Он пошел, нарезал ивовых ветвей и притащил их домой целуюохапку. Начала она плести, но крепкий ивняк переколол нежные руки королевны."Ну, я вижу что это дело у тебя нейдет на лад, - сказал муж, - и лучше ужты примись за пряжу; может быть, прясть ты можешь лучше, чем плести..."

Она принялась тотчас за пряжу, но жесткая нитка сталавъедаться в ее мягкие пальчики, так что они все окровянились... "Вот,изволишь ли видеть, - сказал ей муж, - ведь ты ни на какую работу не годна, тыдля меня не находка! Ну, да еще попробуем - станем торговать горшками иглиняной посудой: ты должна будешь выйти на базар и приняться за торговлю этимтоваром". - "Ах, Боже мой! - подумала она. - Что, если на базарявятся люди из королевства моего отца да увидят меня, что я там сижу с товароми торгую? То-то они надо мною посмеются!"

Но делать было нечего; она должна была с этим примиритьсяиз-за куска хлеба.

При первом появлении королевны на базаре все хорошо сошло унее с рук: все покупали у ней товар очень охотно, потому что она сама была таккрасива... И цену ей давали, какую она запрашивала; а многие даже давали ейденьги и горшков у нее не брали вовсе.

После того пожили они сколько-то времени на свои барыши; акогда все проели, муж опять закупил большой запас товара и послал жену набазар. Вот она и уселась со своим товаром на одном из углов базара, расставилатовар кругом себя и стала продавать.

Как на грех, из-за угла вывернулся какой-то пьяный гусар наконе, въехал в самую середину ее горшков и перебил их все вдребезги. Королевнастала плакать и со страха не знала даже, что делать. "Что со мной будет!

- воскликнула она. - Что мне от мужа за этодостанется?"

Она побежала к мужу и рассказала ему о своем горе. "Акто тебе велел садиться на углу с твоим хрупким товаром? Нечего реветь-то! Вижуи так, что ты ни к какой порядочной работе не годишься! Так вот: был я в замкеу нашего короля на кухне и спрашивал, не нужна ли им судомойка. Ну, и обещалимне, что возьмут тебя на эту должность; по крайней мере, хоть кормить-то тебябудут даром".

И пришлось королевне в судомойках быть, и поваруприслуживать, и справлять самую черную работу. В обоих боковых своих карманахона подвязала по горшочку и в них приносила домой то, что от стола королевскогооставалось, - и этим питались они вместе с мужем.

Случилось однажды, что в замке наверху назначено былопраздновать свадьбу старшего королевича; и вот бедная королевна тоже подняласьнаверх и вместе с прочей челядью стала в дверях залы, чтобы посмотреть насвадьбу.

Зажжены были свечи, стали съезжаться гости, один красивеедругого, один другого богаче и великолепнее по наряду, и бедная королевна, сгрустью подумав о своей судьбе, стала проклинать свою гордость и высокомерие,благодаря которым она попала в такое тяжкое унижение и нищету.

Слуги, проходя мимо нее, бросали ей время от времени крошкии остатки тех вкусных блюд, от которых до нее доносился запах, и она тщательноприпрятывала все это в свои горшочки и собиралась нести домой.

Вдруг из дверей залы вышел королевич, наряженный в бархат иатлас, с золотыми цепями на шее. И когда он увидел, что красавица королевнастоит в дверях, он схватил ее за руку и захотел с нею танцевать; но таупиралась и перепугалась чрезвычайно, узнав в нем Короля Дроздоборода, которыйза нее сватался и был ею осмеян и отвергнут. Однако же ее нежелание не привелони к чему: он насильно вытащил ее в залу...

И вдруг лопнул у нее на поясе тот шнур, на котором былиподвязаны к карманам ее горшочки для кушанья, и горшочки эти вывалились, и супразлился по полу, и объедки кушаний рассыпались повсюду.

Когда все гости это увидели, то вся зала огласилась смехом;отовсюду послышались насмешки, и несчастная королевна была до такой степенипристыжена, что готова была сквозь землю провалиться.

Она бросилась к дверям, собираясь бежать, но и на лестницеее кто-то изловил и вновь привлек в залу; а когда она оглянулась, то увиделаперед собою опять-таки Короля Дроздоборода.

Он сказав ей ласково: "Не пугайся! Я и тот певец,который жил с тобою в жалком домишке, - одно и то же лицо: из любви к тебе янадел на себя эту личину. Я же и на базар выезжал в виде пьяного гусара,который тебе перебил все горшки. Все это было сделано для того, чтобы смиритьтвою гордость и наказать твое высокомерие, которое тебя побудило осмеятьменя".

   Тут королевна горько заплакала и сказала: "Я была ктебе очень несправедлива и потому недостойна быть твоей женой". Но онотвечал ей: "Утешься, миновало для тебя безвременье, и мы с тобою теперьотпразднуем свою свадьбу".

Подошли к ней придворные дамы, нарядили ее в богатейшиенаряды, и отец ее явился тут же, и весь двор; все желали ей счастья в брачномсоюзе с Королем Дроздобородом. Пошло уж тут настоящее веселье: стали все ипеть, и плясать, и за здоровье молодых пить!..

А что, друг, недурно бы и нам с тобою там быть?

Жили да были три брата, которые все более и более беднели инаконец впали в такую нужду, что и голод терпеть пришлось, и на зубок ужположить было нечего.

Вот и стали они говорить: "Так дольше жить нельзя,лучше уж нам пойти по белу свету, поискать своего счастья".

Снарядились они так-то в путь-дорогу и не одну уже сотнюверст прошли, не одну тропочку притоптали, а счастья своего все еще неповстречали.

   Идучи путем-дорогою, зашли они однажды в дремучий лес исреди этого леса увидели гору, а как поближе подошли к ней - гора-то оказаласьиз чистого серебра.

Тогда старший из троих братьев сказал: "Вот я и нашелжеланное счастье, и никакого иного не желаю". Он набрал серебра, сколькомог снести, затем свернул с дороги и воротился домой.

Остальные братья сказали: "Мы не того себе желаемсчастья - нам надо чего-нибудь такого, что бы подороже серебра было". И,не коснувшись серебра, они пошли дальше.

После того, как они еще дня два-три шли путемдорогою,подошли они к горе, которая вся целиком была из чистого золота.

Второй брат призадумался и был в нерешительности. "Чтодолжен я сделать? - сказал он. - Взять ли мне этого золота столько, чтобы мнена мой век хватило, или мне с братом дальше идти?" Наконец он принялтвердое решение, наполнил свои карманы золотом, насколько было возможно,простился с братом и направился домой.

А третий брат сказал: "Серебро и золото меня непривлекают; не хочу отказаться от своего счастья - быть может, мне ещепредстоит что-нибудь лучшее в будущем".

И пошел он дальше, и шел целых три дня; тут уж зашел он влес, который был еще обширнее всех предшествовавших; казалось, ему ни конца, никрая нет! А так как у него ни есть, ни пить было нечего, то он и дошел дополного истощения.