кукурузная крупа должна была принести пользу моим костям, но она, похоже, так и не задержалась там, если конечно в моём горле нет какой-нибудь кости, о которой я не знаю.

***

Я сжимаю зубы, когда мы преодолеваем ещё одно бугристое место. Жителям Тарелексо не помешало бы подровнять свои дороги.

— Синьорина Амари, — вкрадчивый голос Сильвиуса проникает сквозь изогнутые клепки бочки, которые скрывают меня.

Сердце колотится у меня в груди. Поскольку я лежу лицом вверх, я прищуриваюсь, желая разглядеть его сквозь щёлки, но мир вокруг уже накрыла плотная темнота, которая не уступает темноте внутри бочки.

— Капитан, — голос Джианы звучит напряженно, но ровно. Он не выдает ни единой эмоции, кроме её ненависти к этому мужчине, которого она вышвырнула из таверны прошлой ночью.

— Мы ищем вашу маленькую подружку с закругленными ушами, которая не вернулась вчера домой.

Я очень стараюсь дышать тихо и рада тому, что на пристани так шумно. Я понимаю, почему они решили докатить меня до Антони после наступления сумерек. Все рыбаки и торговцы вышли на улицу и избавляются от того, что они не смогли продать в Тарекуори.

— У меня много маленьких друзей с закругленными ушами. Говорите конкретнее.

Я буквально вижу, как Сильвиус скрипит зубами.

— Фэллон Росси.

— Фэллон заночевала у моей сестры прошлой ночью. Она очень устала после… такого насыщенного дня. Предполагаю, что она всё ещё в объятиях Морфея.

— Предполагаете? Вы живете со своей сестрой?

— Жители Тарелексо живут скромной жизнью, но мы можем себе позволить отдельные комнаты, капитан. А теперь, если вы не возражаете, мне надо избавиться от этого кислого вина, которое так и не удалось выдержать.

Тишина.

— И как вы собираетесь от него избавиться?

— Как обычно.

— Просветите меня.

— Его отвезут в Ракс, куда отвозят весь мусор Тарелексо.

Я надеюсь, что это всего лишь моё богатое воображение, но мне кажется, что бочка дрожит под руками Джианы.

— Принесите мне стакан! — кричит капитан.

Моё сердце перестает биться.

— Я хочу попробовать ваше кислое вино, синьорина Амари.

О, боги… О, боги.

Раздаётся звук корабельного гудка, за которым следует рычание, пыхтение и треск дерева. Я слышу, как какой-то мужчина кричит, что он сейчас кого-то убьёт. Я слышу стук шагов других мужчин, которые спешат разнять драку.

— Ради святого Котла, все полукровки настоящие проходимцы, — фыркает Сильвиус. — Бросьте его в канал.

Он, должно быть, тихо отдал приказ стражнику, стоящему рядом с ним, потому что я не слышу, чтобы он что-то прокричал.

На набережной становится тихо, за исключением сдавленного пыхтения.

— Капитан, этот мужчина очевидно пьян, — голос Джианы звучит немного пронзительно. — Это явно не повод его убивать?

— Ничто так хорошо не прочищает мозги, как холодная вода.

— Не делайте этого, — говорит она сквозь стиснутые зубы.

— Или что, синьорина Амари?

— Или все вокруг потеряют к вам уважение и не захотят больше вам подчиняться.

Бочка и в самом деле трясётся.

— Подумайте о своём приказе, запрещающем перевозить Фэллон. Если вы отправите Маттиа в канал, и его утащит змей, вы всерьёз полагаете, что кто-то побоится пойти против вас в следующий раз, когда вы потребуете подчинения?

— Я могу только пожелать им удачи, учитывая, что у меня — целая флотилия солдат.

— А я-то думала, что вы обладаете хотя бы толикой политической мудрости, но, похоже, это необязательное условие для руководства солдатами.

Мой пульс так бешено стучит, что в ушах начинает звенеть.

— Может быть, вам следует немного поплавать, чтобы очистить голову, Джиана?

Моя голова начинает кружиться, словно пропитанное вином дерево выделяет спиртные пары. А воздух становится таким тяжёлым, что я начинаю паниковать, потому что кислорода становится опасно мало.

О, Боги, я здесь задохнусь. Ладони, которые я прижала к стенкам бочки, становятся липкими, а моя спина уже мокрая от пота.

Я мысленно прошу капитана уйти и оставить Маттиа в покое.

Я прошу Джиану снова начать катить меня.

Я прошу змеев подняться из водных глубин и устроить представление, забрызгав всех стражников грязной водой.

Я прошу Минимуса не участвовать в этом морском нападении.

Капитан резко вздыхает. Или, может быть, это Джиана. А, вероятно, они оба.

— Что это за чёрт? — спрашивает Сильвиус, тон его голоса больше не резкий, а скорее испуганный.

Должно быть, я очень сильно молилась богам, так как что-то определённо происходит.

— Похоже на облако птиц, — бормочет Джиана, словно почувствовав мою панику. Она как будто пытается меня успокоить, сообщив мне в деталях о том, что происходит за пределами моего тесного убежища.

Влажный воздух пронзают птичьи крики, а меня теперь окружает безвоздушная пустота. Судя по тому шуму, что устроили эти создания, и по тому, что Джиана сравнила их с облаком, я предполагаю, что птицы исчисляются сотнями.

— Кровавый Котел, стража, достать оружие!

Несмотря на то, что Сильвиус произносит это громко, его голос звучит тише, чем он обычно отдаёт приказы.

И затем я начинаю катиться, моя голова и пятая точка начинают по очереди биться о стенки бочки. Джиана бежит, уже не заботясь о том, что может меня ударить. Я знаю, что у неё нет выбора, поэтому зажмуриваю глаза и напрягаю мышцы.

— Чёрт, это было близко, — голос Антони проникает в моё укрытие, и я открываю веки.

Мои ресницы намокли из-за водоворота эмоций.

— Он хотел бросить Маттиа в канал, — голос Джианы переполняет нервозность.

— Я так и подумал, когда они подвесили его над каналом. А теперь, хватит пялиться на птиц, Риккио. Помоги мне.

— Ты когда-нибудь видел такое количество уток, цапель и…

— Риккио, сосредоточься.

Похоже, Антони на взводе и так раздражён, что готов разорвать мою бочку голыми руками.

— Джиана, возвращайся в таверну.

Минуту спустя меня наконец-то ставят на пол.

— Отдай швартовые и уходи с лодки, — шипит Антони, после чего уровень шума значительно возрастает.

Два глухих хлопка — и кольцо, которое держало крышку закрытой, выскакивает, как пробка. Воздух, сладкий и вкусный, проникает в мои сдавленные лёгкие. Я набираю его полной грудью, а Антони наклоняется и вытаскивает меня за подмышки.

Он быстро обводит меня глазами. По моему учащенному дыханию и выражению лица, он, похоже, понимает, как я себя чувствую, потому что говорит:

— Худшее позади.

Разве? И мне не придётся лезть в очередную маленькую дыру? Я очень не люблю замкнутые пространства.

Он указывает на открытый люк.

— Забирайся внутрь.

Я пытаюсь подавить очередную волну паники и желание зарыдать.

— Не думаю, что я могу…

— Фэллон, пожалуйста. Если ты этого не сделаешь, тогда Джиана и Маттиа зря рисковали.

Я вздрагиваю, потому что его обвинение похоже на удар