был рядом. Мелисса отступила на пару шагов, живот снова скрутило. Сейчас бы ударить их. Или бежать? Или зыркнуть на них уверенно? В конце концов, в школе они ничего не сделают ей.

– Отойдите. С дороги, – голос подвел ее лишь на мгновение.

– Да ладно тебе, – первый парень потянул к ней руку. – Мы хотели извиниться. Ты все неправильно поняла. Меня, кстати, зовут Тим Бастьен.

Мелисса дернулась в сторону от его руки, как вдруг парни посмотрели куда-то ей за спину и сами немного отстранились.

– Что-то не так? – от голоса Ламмерта с груди словно упал камень.

Он поравнялся с Мелиссой, и она невольно взялась за его рукав. С руками в карманах, сутулый и с взъерошенными волосами, Ламмерт с прищуром смотрел на парней.

– Просто поздоровались, – разведя руками, сказал Тим. – Не волнуйся, де Лордес, но впредь следи лучше за своей девчонкой.

Они прошли мимо и тут же ускорили шаг, оказавшись позади Ламмерта. Мелисса только теперь отпустила его рубашку. Она обернулась и заметила, что Хьюго тоже стоял позади.

– Ты с ними знакома? – уточнил Ламмерт. – Ниче не понял, че они несли.

– Пересекались.

– Ты напугана. Что произошло? – Мелисса могла бы отмахнуться, но смотря в чуткие глаза Хьюго не смогла соврать.

– На отчетном. Они приставали ко мне.

– Что значит «приставали»? – тут же вспыхнул Ламмерт.

– Ничего. Слушайте, я не хочу больше никаких возмездий. Никакой мести и справедливости, ладно? Просто забудем. Хью, – Мелисса сделала шаг к нему навстречу и взглянула исподлобья. Она поправила его воротник и галстук. – Проследи, чтобы твой брат не натворил глупостей, ладно? Больше никакого насилия.

– Звучит так, будто их есть за что отмудохать! – воскликнул Ламмерт.

– Что бы они ни хотели сделать, у них это не вышло. Так что все ок.

Мелисса строго посмотрела на обоих, а потом заторопилась к классу. Как она скучала по чувству безопасности и спокойствия. Может, вернуться в Нью-Дарши – лучшее, что она сможет сделать? Никаких нервов не останется.

Джули-Лу смотрела на себя в отражении экрана телефона. Аккуратный пробор, стрелки, слегка стершиеся от влаги, и глаза, белки которых изрезали капилляры. В учительской было тихо. Преподаватели заносили стопки с экзаменационными листами. Миссис Плом, возле стола которой стояла Джули-Лу, все старательнее вдавливала прямоугольные очки в переносицу. Она проверяла только что написанный старостой экзамен. От него зависело, получит ли Джули-Лу красный галстук. Как только ручка чиркнула по неправильному ответу, она болезненно отвела взгляд.

Джули-Лу заметила низкую стопку листов: результаты экзаменов. Пока миссис Плом была занята, староста краем ногтя сдвинула верхний лист, под которым виднелся список учеников выпускного класса. Она нашла строчку с ненавистной фамилией. Сто, сто, сто… Джули-Лу сжала зубы, дыхание сбилось. Миссис Плом зачеркнула еще два ответа, отчего ногти девушки резко впились в ладонь.

– Нет, дорогая, ты плохо написала…

Джули-Лу свирепо смяла лист с результатами экзаменов выпускников и бросила его на пол, злобно зарычав. Она резко развернулась, хлестнув миссис Плом длинными волосами, и побежала вон из учительской. Внутри все клокотало. Она никак не могла разжать кулаки, зубы сводило от ярости. Она ненавидела. Бетт – за то, что та умерла перед экзаменом, помешав Джули-Лу сосредоточиться. А его… Его – за то, что опять не сделал ни единой ошибки.

Стремительные шаги разносились по коридору, черные волосы развевались, как пиратский флаг. Когда Джули-Лу увидела в коридоре Роланда, беззаботно идущего в столовую, тело задрожало от злобы. Она хотела заглянуть в светлые глаза, но он словно специально не замечал надвигающуюся угрозу, чем раздражал еще больше.

– Ненавижу тебя, Роланд де Лордес! – взревела