— Нет, я, правда, не знаю, где он может быть. После того, как Толик от меня сбежал, мы больше не виделись. Я ведь из дома ушел, и он тоже где-то прячется. Это все он придумал! Я вообще этого делать не хотел!

— Ну, не хотел бы, так, я думаю, и не делал бы. Он ведь тебя не под пистолетом заставлял. Мог спокойно от всего этого отказаться, но ведь полез. Кого ж теперь винить в этом?

— Нет, вы не понимаете! Ну да, да, конечно, не заставлял он меня, но как я мог после того случая отказаться?

— А тот-то случай при чем? — Костя не понимал, о чем идет речь, но изобразил абсолютное равнодушие и спокойствие, зевнул и потушил окурок. — Ты в одну кучу-то все не мешай. Разные ведь это вещи. Если хочешь, давай сначала про, как ты говоришь, тот случай поговорим, но там ведь и вообще все понятно, никаких вопросов уже давно не осталось. Думаешь, что-то новенькое сможешь добавить?

— Так ведь с того все и началось! — Марат сообразил, что, пока Олег не задержан, можно все валить на него, а дальше… А дальше — будь что будет. — Я ему случайно про эту квартиру проболтался, он меня часто спрашивал, чем отец занимается, какие у него клиенты. Я и говорил, думал, ему просто так интересно. Не знал я, зачем ему все это нужно! Он и предложил на хату эту напасть. Сначала говорил, что можно просто дверь сломать, пока бабы дома не будет, а потом предложил — в открытую, при ней. Мне уже и не отказаться было! Он пригрозил, что если я откажусь, то хату они все равно возьмут, но потом он все на меня свалит, если попадутся, скажет, что я наводчиком был.

— А так ты кем был? Потерпевшим, что ли?

— Нет, конечно, так оно все и остается, но ведь лучше-то отвечать за что-то, а не просто так, правда?

Костя неопределенно хмыкнул.

— Олег и пистолет принес. Это ведь его «ствол», знаете?

— Знаю, конечно.

— Я могу место показать, где мы его бросили.

— Зачем же было Кабана калечить?

— Кого?

— Да мужика этого, которого вы подстрелили, так зовут. Нет, я ничего не говорю, мужик-то этот, с одной стороны — дерьмо дерьмом, и не жалко его ничуть, но вам-то это зачем надо было?

— Да у него самого «пушка» была! — Марат даже покраснел от праведного негодования. — Он первый в Толика выстрелить хотел, просто не повезло ему. Сам и виноват! Я, правда, в машине все время сидел, это мне ребята говорили.

Костя вытянул из пачки еще одну сигарету и начал разминать.

— Можно закурить? — Марат протянул к столу руку, но взять сигарету без разрешения не решился.

— Бери. А почему, ты говоришь, после этого отказаться не мог? Сделали дело — и разбежались. Что, опять, что ли, тебя наводчиком выставить обещали?

— Да нет, но ведь в той квартире и не взяли почти ничего. Толик успел там рвануть немного, и то мелочь, пришлось ноги уносить, пока этот… Кабан не очухался. У нас ведь всего один патрон был! Олег мне потом говорил, что это из-за меня так получилось, что денег не поимели, а и менты, и бандиты нас искать станут. Он и предложил это дело. Говорил, сорвем бабки — и разбежимся, обещал, что все продумал, что получится все, да только я с самого начала не верил, так и думал, что хреново все кончится.

— Так не соглашался бы!

— А как отказаться? Получается, что в первый раз я людей как бы подставил, а теперь отказываюсь? Да он меня на месте и шлепнул бы! Вы ведь знаете, у него еще один ствол есть.

— «ТТ»?

— Да, от брата остался. Он ведь у него раскопками занимался, много таких железяк насобирал, а потом продавал… Олег и про девчонку про эту все узнал, она ведь к нему на дискотеку постоянно ходила. Нет, ну вы сами подумайте, откуда я-то про нее мог узнать! Он все это и придумал. Я их отговаривал, но они оба уперлись. Толя все боялся, что его бандиты найдут, хотел из города сбежать. Для этого ему деньги и нужны были. Только не получил бы он ни хрена, Олег его «завалить» собирался.

— А ты, думаешь, получил бы?

— Не знаю…

Вчера утром поступила информация из РУОП, один из отделов которого разрабатывал заместителя начальника линейного отдела милиции. Имелась запись телефонного разговора, смысл которого заместитель начальника, задержанный, наконец, за взятки и превышение власти, наотрез отказывался объяснить. Неизвестный мужчина звонил ему и просил прокомментировать ситуацию на вокзале. Разговор состоялся в тот день, когда Марков должен был выплатить выкуп за свою дочь.

— Как же вы так с деньгами-то лопухнулись?

— Не знаю, там какая-то левая заморочка вышла. Толик уже взял деньги и переложил в нашу ячейку, мы должны были девчонку отпустить, чтобы все думали, что баксы у нас, а потом, когда все уляжется, забрать их потихоньку. А какая-то фигня вообще получилась. Кто-то позвонил и сказал, что вокзал заминирован. Олег сначала все не верил, думал, Толя нас нае…ть хочет — сам деньги забрал и спрятал где-то. Потом я уже в газете прочитал об этом. Вы, наверное, не поверите, но я сейчас так жалею об этом…

— Конечно, не поверю. Если бы деньги взяли, то ты ничуть не жалел бы. Или, в крайнем случае, если бы с деньгами и пролетели, как оно и получилось, но не попался бы — так тоже никогда не жалел бы. Так что жалость эта твоя вовсе не от того, что раскаялся ты в совершенном, а от того, что попался и отвечать теперь за это придется. Что, не так?

— Да нет, вы не понимаете, но я действительно жалею. Я… Мне это на всю жизнь урок!

— Потому, что попался. Не сидел бы ты сейчас здесь — так и урока никакого не состоялось бы, радовался бы, что найти тебя не смогли, и на будущее выводы делал бы, как…

На лестнице раздались шаги, и донесся громкий пьяный голос — Петров и Савельев вели «разбойника», задержанного за нападение на магазин. Парень был неопределенного возраста, от шестнадцати до тридцати лет, высокий, здоровый, наголо бритый и одетый в черную кожаную куртку и разорванные зеленые «слаксы».

— Ну ты, бл… полегче, ты че, не понял, что ли? Бл… в натуре, вы че, ох…ли совсем? Я те, сука, сейчас покажу!

С треском распахнулась дверь, отделяющая помещение уголовного розыска от общего коридора второго этажа. Савельев заскочил в кабинет, мельком взглянул на Марата и принялся рыться в верхнем ящике своего стола, ища ключ от соседнего кабинета.

— Чего там у вас? — спросил Костя.

— А-а, — отмахнулся Гена, яростно вороша бумаги, авторучки, фотографии и прочую дребедень, которой был забит его стол. — Ничего серьезного. Сняли этого героя из кабака. Разменная пешка у «хабаровских», а строит из себя… Я его помню, еще когда он «Момент» в подвале нюхал и в ИДН истерики закатывал. Черт, где же ключи? Ввалился в ночной магазин на Камышовой, «построил» охранника, побил стекла и утащил пару банок пива… Вот, нашел! Димыч сейчас подойдет, вы тут занимайтесь, а я там быстренько определюсь.

Из коридора донесся новый всплеск мата, плавно перешедший в звуки короткой неравной борьбы, а потом и это стихло — задержанного все-таки удалось затащить в кабинет и усадить на стул.