представляю себе толстяка с трубкой во рту. А криминальный роман – это загадка. Плеснем туда немного мистики, пусть читатель насладится этими порталами и другими измерениями, пусть поищет в интернете фотографии прекрасного сада Моне, пусть прикоснется к искусству, наконец!

– Да… Как ты красиво сказала!

– Ну теперь все?

– А название? Без него никак. От названия во многом зависит успех книги.

– Название должно быть интригующим… – Женя задумалась на пару минут, в это время в ее голове замелькали картинки, одна краше другой.

Живерни, уютный дом, чистенькие комнаты с голубыми и розовыми стенами, широкие удобные кровати, постельное белье с кружевными наволочками, вышитые полотенца, Эмма, помешивающая рагу на плите, залитая солнцем терраса, кофе в расписной чашке, дорога в тени высоких деревьев, цветущие кущи знаменитого сада великого импрессиониста, тихий пруд с покачивающимися на воде кувшинками…

– Женя?

Она «вернулась» к Петру. Улыбнулась:

– Назовите его «Во всем виноваты кувшинки». По-моему, красиво звучит. И есть интрига. Все. А теперь мне надо пойти к Борису. Через полчаса привезут ужин, а к восьми подъедет Ребров. Кстати, а он был в курсе вашего грандиозного розыгрыша? Хотя чего это я спрашиваю, когда он врал мне прямо в глаза, изображая сильную занятость или неведение… Вот тоже поросенок!

Да уж, доброта просто переполняла ее сегодня! Как бы сохранить это чувство, не расплескать его, не поссорившись с теми, кого она раньше считала своими преданными друзьями. Петр, Валерий…

– Он с самого начала был против обмана, – сказал Петр. – Считал, что так нельзя. Что ты меня никогда не простишь.

– Хоть один нормальный человек в вашей компании заговорщиков.

Привезли еду из ресторана. К тому времени Петр, не рассчитав свои силы, сильно опьянел и к еде уже не притронулся, расслабился, и когда прибыл Валерий Ребров, бросился к нему с объятиями. Женя наблюдала эту сцену почему-то с грустью.

– Валера, он дома… Все закончилось. Как же я устал, веришь?

Это надо же было додуматься придумать такое! Так закрутить «сюжет», так измываться над беременной женщиной!

И Петр, словно подслушав ее мысли, повернулся к ней и вдруг как-то так неловко, нелепо рухнул перед ней на колени. Точно разбил их!

– Что я натворил! Да если бы только я знал, что ты в положении! Я дурак. Борис не простит меня…

– А мы ему ничего не расскажем, поднимайтесь. Валера, помоги ему… Так… Стоп. А где мой телефон? Это вы его украли у меня?

– Не украл, а позаимствовал… На время.

– А смысл?

– Когда Борис вышел из комы, он мог позвонить тебе… Да и интернет… Ты же могла из интернета узнать, что случилось с Борисом.

– Ну да, конечно, другой же возможности зайти в интернет у меня не было, да? Хотя бы попросить у вас телефон или ноутбук…

– Да, просчитался…

– Да стопроцентный просчет во всем!!!

Валерий проводил Петра в спальню, уложил в постель. Вернулся и передал Жене ее телефон.

– Валера, ну как вот можно было так со мной поступить? Телефон разряжен… Бред какой-то. Честное слово!

Накрыв на стол, Женя заглянула к Борису, чтобы пригласить его на ужин. Но тот все еще спал.

– Спит… Пусть поспит. Валера, мне до сих пор не верится, что он здесь, с нами… Я чего только не передумала! Ладно… Пусть все это останется в прошлом. Я тоже устала.

– Надеюсь, ты меня простишь за то, что я… поддался на уговоры, согласился, что так ты хотя бы немного развеешься.

– Уже простила. Ладно, Ребров, налетай на плов…

Она тоже проголодалась и составила своему гостю компанию – и ведь аппетит появился!

Нет, не так, конечно, она представляла себе торжественный ужин по случаю возвращения Бориса из больницы. Надеялась, что оба брата будут за столом, что откроют шампанское. Но Борис спал, а Петр, расслабившись, напился и тоже крепко спал.

– Ты знаешь, что он придумал (я имею в виду Петра), чтобы выманить меня в это французское путешествие?

– Честно говоря, не очень-то… – промычал с набитым ртом Валерий.

– Ты ешь-ешь, а я буду тебе рассказывать. Это для того, чтобы ты знал, чего от моего деверя вообще можно ожидать. Ну и для того, чтобы ты не подумал, что я сошла с ума…

И Женя рассказала ему историю создания романа. И когда дошла до того момента, когда Петр попросил ее придумать финал, она вдруг запнулась…

– Элиза. Я же так и не выяснила, где она! Я же сама придумала этот ужасный финал, а теперь вот думаю, а что, если эта идея с тем, чтобы расправиться с ней и забрать у нее деньги, пришла не мне одной? Валера… Мы срочно должны поехать в Москву, в Крылатское! Ведь не все в этом романе Петр выдумал. Люди-то реальные, я имею в виду Элизу и эту… Милу…

– Милу?

Женя объяснила, что настоящее имя Лизы – Мила.

– Так… постой… Где, говоришь, она жила? Осенний бульвар? Но там несколько дней следил за квартирой одной особы мой знакомый оперативник, Сергей Михеев! Потом, правда, наблюдение сняли… Вроде бы эта девушка вылетела в Париж. Вылетела, потом снова прилетела… и улетела… Следы заметала.

– Вот как? И что она натворила?

– Убила женщину.

Женя зажмурилась. Потом закрыла ладонями лицо. Мила. Бабушка с миллионами. И почему Элиза не отвечает на телефонные звонки Петра? Нет-нет, это не может быть она…

В дверном проеме показалась высокая худая фигура. Боря! Женя бросилась к нему.

– Ты поспал? Как себя чувствуешь?

– Да тут такие ароматы… Мертвый поднимется, – улыбнулся одними губами Борис. – Не беспокойся, Женечка, я сам дойду и сяду. Я же выспался, вон, какой сильный стал.

К дому подъехала незнакомая машина. У Жени тревожно забилось сердце. Это еще кто в такой поздний час?

– Я пойду посмотрю, – сказал Ребров и поднялся из-за стола.

Женя подошла к окну. Из черной машины вышел мужчина. Ребров, увидев его, словно удивился или обрадовался, она не разобрала, но они явно были знакомы, подошел и поздоровался с ним за руку.

– Здесь лучше разуться, – услышала она голос Реброва уже из холла. Улыбнулась. Конечно, раньше-то полы мыла здесь Женя! – Вот переобувайся.

К ночному гостю он обращался на «ты». Кто же это? И главное, что этому человеку понадобилось в их доме? Может, приехали за Валерой? По делам?

– Вот знакомьтесь, Константин Сперанский, мой друг, – представил мужчину Ребров. – Тоже следователь, коллега.

Это был молодой, статный русоволосый мужчина с очень приятным добрым лицом.

– Добрый вечер, Борис Михайлович, – Сперанский первым делом подошел к Борису и пожал ему руку.

Борис слабо ему улыбнулся:

– Коста? Рад встрече. Извини,