– Вот как? – Девушка метнула горячий взгляд из-под густющих ресниц. Та еще штучка.

– Да. У меня тоже необычное имя…

– Да…

– Я Алан, двенадцатый граф Сноудон.

Судя по тому, как удивленно посмотрела на него девушка – прием, работавший в Париже, работает и здесь, в итальянском приграничье. На континенте к дворянским званиям относились с большим пиететом, чем на островах. Видимо, это было потому, что здесь так и не произошло крупных революций. Хотя нет… а как же французская…

Или, может быть, британцы просто устали от пышных званий, так их много?

– Так вы рыцарь?

– Не совсем. Я королевский егермейстер.

– Егер…

– Егермейстер… Это значит, что я организую королевские охоты и отлавливаю браконьеров в королевских угодьях. Которые так и норовят организовать свою охоту на королевских землях…

Про себя граф Сноудон подумал, что тот итальянец в пробке дал ему отличный совет. Впрочем, иного и быть не могло – итальянцы знают, как брать от жизни максимум…

Утром граф Сноудон проснулся в отличном настроении, хотя и с гудящим от усталости телом. Следовало бы дать себе отдохновение ночью, все-таки через всю Европу маханул, причем не на машине, а на мотоцикле. Но отдохнуть ночью так и не удалось, и только три чашки крепчайшего кофе, выпитые одна за другой, – дали ему силы продолжать путь.

Синди приготовила ему кофе и проводила его. Наверное… так и должно быть… рыцарь отправляется в бой, а женщина провожает его на пороге. Пусть даже и та женщина, которая знала его всего одну ночь.

Дорога с итальянской стороны изменилась, и не в лучшую сторону. Несмотря на то что Италия теплая страна, морозы и снег бывают лишь в самой северной, приальпийской ее части, и дороги не испытывают постоянного разрушающего воздействия воды, которая то замерзает, то оттаивает – итальянцы не заморачивались такими мелочами, как регулярный ремонт дорог. В то время как в Священной Римской Империи были построены великолепные бетонные автобаны, а в Империи Российской в основание дороги укладывали тонкую кевларовую сетку, чтобы предотвратить разрастание трещин, – в Италии ограничивались кусочно-ямочным ремонтом, да и то – когда в голову придет. Так что дорога федерального значения изобиловала заплатами, причем заплаты эти были более гладкими, чем основное дорожное покрытие, и, попадая на них, колесо мотоцикла могло опасно проскользнуть. Приходилось постоянно обращать внимание на дорогу и по возможности лавировать, уклоняясь от опасных мест, выдававших себя едва заметным блеском на матовой поверхности дороги. Это утомляло.

По объездной граф проскочил Турин, наверное, самый промышленно развитый город Италии. В отличие от Милана, здесь не было укоренившейся финансовой олигархии – зато рядом была граница, на той стороне можно было продавать некоторые итальянские товары. Они были не такими качественными, как немецкие – но дешевле, и прижимистые бюргеры их покупали. В Турине находился главный завод крупнейшей промышленной компании страны «Фиат», принадлежащей семье Аньелли, крупный нефтеперерабатывающий завод и шинное производство, работающие на триполитанской нефти и поставляющие свою продукцию в Европу, и много чего еще. Кольцо вокруг Турина было получше, по крайней мере, оно было бетонным – и граф проскочил его без задержки.

Задержка получилась позже…

Уже у самого Рима граф нагнал график и сразу же был вынужден встать в пробке, ведущей к римской кольцевой. Когда он увидел хвост пробки, мигающий красными огнями стоп-сигналов, – он притормозил и встал на ноги на мотоцикле, как всадник на стременах. Картина, которую он увидел, была безрадостной – пробка тянулась вперед минимум на милю…

Раздраженный донельзя, граф достал телефон и позвонил по номеру, который ему дали в Лондоне. И вовремя успел нажать на отбой, потому что заметил разомкнутый замочек на панели телефона. Это значило, что защита отключена и все переговоры прослушиваются. И только звонка с номера с островным роумингом – тут и не хватало…

Телефон зазвонил, граф тут же сбросил. И сделал себе заметку – купить итальянскую СИМ-карту. Интересно, что же произошло здесь…

О том, что произошло, он узнал только через полчаса. Автострада была перекрыта наполовину как раз в районе выезда на кольцевую. Полицейские машины, половодье мигалок, неприметные черные седаны с гражданскими номерами – спецслужбы или прокуратура, здесь она называется «квестура»[99]. Стоящий на обочине грузовик-эвакуатор грузил краном на платформу искореженный взрывом «Майбах».

Ракетная установка – привычно оценил граф – мощный противотанковый гранатомет или даже управляемый ракетный снаряд. Поймали на повороте, где машина притормаживает – и явно поймали кого-то серьезного. Из бизнеса ни один чиновник не может ездить на такой вызывающе дорогой машине. Интересно, что за на хрен здесь творится…

Нервные, напряженные полицейские с автоматическими винтовками (для британца видеть такое было дико) жезлами сгоняли машины с четырех рядов в два. Место происшествия уже было окружено яркой полицейской лентой.

Здорово…

Из-за этой долбаной пробки Алан опоздал во Фьюмиччино, стоящем на берегу на западе от Рима примерно на полчаса. За это время случилось непоправимое…

В здании аэропорта – они договорились встретиться у выхода с таможенного контроля, это было единственное место в аэропорту, где можно было гарантированно не потеряться. Было оговорено и то, что делать на случай, если граф Сноудон, выступающий в качестве полевого координатора операции, не прибудет. В этом случае группа из крыла контрреволюционной войны САС должна была разделиться на две части. Трое из патруля должны были взять напрокат как минимум две машины и последовать за объектом. Один, хуже всего знающий итальянский, остаться у таможенного контроля, встретить графа и сообщить о том, куда и когда уехал объект. Из патруля один человек разговаривал по-итальянски свободно, потому что его мать была этнической итальянкой, еще двое учили язык в рамках офицерской подготовки (каждый боец САС должен знать как минимум два иностранных языка), последний владел итальянским в объеме офицерского разговорника и интенсивного лингафонного курса. Он и должен был встречать графа – но вместо этого, пробившись через суету встречающих, граф увидел всех троих. И, судя по безрадостному выражению лиц…

– Че коза?[100]– резко спросил граф.

В голове мелькнула мысль – убили. После того как он только что видел искореженный гранатометным выстрелом лимузин на автостраде – первая мысль была именно такой.

– Она улетела, синьор, – сказал один из сасовцев.

– Что? Как улетела? Куда? – не понял граф.