Он уходил все дальше от прудов, ведя оживленную беседу с невидимым собеседником. Фотограф любил поговорить, а супруга Варвара вечно куда-то торопилась и слушать его не желала.

– Ты молодец, что к нам приехал! Мы гостей уважаем. Вот, гляди, знаешь, что это такое? Нет? Ну ты даешь… это памятник пограничникам. Адольфыч знаешь, кем в детстве быть хотел? Пограничником. Охранять рубежи родины, вот так-то! Как Карацупа… слыхал про такого?

Выяснилось, что ни про Карацупу, ни про его овчарку невидимый гость города никогда не слыхал. Адольфыч ужасно расстроился.

– Ну как же? Знаменитый пограничник. Мы с пацанами все детство в пограничников играли. Граница-то рядом, рукой подать. Все мальчишки пограничниками хотели стать… и обязательно чтоб овчарка была! А вот стал – фотографом. – Адольфыч крякнул и почесал в затылке. – Получилось так.

Он поворошил ногой кучку прошлогодней листвы, по оплошности не убранной дворниками. Кошелька не обнаружилось, но Адольфыч не унывал.

– А я вот… – кашлянув, проговорил невидимый собеседник сиплым голосом, – я вот тоже мечтал. Ну то есть не я, – тотчас поправился он, – а знакомый мой… приятель. Рассказать?

– Конечно! Адольфыч хоть по сторонам смотрит, а на самом деле слушает!

Фотограф, кряхтя, присел и заглянул под скамейку.

– Нету… Ладно, идем дальше. Так что приятель-то твой?

– Он… в общем, он с детства хотел быть… магом.

– Магом? Это чего такое? Волшебник, что ли? Как в сказках? А что, дело хорошее, – одобрил Адольфыч, нимало не удивившись. – Ну а дальше что?

– «А дальше что, а дальше что»… Он жил в маленьком городке, и один чародей средней руки обучил его кое-каким премудростям. В общем-то этот волшебник, что его учил, и сам звезд с неба не хватал, но… понимаешь, маги, ведь они разные бывают. Кто-то ходит по трактирам и выводит заклинаниями тараканов, а кто-то… – тут Адольфычу показалось, что его собеседник глубоко вздохнул. – А кто-то достиг большего, творит высшую магию… О таких чародеях все говорят, их все знают!

– Адольфыч понимает, – важно кивнул фотограф. – Это как в нашем деле. Кто-то фотохудожником стал, галереи свои открывает, выставки персональные проводит. А кто-то гостей города на площади фотографирует. – Он пожал плечами. – Тоже дело нужное. А приятель-то твой…

– Дело нужное, да… но больше всего ему нравилось слушать рассказы о подвигах великих магов. О битвах, которые были давно или совсем недавно. Представлять, что и он – тоже… – Судя по голосу, невидимка разволновался так, что даже забыл о том, что у него болит голова. – Но какие подвиги в маленьком городишке? Все предопределено: вступаешь в местную гильдию, покупаешь разрешение на использование заклятий, работаешь. Заклинание на хорошую погоду для крестьян, чары на попутный ветер для рыбаков, заклятие от мышей для знакомого торговца. Со временем женишься на дочке преуспевающего трактирщика…

– Неплохо, – одобрил Адольфыч.

– А подвиги-то?! А слава? Известность? – вскричал невидимый приятель. – И вот однажды… Однажды он побывал в другом городе. В столице! И там случайно увидел того, о ком так много говорили.

– Это кого же?

– Одного мага. Очень могущественного, очень сильного… покрывшего себя неувядаемой… – Невидимка сделал глубокий вздох, пытаясь справиться с волнением. – Он участвовал в магических битвах, имел зачарованный меч, его другом был дракон – Хранитель Равновесия в мире… Словом, высший маг! Помнишь, я тебе вчера о нем рассказывал? Он тоже в этом мире… Немного удалился от дел, утомился от бремени славы и решил отдохнуть… Теперь он – велик, а ведь когда-то он тоже был никому не известен!

– Гм… – глубокомысленно произнес Адольфыч.

– И тогда мой приятель потерял покой. Он решил: хватит сидеть в своем городишке, так славы не добьешься! Надо ехать в столицу и уж там… Конечно, все уговаривали его одуматься, но он был непреклонен!

– Понятно, – кивнул фотограф, слушая историю с огромным интересом.

– Но… знаешь… – В голосе невидимого друга вдруг послышалась тревога. – Он очень волновался: вдруг нет у него ни таланта, ни способностей? Ведь не каждый маг может стать великим?

Фотограф задумался.

– Вот чего тебе Адольфыч скажет, – проговорил он после недолгого раздумья. – Пусть приятель твой не отчаивается. Как сделал, так и сделал. А то всю жизнь жалеть будет, что струсил или побоялся все с нуля начать…

– Но ведь можно и проиграть?

– Очень даже можно, – согласился Адольфыч. – Но можно и выиграть.

Он вытащил из-под лавочки потертый кошелек, обтер о пиджак, раскрыл и удовлетворенно хмыкнул.

– Главное – попробовать. Не побояться.

– А ты пробовал?

– Нет, – с огорчением признался фотограф, проверяя наличность в чужом бумажнике. – Не пробовал. Потому и жалею сейчас. Пойдем-ка, пивка купим. Ты мне дальше про приятеля своего расскажешь – стал он великим-то?

Невидимка отчего-то запнулся:

– Он-то? Э… да. Стал, конечно, стал. Он рискнул – и выиграл! Совершил немало славных подвигов и тоже покрыл себя неувядаемой… неувядаемой славой.

Фотограф искренне обрадовался, он любил, когда все заканчивалось хорошо.

– Вот видишь! Я так и знал! Пойдем, друг, выпьем! Ты мне еще что-нибудь расскажешь. Расскажешь ведь?

– Расскажу! – твердо пообещал невидимка.

Несмотря на некоторые неприятности, он наслаждался жизнью в этом чудесном мире и совершенно не подозревал, что совсем скоро ей придет конец.

Сати вошла в пустую редакцию, изучая на ходу рекламную заявку. На четвертом этаже было по-утреннему тихо, безлюдно, от пачки газет на столе приятно пахло свежей типографской краской. Вчера поздно вечером типография отпечатала очередной номер еженедельника и, как и полагалась, доставила корреспондентам положенное количество экземпляров. Утро предстояло приятное: обычно после выхода газеты коллеги были настроены благодушно и, попивая кофе, читали собственные статьи и оценивали номер в целом. Сати выдернула из пачки газету и направилась к своему столу, чтобы внимательнейшим образом изучить полосу рекламы. Возле стола криминального корреспондента она замедлила шаг, потянула носом воздух и насторожилась. Ей показалось, что к привычному запаху свежих газет примешивается еще какой-то. Сати остановилась и уставилась на пустое кресло.

– Эй, раб лампы, ты здесь?

Ответом была тишина.

– Чего молчишь? Я же чувствую, что…

– Здесь я, здесь. – Судя по голосу, Джулис пребывал в прекрасном настроении. – Сколько раз я просил, не называй меня…

– А чем ты тут занимаешься? Что делаешь?

– «Что делаешь, что делаешь». Разве не ты гостеприимно пригласила меня сюда, чтобы скоротать время? – делано удивился Джулис. – Вот и коротаю. – На последних словах он почему-то громко икнул.