Мы поздоровались с Ранджитом и продюсерами, познакомились с их спутницами – которых звали Моника, Малика, Симпл и Шена – и заняли свои места за столом. Ранджит усадил нас рядом с собой – Лизу справа, меня слева. Места для Карлы, похоже, предусмотрено не было.

– Разве Карла не придет? – спросила Лиза.

– Увы, нет, – сказал Ранджит, кривя губы в сожалеющей улыбке. – Она… неважно себя чувствует. Приносит свои извинения и передает вам большой привет.

– Надеюсь, ничего серьезного? Мне ей позвонить?

– Нет, ничего серьезного, Лиза, – сказал Ранджит. – Она переутомилась, только и всего.

– Пожалуйста, передай Карле, что я ее люблю.

– Передам, Лиза. Обязательно передам.

Лиза быстро взглянула на меня и тут же повернулась к девушке, сидевшей по другую сторону от нее:

– Значит, вы все киноактрисы, Малика?

Девицы захихикали, утвердительно кивая.

– Да, все четверо, – не совсем уверенно сказала Малика.

– Подняться к вершинам успеха непросто, – произнес Клифф де Суза слегка заплетающимся языком (он уже изрядно выпил). – И мы не можем предугадать, кто из вас выйдет на следующий уровень, йаар, а кто сойдет с дистанции.

В хихиканье девиц послышались нервные нотки. Чандра Мета попытался их успокоить.

– Каждая из вас получит свой шанс, – заверил он. – Каждая засветится на большом экране. Это я гарантирую. Как в банке. Но Клифф правильно заметил: пока что мы не знаем, кто из вас способен творить перед камерой то самое волшебство, которое и определяет движение звезд на болливудском небе.

– За это стоит выпить! – вскричал Клифф, поднимая бокал. – За движение звезд!

– Вы уже давно снимаетесь? – спросила Лиза у Симпл, когда все бокалы вернулись на стол.

– О да! – откликнулась Симпл.

– Мы начали уже месяцы назад, – сообщила Моника.

– Уже ветераны, – хмыкнул Клифф. – У меня новый тост! За бизнес, который нас обогащает!

– За шоу-бизнес! – подхватил Чандра.

– За творческий расчет! – поправил его Клифф.

– Не могу за это не выпить, – рассмеялся Чандра, чокаясь с компаньоном.

Подали корзинки с пакорами[50]и узкие кашмирские лепешки-парата.

– Я взял на себя смелость сделать заказ на всех, – объявил Ранджит. – Будут невегетарианские блюда для Клиффа, Лина и Лизы, а также большой выбор вегетарианских для всех остальных. Угощайтесь!

– Чандра, – продолжил Ранджит, когда все приступили к трапезе, – ты, случайно, не видел недавнюю статью в моей газете о танцоре-гее, убитом рядом с вашей студией?

– Он не читает ничего, кроме контрактов, – сказал Клифф, наливая себе красного вина. – А вот я ее видел. Собственно, ее заметила моя секретарша. Я застал ее рыдающей, как дитя, и спросил, в чем дело. Тогда она прочла мне эту статью. А почему ты спросил об этом сейчас?

– Я подумал, что на этом можно построить сюжет фильма, – сказал Ранджит, передавая Лизе корзинку с пакорами. – Если возьметесь, моя газета поддержит рекламой. И я вложу свои деньги в производство.

– Прекрасная идея! – поддержала Лиза.

– Так вот для чего ты пригласил нас на ужин, – сказал Чандра.

– А если и так, что с того? – поинтересовался Ранджит, мило улыбаясь.

– Забудь об этом! – буркнул Чандра с набитым ртом. – Ты считаешь нас безумцами?

– Погодите, – не сдавался Ранджит. – Один мой колумнист, отлично владеющий пером и уже написавший несколько сценариев для ваших конкурентов…

– У нас нет конкурентов! – прервал его Клифф. – Мы на вершине пищевой цепочки кинематографа, сидим и швыряем кокосы на головы всех остальных, далеко внизу!

– И все же, – гнул свое Ранджит, – этот молодой автор загорелся идеей и уже начал работать над сценарием.

– Танцор вел себя глупо, – сказал Клифф.

– У этого танцора было имя, – негромко сказала Лиза.

С виду она оставалась спокойной, но я чувствовал, что она начинает злиться.

– Да, конечно, он…

– Его звали Авинаш. Он был чудесным танцором до того дня, когда орава пьяных подонков избила его до полусмерти, а потом облила керосином и подожгла.

– Как я уже говорил… – начал Клифф, но компаньон поспешил его перебить.

– Послушай, Ранджит, – сказал Чандра с раздражением. – Ты можешь сколько угодно строить из себя героя на страницах своих газет и писать, что тебе угодно об этом бедняге…

– Его звали Авинаш, – сказала Лиза.

– Да, да, Авинаш. Ты можешь писать о нем, рискуя нарваться на неприятности, и это, возможно, сойдет тебе с рук. Но будь реалистом. Если мы сделаем фильм по этой истории, они накинутся на нас всей сворой. Они закроют кинотеатры.

– Они, к чертям, сожгут кинотеатры, – добавил Клифф. – И мы одним махом потеряем кучу денег ни за что ни про что.

– Мне кажется, некоторые вещи настолько важны, что стоит идти на риск ради того, чтобы поведать их людям, – мягко заметил Ранджит.

– Риск касается не только нас, – рассудительно сказал Чандра. – Подумай об этом. Если мы выпустим на экраны такой фильм, почти наверняка начнутся беспорядки, нападения на кинотеатры или даже поджоги, как сказал Клифф. Могут погибнуть люди. Стоит ли все это того, чтобы поведать людям одну-единственную историю?

– Кое-кто уже умер, – сквозь зубы процедила Лиза. – Тот самый танцор. Необычайно талантливый танцор. Вы видели его выступления в Национальном центре?

Клифф поперхнулся вином, разбрызгав его по столу.

– В Национальном центре исполнительских искусств? – саркастически уточнил он. – Единственное искусство, интересующее Чандру, исполняется смазливыми девицами в интимном полумраке, верно, брат?

Чандра Мета неловко поерзал на стуле:

– Ты бы поменьше налегал на выпивку, Клифф. Сегодня ты слишком рано начал уходить в отрыв.

– Говори за себя, – огрызнулся его компаньон, вновь наполняя свой бокал. – Или ты беспокоишься, что я начистоту выложу все, что думаю об этой кампании Ранджита, которую он раздувает из своих политических амбиций, а вовсе не ради мертвого танцора Авинаша? Беспокоиться должны не мы, а Ранджит. Мы всего лишь покупаем для рекламы страницы в его газетах.

– Может, оставим разговоры о делах? – сказал Ранджит со слабой улыбкой. – Мы же не в офисе.

– Ты сам начал этот разговор, – ответил Клифф, взмахивая бокалом так, что брызги вина попали на унизанную браслетами руку Шены.

– А у тебя есть личное мнение о том, что случилось с Авинашем? – спросила Лиза у Клиффа. – Учитывая, что случилось это в паре сотен шагов от твоей студии и что Авинаш снимался в трех твоих фильмах?