его страсть не знала границ. Я была потрясена тем, насколько возбуждённой я стала, как будто это был наш первый поцелуй. Может быть, влажный воздух, океанский бриз и шум, доносившийся вокруг нас, усиливали возбуждение, но он был единственным, кто мог пробудить все мои чувства, заставляя меня чувствовать себя так, словно я улечу от одного поцелуя.

Прервав момент нашей близости, Франсуа прижал меня к себе, его дыхание было прерывистым. То, как он прикоснулся своими губами к моим волосам, вызвало ещё одну волну мурашек у меня на ногах, его объятия были такими крепкими, что я едва могла дышать. Возможно, он боялся отпускать меня, был уверен, что меня у него заберут. Если бы только всё могло продолжаться так вечно.

— Что теперь? — наконец спросила я.

Он ответил не сразу, сжимая мои волосы в кулаке и дёргая их, обнажая шею. Когда он провёл зубами по моей челюсти, я вздрогнула в его объятиях, перед моими глазами замелькали звездочки.

— Теперь я отведу тебя в одно особенное место.

— Куда это?

Франсуа откинулся назад, бросив на меня повелительный взгляд.

— Если я скажу тебе, тогда это не будет сюрпризом. Просто пообещай мне, что ты откроешь мне свои мысли.

— Хм… Ты меня заинтриговал.

Отступив, он схватил меня за руку.

— Хорошо. Я всегда хочу, чтобы так и оставалось.

У меня было чёткое ощущение, что он это сделает. В течение следующих нескольких минут он оттащил меня с Дюваль-стрит на несколько кварталов в сторону, которая казалась жилым районом. Когда он остановился у ворот перед хорошо освещённым домом, я не сразу поняла, что он делает. Но что-то подсказывало мне, что это не просто чей-то дом.

— Что это за место? — спросила я, хотя знала, что он не собирается мне рассказывать.

— Увидишь. — Его смех был почти зловещим, от него у меня по спине пробежали мурашки. — Тебе нужно довериться мне.

— Сказал паук мухе.

Франсуа продолжал смеяться, когда вывел нас на крыльцо и сразу же позвонил в дверь. Я не была уверена, что ожидала услышать ответ, но это точно был не человек в ярком наряде.

— Пожалуйста, входите. Всё было приготовлено, как вы просили, сир.

Сир? Это оказался мужчина, скрывавшийся за броским макияжем.

— Большое вам спасибо, — сказал ему Франсуа.

Прежде чем я успела спросить о чём-нибудь ещё, мужчина исчез, и я понятия не имела, куда он делся. Дом был оформлен в готическом стиле, каждый предмет мебели выглядел так, словно его поставили сюда десятилетия назад.

Франсуа, не торопясь, повел меня к витиеватой лестнице, пока мы поднимались на второй этаж.

— Что это за место? Кто здесь живёт?

— Всё, что я тебе скажу, это то, что это студия художников; ею владеет мой друг.

— Хорошо. Хотя бы одна подсказка. Но что это значит?

Он привёл меня в помещение огромных размеров, которое выглядело так, как будто две комнаты были объединены в одну. К стене были прислонены чистые холсты, на столе стояли банки с краской. Я заметила ведерко со льдом, бутылку шампанского и два бокала, а также ведерко с кистями. Там были губки и полотенца, а целая стена была заставлена оборудованием, в том числе, похоже, старомодной стереосистемой. В комнате также было место, где хранилось нечто, похожее на реквизит. Хлысты. Цепи. Маленькие скамейки. Я погрузилась в мрачные фантазии, мои нервы были на пределе.

— Окей. Ты меня совершенно запутал.

— Как я уже сказал, тебе нужно отпустить всё. Все. Барьеры. Ты сможешь сделать это ради меня? Можешь ли ты позволить своему внутреннему дикому ребёнку поиграть?

Я не была до конца уверена, но не хотела его разочаровывать.

— Да, сэр.

— Хорошая девочка. Ты видишь тот дверной проём? — спросил Франсуа, и робкий тон его голоса вызвал во мне изрядную дозу адреналина.

— Угу.

— Ты найдёшь там раздевалку и душ. Пожалуйста, иди и разденься. Для твоего комфорта здесь есть халат. Когда ты вернёшься, всё будет готово.

— Для чего?

Его улыбка была заразительной.

— Тебе придётся довериться мне.

Я понятия не имела, что должно было произойти, но я была взволнована, как никогда за долгое время.

— Если ты так представляешь себе первое свидание, то я не могу дождаться нашего второго или третьего.

— Первое свидание, хах? — он направился к ведерку с шампанским, бросив на меня властный взгляд через плечо, и взял бутылку в руку.

— Да. — Я отстранилась, дразня его, проведя рукой по шее к груди, обводя кончиком указательного пальца вокруг соска, прикрытого тканью.

— Будь осторожна, высказывая свои непристойные идеи.

— Сомневаюсь, что они тебе нужны, плохой мальчик.

Я направилась в комнату, нашла выключатель и удивилась, что она была оборудована как обычная душевая, с сауной и двумя огромными душевыми кабинами. Кроме того, там были четыре шкафчика и скамья, туалетный столик и массивная гранитная раковина. А ещё там на крючках висели пушистые махровые халаты.

Что за искусство могло представляться в этом месте? Я могла только догадываться, учитывая, что это был Ки-Уэст. Хм-м-м… Когда я начала раздеваться, то почувствовала, что у меня всё тело покалывает. Хоть мужчина, которого я обожала, не особо уточнил о том, что я должна снять, у меня было чувство, что он хотел, чтобы я была полностью обнажена под этим мягким материалом.

Я схватила халат и надела его, поражаясь тому, какой он приятный на ощупь. Какой мягонький. Начав завязывать пояс, я услышала пульсирующую музыку, похожую на ту, что я слышала в клубе в Новом Орлеане. Я подавила стон и направилась к двери, колеблясь, прежде чем выключить свет.

Прежний резкий свет исчез, сменившись стробоскопами и мерцающими лампочками на потолке. Эффект был фантастическим, создавая ещё одну волшебную атмосферу. Франсуа расстелил на полу огромные полотнища, одно поверх другого, закрывая почти всю поверхность пола. И он открыл банки с краской и придвинул их поближе к полу, стратегически расположив рядом с ними кисти и губки.

Я заметила оборудование камеры и содрогнулась в глубине души. Он сказал мне, что хотел бы, чтобы я была нарисована. Почему-то я никогда не думала, что на холсте будет моё обнажённое тело. Я была взволнована и напугана одновременно, у меня перехватило дыхание.

— Добро пожаловать в наше приключение.

Франсуа подошел ближе, держа в одной руке два бокала с шампанским. Когда он предложил один из них мне, выражение его лица можно было описать только как выражение львиной ярости.

— Обожаю приключения, — промурлыкала я, делая пару глотков игристого напитка. Газики защекотали мне нос, и я рассмеялась, к его удовольствию. Он отступил на шаг, сделал несколько