Роберт подумал, что судьба неблагосклонна к нему, ведь с предыдущего ранения прошло не так много времени. Хотя все могло быть намного хуже, окажись та же тварь быстрее или броня слабее…

– Ты чего, заснул? – Из размышлений вырвал вопрос Ивана. – Не слышал, что врач сказал?

– Сейчас, – ответил Роберт.

Откинул одеяло и, двигаясь осторожно, чтобы не потревожить пострадавшие ребра, принялся одеваться. С трудом натянул пропахший потом и еще чем-то едким комбинезон, вставил ноги в ботинки, а вот нагнуться, чтобы зашнуровать их, не смог – помешала повязка.

Из-за окна донеслось усиливающееся гудение моторов.

– Готовы? – заглянул в дверь врач. – Покормить вас не успели, но ничего, в дороге поедите.

В комнату вошли трое незнакомых солдат, один взял лежавшие у стены рюкзаки, другие двое, с носилками, подошли к Ивану.

– Идти сможешь? – спросил лейтенант.

– Попробую. – Каждый шаг отдавался болью в груди и спине. Роберт шагал, стиснув зубы и ругаясь про себя.

Позади остались комната, узкий коридор и выходная дверь. Открылась улица и стоящий перед домом большой транспортер с грязью на толстых колесах и алым крестом на сером борту.

Широкий люк был открыт, из него торчала транспортная дорожка, а рядом с ней зевал лысый санитар в белом халате.

– Сколько тут у вас? – спросил он.

– Четверо, – ответил тот солдат, что нес рюкзаки.

– Как раз, – кивнул санитар. – Так, давай сначала вот этого. Аккуратнее с дорожкой, аккуратнее.

– Вы во втором батальоне до нас были? – спросил Роберт, наблюдая, как Ивана заносят в кузов по транспортной дорожке.

– Ага, еще затемно, – ответил санитар. – Их тоже потрепали крепко. Ваше счастье, что хоть какие-то места у нас остались.

– Это точно, сомий хвост.

Роберт вступил на дорожку, и та понесла его к люку, ведущему в полутьму, наполненную запахом лекарств и крови.

– Вон там одно кресло свободно, в углу, – проговорил санитар, заглядывая в кузов. – Сейчас еще двоих принесут. Те вообще лежачие.

Роберт проковылял в указанный угол и с облегчением опустился в фиксирующее кресло. То зашевелилось, проминаясь под тяжестью человека, подстраиваясь так, чтобы тому было удобно при любых толчках.

– Мы приехали? – поинтересовался раненый, всю голову которого выше рта покрывал анестетик.

– Нет, – ответил Роберт. – Всего лишь остановка. Ты из второго батальона?

– Да, – уныло ответил раненый. – Хищник повалил меня наземь, но тут его убили, и кровь хлынула мне на шлем…

Роберт поморщился, представляя, что случилось потом.

Снаружи доносились тенор лейтенанта и бас санитара. Солдаты, пыхтя и ругаясь, затаскивали в кузов носилки с лежащими на них ранеными. Один был без сознания, другой негромко стонал.

– Нас всех сожрут, как пить дать, – забормотал Иван. – Как съели приятеля моего, Хорхе. Клешня ему шлем прорубила, кровь брызнула. Я видел, как эта клятая тварь жрала его мозг…

– Заткнись, а? – довольно грубо попросил сидящий рядом с ним солдат. – И без тебя тошно.

Иван сердито посмотрел на него и замолчал.

– Поехали! – крикнул снаружи лейтенант, загудел мотор, и забравшийся в кузов санитар захлопнул люк.

* * *

Портал на Аквиум располагался у подножия почти отвесной скалы и напоминал огромную дверь, ведущую в недра гор. Сами горы поднимались дальше к югу, высокие, снизу покрытые щетиной леса, а сверху окутанные снегами.

Перед порталом торчали установки автоматического оборонного комплекса, чей монтаж закончили всего две недели назад. Покрытые бронепластиком доты щетинились спаренными пушками и пулеметами, смотрели прямо на раскинувшийся внизу полевой госпиталь.

Он сильно напоминал лагерь кочевников. Большие армейские палатки, где держали раненых, перемежались крохотными, туристскими, в которых обитали врачи. Стояли передвижные лаборатории и операционные, склады, созданные на базе больших автобусов.

Когда Роберт выбрался из транспортера, то почувствовал, что перенесся на несколько веков назад, в эпоху больших войн двадцатого столетия.

– Скажи спасибо, что хотя бы такой госпиталь имеется, – проговорил санитар. – Вот откроется путь на Аквиум, большую часть народа туда отправим. А пока придется обходиться тем, что есть…

– Придется. – Сказать что-нибудь более внятное Роберт в этот момент не сумел.

Раненых без особой спешки выгрузили из транспортера и повели (а также понесли) туда, где большие палатки стояли тесно, как сросшиеся шляпками грибы. Шагающий впереди маленькой колонны лейтенант включил болтающийся на ухе телефон, заговорил негромко.

– В пятой и седьмой места есть, – сообщил он, закончив беседу. – Бери правее.

Роберт искренне взмолился Единому, чтобы оказаться подальше от Ивана, но мечтам не суждено было сбыться. В пятую палатку отправили всех отравленных ядом хищников, остальных повели к седьмой.

– Ага, явились, покойнички! – радостно оскалился стоящий у входа в нее белобрысый санитар и вытаращился на Роберта: – А ты чего приперся? На вид здоров как бык!

– Не обращайте внимания, – улыбнулся сопровождающий раненых лейтенант. – У Лазаря очень плохое чувство юмора.

– И очень даже хорошее! – напоказ возмутился Лазарь, откидывая полог. – Заходи по одному!

Внутри палатки ощущался запах освежителя, но через него пробивалась вонь немытых тел. Около входа располагались стол со стулом, центр оставался свободным, а вдоль стенок стояли раскладные койки, на многих сидели и лежали облаченные в серые халаты раненые.

– Так, ты, толстый, иди сюда. – Лазарь продолжил бесцеремонно командовать. – Ты, небритый, вон туда…

Награжденный столь нелестным эпитетом Иван бросил на санитара обиженный взгляд, но Лазарь не обратил на это никакого внимания.

– Ты, симулянт, – повернулся он к Роберту, – располагайся вон там, между славными разговорчивыми парнями.

Две койки, стоящие около той, что досталась Роберту, занимали, судя по громоздящимся рядом аппаратам искусственного обмена веществ, раненые с очень тяжелыми повреждениями.

– Так, все устроились? – Лазарь окинул палатку суровым взором. – Сейчас придет доктор, осмотрит вас. Кто проголодался, не переживайте, ужин через час. Доживете, я надеюсь.

И, хихикнув, он вышел.

– У этого парня не все в порядке с головой, – сказал один из новичков, занявший место ближе к выходу.

– Он нормальный, – ответил усатый солдат с забинтованной рукой, напомнивший Роберту постаревшего Кампински, – только шабутной маленько. Зато шустрый и отзывчивый. Ну что, давайте знакомиться?