– Да, – убито подтвердила Татьяна, – он сам признался, что спит с ней. Я бы хотела знать – насколько это для него важно?

– А вы сами как думаете?

– Наверное, да… Он даже поссорился со мной из-за нее. Но я не могу понять, почему? Чем она так его взяла? Я не узнаю сына, он кажется мне чужим, совсем другим… И все это началось с тех пор, как появилась она. Что будет дальше? Я просто теряюсь… Еще он сказал, что Марфа замужем… она постоянно живет в Германии, приехала в Москву на несколько дней, и вот – завела с ним роман… Она – подруга Люды.

– Да, я помню, она говорила, – задумчиво кивнула Нина. Ее полное оплывшее лицо стало задумчивым, серьезным. Она затянулась, с сигары на пол упала внушительная кучка пепла, но женщина не обратила на это никакого внимания. Татьяна уже заметила, что весь пол в квартире был усыпан сигарным пеплом – видно, пепельницы были здесь не в почете.

– Значит, вас волнуют отношения вашего сына с этой женщиной? – Гадалка достала из кармана колоду и задумчиво перемешала карты. – Что они представляют из себя сейчас? Во что могут превратиться в дальнейшем? Создадут ли они семью или останутся любовниками? Что конкретно?

– Ах, не знаю! – Татьяна в сердцах махнула рукой и забывшись, облокотилась на раскрытую клавиатуру. Клавиши нестройно взревели, и она, вскрикнув, подскочила на табурете.

– Давно пора продать эту бандуру. – Нина как будто впервые увидела пианино. – Это я еще в школе занималась, а потом на нем никто не играл. Представляете, сколько лет я его за собой таскаю? Сама уже все перезабыла, а у детей ни слуха, ни голоса. Итак?

– Давайте спросим так – не принесут ли отношения с этой женщиной какого-нибудь вреда моему сыну? – после минутного раздумья сформулировала вопрос Татьяна. – На то, любят ли они друг друга, мне плевать, поженятся они вряд ли… В общем, я только за своего ребенка беспокоюсь. Хотя он мне вчера и нахамил из-за этой девки…

– Все они рано или поздно начинают хамить матерям из-за девок, – философски заметила Нина, начиная раскладывать карты на свободном уголке кресла-кровати. – И это хорошо – значит, растут, правильно развиваются. Вы же не хотите быть для него единственной и главной женщиной в мире? У таких матерей сыновья либо голубые, либо затрюханные старые холостяки, на которых и смотреть-то неприятно… Итак, их отношения начались с общей тайны. Весьма интересно… Карта указывает на то, что один из них человек весьма сложный, замкнутый, с богатым внутренним миром. Когда речь идет о романе, такая карта прошлого – книга – не говорит о страстной любви. Скорее – это глубокий и сильный интерес друг другу, основанный на познании.

– Может быть. – Татьяна пожала плечами. Она была слегка удивлена. – Богатый внутренний мир. Скажите на милость… А что в настоящем?

– Ребенок.

– Боже мой! – От испуга она снова чуть не оперлась на клавиши и удержалась в последнее мгновенье. – Марфа беременна?!

– О нет, – успокоила ее гадалка, покровительственно улыбнувшись. – Это значит, что один из них идеализирует сложившиеся отношения, слишком наивно и доверчиво, по-детски, принимает их на веру. С одной стороны – такому душевному состоянию можно позавидовать, но если рядом лежат неблагоприятные карты – это скорее указание быть повнимательней к партнеру. А вот и будущее – тучи. Боюсь, что их отношения будут складываться неблагоприятным образом и вашему сыну предстоит большое испытание на прочность. Ему придется страдать.

– Вот еще! – воскликнула Татьяна. – Из-за этой?! Они, по крайней мере, расстанутся?

– Все в тучах, ничего сказать нельзя.

– А совет? Есть какой-нибудь совет?

– Как не быть. – Нина смешала колоду и сунула ее в карман. Сделала глубокую затяжку и, выпуская с закрытыми глазами дым, внезапно коротко рассмеялась:

– Это букет – очень сильная карта, она несет приятную, чистую энергию и готовит сюрприз в сердечных делах. Взаимоотношения изменятся, получат новый импульс, все, что было в них неверно и нечисто, исправится… И в конечном счете вашего сына ждет свадебный букет. Начинайте припасать деньги.

Татьяна медленно встала. Она была ошеломлена, несмотря на то что в который раз заклялась не верить предсказанию, если оно будет звучать слишком дико. Нина молча курила, наслаждаясь душистым дымом и растерянным видом гостьи.

– Вы ничего не перепутали? – выговорила наконец Татьяна.

– Вот это комплимент за то, что я приняла вас в неурочное время, да еще бесплатно, – заметила Нина, сощуривая блестящие черные глаза. – Да, денег я не возьму и на этот раз. Хотела бы я знать, почему мне не хочется брать у вас деньги? Но если так сильно чего-то не хочется – я этого никогда не делаю. Проверено… Больше я вам и на сына гадать не буду.

– Я не хотела вас обидеть! – слегка опомнилась Татьяна. – В самом деле, разве вы виноваты…

– Мне на самом деле приятно, что вы верите в гадание, – призналась Нина, давя крохотный окурок сигары в тарелке с огрызками торта. В этой комнате явно кто-то завтракал, не вставая с постели – простыни тоже были запачканы кремом, как отметила Татьяна. – С вами работать – одно удовольствие. А насчет этой Марфы… Она вам так не нравится?

– Мне не нравится, что сын так быстро забыл прежнюю девушку, и… Вообще не нравится, не знаю почему. Уж очень он перед ней прогнулся… – Татьяна со вздохом взглянула на часы. – Может, все-таки возьмете деньги? Я отняла у вас время…

Но гадалка наотрез отказалась от платы. Провожая клиентку к двери, она напутствовала ее, советуя сохранять бодрость духа и готовиться к свадьбе. Татьяна покинула квартиру, окончательно ошарашенная и сбитая с толку. Когда она добралась до дому и муж, справедливо раздосадованный тем, что жена куда-то исчезла с утра, поинтересовался, где она была, Татьяна ответила так грубо и неохотно, что более подозрительный человек решил бы, что она завела любовника.

* * *

В это время ее сын только открыл глаза и тут же зажмурил их, ослепленный ярким солнцем, бившим в раскрытое настежь окно. Он протянул руку, нащупывая рядом Марфу, но кровать слева была пуста. По комнате гулял веселый весенний ветер, теплый и озорной, и вчерашний вечер показался Диме бредом. Труп Бельского, ссора с матерью, глупые страхи… От всего этого его избавила таблетка снотворного – Марфа поделилась и с ним, иначе бы он не уснул.

– Молодой человек, – раздался над изголовьем кровати насмешливый голос, – обратите на меня внимание!

– Подойди ближе, тогда обращу! – И он протянул для объятий руки. Женщина рассмеялась:

– По-моему, я тебе не ту таблетку скормила. Ты и ночью все время лез обниматься, ноги на меня складывал, что-то бормотал прямо в ухо. Выспался, гад? А мне не дал!

– Мне таблетки не нужны, прибереги для Эрика. – Он сел и растер ладонями заспанное лицо. – Который час?

– Десять. Таджики вовсю роют. Тебе интересно, что там делается? Старшой оказался прав – это печь. Здоровенная такая печь – в жизни не видела ничего подобного. Она может быть шестнадцатого века, точно!