— Никогда не видел более унизительного зрелища, — спокойно произнес мальчик. — К счастью, мы уже подлетаем. Да, и послушай, — вдруг продолжил он. — Не знаю, что ты о себе вообразила, но… Мне с тобой и дружить-то было бы противно. Ты столько всего предложила, — он опять весело фыркнул, — кроме одного.

— И чего же это, интересно? — процедила Маришка.

— Я не знаю, как точно это называется, но… — Он развернулся к ней всем телом, капюшон дернулся, и Василисе пришлось ухватиться за ткань покрепче. — Ты не веришь, что у меня может быть другая судьба. Даже не допускаешь такой возможности. А еще — даже не предложила свою помощь. Зато без всякого стеснения хотела подставить меня под удар: если бы я зачасовал Огневу, все бы решили, что я так отомстил ее отцу или еще чего-нибудь в этом роде. Может, я тебе действительно нравлюсь, — жестко продолжил он, — потому что сейчас ты вела себя очень глупо… Честно говоря, я даже не подозревал, до какой степени ты мне противна.

— У тебя просто есть другая на примете, — рассерженно пробормотала Маришка.

Фэш ничего ей не ответил.

Василиса же так устала висеть на тканевой подкладке его капюшона, что ничего не хотела обдумывать, — только бы вновь ощутить под ногами твердую поверхность и снова стать нормального роста.

Как только их повозка приземлилась, Маришка выскочила из нее, как ошпаренная — только каблуки застучали по каменным плитам двора. Впрочем, Фэш тоже не задержался и, перепрыгнув через закрытую дверцу с другой стороны, направился куда-то внутрь замка.

Василиса лежала в его капюшоне, как в гамаке, и мрачно раздумывала над своим будущим. Она уже проклинала свою затею.

— Фэш, — неожиданно окликнул его Рок, — мне надо поговорить с тобой, задержись, пожалуйста.

Дневной свет сменился полумраком коридорных сводов. Василиса замерла и вся обратилась в слух, с интересом ожидая их разговора.

— Наступают тяжелые времена, Фэш, — очень тихо сказал Рок, но Василиса его прекрасно слышала. — Не скрою, я сильно обеспокоен твоим поведением…

— Да сегодня просто день потрясений, — недовольно пробормотал мальчик.

— Ты злишься, задираешь других, — монотонно продолжил сын Астрагора. — Только что мимо меня стрелой пролетела хрустальная ключница. Она выглядела весьма оскорбленной.

— Да какое мне дело до нее? — не выдержал Фэш.

— Она тоже входит в Орден Непростых. И, знаешь, у многих вызывает подозрение тот факт, что среди нас у тебя так мало друзей.

— И этому есть причина, — пробормотал Фэш внезапно изменившимся голосом.

— Да, есть… Я хочу тебе сказать еще кое-что важное… Астрагор сейчас зол, он свирепствует. Его тело слишком старо… Очень скоро, намного быстрее, чем все думают, ему может потребоваться новое тело. Поэтому… веди себя тихо. Не высовывайся. Иначе пропадешь. И все они, кого ты сейчас задираешь, будут радоваться твоему проигрышу. А главное, задобри Астрагора. Добудь ему числовое имя этой девицы, Огневой. Ее уже все равно не спасешь… Поэтому спасайся сам, пока не поздно.

Фэш глухо зарычал, словно дикий зверь. Василиса чувствовала, как через ткань плаща сильно бьется его сердце, как он рассержен.

— Тебе-то что, Рок? — процедил мальчик. — Разве ты не будешь рад, что Астрагор выберет меня? Тогда вам всем ничто не будет угрожать.

— У тебя еще есть шанс до того момента, как ЧерноКлюч найдет свою комнату. Астрагор начнет действовать, как только заберет то, что там спрятано. Алый Цветок, синяя искра времени — все это лишь ступеньки лестницы, ведущей его к заветному секрету. Запомни это и будь готов. А теперь иди, отдыхай пока — вечером будет урок у Астрагора. Повтори боевые эферы, сегодня планируются поединки.

Фэш не ответил. Василиса не видела, кивнул ли он или скривился в ответ. Во всяком случае, Рок его отпустил.

Мальчик долго шел по каким-то лестницам, иногда перепрыгивая через несколько ступенек. А Василиса все раздумывала, зачем Астрагору ее числовое имя. Неужели он действительно собрался убить ее? Вернее, зачасовать… А Фэш молодец, не сказал ему. Но Маришка говорила о «задании насчет Огневой», о котором, выходит, узнала от Марка. Василиса вспомнила засушенный цветок, и ее сердце забилось еще сильнее.

Ну когда же этот Фэш куда-нибудь придет и скинет плащ, чтобы она наконец смогла выбраться. И хорошо бы это произошло побыстрее, иначе действие меньшевраза закончится, и тогда все ее усилия пойдут прахом…

Скрипнула дверь.

— Наконец-то я дома, — облегченно выдохнул Фэш и схватился за завязки плаща. Василиса приготовилась к высадке, моля про себя, чтобы парень не кинул одежду на пол с размаху. — Ох, — вдруг простонал мальчик. — Я же забыл оставить плащ внизу! Рок опять будет нудить…

Снова заскрипели дверные засовы; обратно Фэш несся с огромной скоростью — Василису даже немного укачало от быстрого движения. Девочка мрачно раздумывала над тем, что действие меньшевраза заканчивается. Любопытно, каким станет лицо Фэша, когда она вдруг вывалится из его капюшона.

Наконец плащ перекочевал на крючок в коридоре. Прождав для верности несколько минут, Василиса аккуратно выглянула наружу. К счастью, поблизости никого не было. Еще не веря своей удаче, она вызвала крылья и плавно спустилась на пол. В помещении горело всего несколько светильников на стенах да вяло потрескивал небольшой огонь в камине. Из-за царящего здесь полумрака казалось, что снаружи давно наступила ночь. Василиса глубоко вздохнула и со всех сил рванула вперед, на ходу перепрыгивая через огромные для нее швы между каменными плитами. Где-то на полпути к напольным часам она вдруг заметила, что ее шаги стали куда шире — началось увеличение, и вскоре Василиса достигла своего обычного роста и размера.

За прозрачным корпусом часов размеренно качался маятник, равнодушно отсчитывая секунды. Каминный огонь рисовал на стекле причудливые узоры из искр. Некоторое время девочка пыталась отдышаться, путая удары собственного сердца с равномерным стуком человечков-жакемаров.

Какое счастье, что зала пустует! Судя по освещению, в ближайшее время никто не планирует проводить здесь собрание. Но все равно лучше действовать быстро. Если Фэш не соврал, конечно, и часы действительно настроены для перехода…

Василиса присела и открыла нижний ящик. Проверив его содержимое, она убедилась, что часограмма на месте. Если все пройдет удачно, у нее будет путь к отступлению. Правда, еще потребуется настроить часограмму.

Длинная, высотой около трех метров, дверца открылась с легким хрустальным звоном. Василиса запрокинула голову, всматриваясь в циферблат, — часы показывали без трех минут одиннадцать.