может превратиться в потребность. И именно в результате человеческой общественной деятельности потребности человека становятся подлинно человеческими потребностями.

В классовом обществе, в обществе, построенном на частной собственности, этот процесс исторического развития человеческих потребностей, однако, очень осложнен и существенно искажен. Развитие потребностей совершается по-разному у представителей различных классов. Человека, не являющегося собственником благ, служащих для удовлетворения потребностей, развитие его потребностей ставит во все более тяжелую рабскую зависимость от других, от тех, в чьих руках находятся эти блага, и развитие потребностей, вступая вразрез с развитием личности, принимает уродливые формы.

В развитии мотивации человеческой деятельности наряду с потребностями существенную роль играет и развитие интересов. Под интересами в общественной жизни разумеют то, что благоприятствует существованию и развитию человека как члена того или иного народа, класса, как личности. Будучи осознанными, интересы, в этом их понимании, тоже являются существенными мотивами в деятельности человека.

Определенную роль в мотивации деятельности человека играют и интересы в том специфическом смысле этого слова, который оно приобрело в психологии, в смысле, связывающем его с любознательностью, потребностью что-либо узнать о предмете; интерес в этом смысле – это мотив «теоретической», познавательной деятельности. Развитие интересов к науке и технике, к литературе и искусству шло у человечества заодно с историческим развитием культуры. По мере того как создавались новые области науки, порождались и новые научные интересы. Будучи мотивом, источником познавательной деятельности, интересы являются вместе с тем ее продуктами.

С историческим развитием потребностей и интересов связано и развитие человеческих способностей. Они формируются на основе исторически сложившихся наследственных задатков в деятельности, направленной на удовлетворение потребностей. Деятельность человека, предполагая наличие у человека определенных способностей, вместе с тем и развивает их. Порождая материализованные продукты своей деятельности, человек вместе с тем формирует и свои способности. Производство продуктов практической и теоретической деятельности человека и развитие его способностей – две взаимосвязанные, друг друга обусловливающие и друг в друга переходящие стороны единого процесса. Человек становится способным к труду и творчеству, потому что он формируется в труде и творчестве. Развитие музыки было вместе с тем и развитием слуха, способного ее воспринимать. Зависимость между ними двусторонняя, взаимная: развитие музыки не только отражало, но и обусловливало развитие слуха. То же относится к глазу, способному воспринимать красоту форм, и к восприятию человека в целом. Изменяя в своей деятельности облик мира, человек начинает по-иному видеть, воспринимать его.

В процессе исторического развития сознания очень существенное место занимает развитие мышления, с которым прежде всего связана сознательность человека. Основной путь развития мышления, обусловленный развитием общественной практики, вел от наглядного, узко практического мышления, в котором форма еще не отделилась от содержания, число от исчисляемого, понятие от предмета, – к абстрактному, теоретическому мышлению (см. главу о мышлении).

В ходе исторического развития, с развитием науки, происходило и развитие научного мышления. Развитие научного мышления и развитие науки – это не два отдельных, друг от друга независимых процесса, а две взаимосвязанные и взаимообусловленные стороны единого процесса. Развитие научных форм мышления в психике, в сознании людей было не только предпосылкой, но и следствием, результатом развития науки. Научное мышление, необходимое для научного познания, в процессе научного познания и формировалось, развиваясь на основе развития общественной практики.

По истории развития мышления и сознания наука располагает обширным, хотя и далеко еще не достаточно в этом плане использованным материалом. Его заключает в себе, во-первых, история материальной культуры; история техники доставляет существенные данные по истории мысли. Ценнейшим источником для восстановления древних этапов истории развития сознания является и палеонтология речи, которую поставил на службу изучения истории сознания у нас Марр. Обширный материал для характеристики ранних этапов развития мышления заключен в этнографических работах (Дж. Дж. Фрезера, Э. Б. Тейлора, Р. Турнвальда, Б. Малиновского, Н. Н. Миклухо-Маклая и др.). Они свидетельствуют о значительных качественных особенностях мышления людей на ранних стадиях общественного, культурного развития. Это мышление носит конкретный ограниченный характер в соответствии с уровнем общественной практики этих народов. Слабое еще овладение природой порождает, при попытках выйти за пределы конкретного практического познания окружающей действительности и перейти к более широким обобщениям, мистические представления.

Оригинальную трактовку путей развития сознания дал в русской науке А. А. Потебня. Он становится на подлинно историческую точку зрения, выделяет качественно различные ступени в развитии сознания и вместе с тем в характеристике этих ступеней не приходит к такому противопоставлению примитивного мышления современному, которое – как это имеет место в некоторых новейших концепциях (см. ниже о Л. Леви-Брюле) – разрывает вовсе преемственность исторического развития сознания.

А. А. Потебня различает прежде всего две основные ступени в историческом развитии сознания: ступень мифологического сознания и следующую за ним ступень, когда развиваются одновременно формы научного и поэтического мышления. Внутри этой последней ступени Потебня, исходя из единства сознания и языка, вскрывает, опираясь на тщательный и глубокий анализ исторического развития грамматических форм русского языка, историческое развитие форм мысли.

Всякий миф есть, по Потебне, словесное образование, состоящее из образа и значения. Основную отличительную особенность мифологического мышления Потебня усматривает в том, что в нем образ, являющийся субъективным средством познания, непосредственно вносится в значение и рассматривается как источник познаваемого. Миф – это метафора, не осознанная как таковая. Поэтическое мышление приходит на смену мифологическому, когда метафора, иносказание осознается как таковое, т. е. образ и значение в слове разъединяются и осознаются в их истинном отношении. «Появление метафоры в смысле сознания разнородности образа и значения есть тем самым исчезновение мифа»[41].

Поэтическое мышление могло возникнуть лишь с развитием научного мышления, способности к анализу и критике. При этом отличное от мифологического научное мышление могло возникнуть лишь на его основе. Мифологическое мышление, по Потебне, является закономерным и для определенного этапа необходимой ступенью в развитии мышления – научного и поэтического. «Мифологическое мышление на известной ступени развития единственно возможное, необходимое, разумное»[42]. «Считать сознание мифа за ошибку, болезнь человечества, значит думать, что человек может разом начать со строго научной мысли, значит полагать, что мотылек заблуждается, являясь сначала червяком, а не мотыльком»[43]. При всем том, переход от мифологического мышления к мышлению научному и художественному, вместе возникающих из преодоления форм мифологического мышления и тесно друг с другом связанных, является крупнейшим этапом в историческом развитии сознания.

Выявляя, таким образом, качественные различия форм мышления в ходе исторического развития, Потебня вместе с тем 1) не разрывает, внешне не противопоставляет их друг другу и 2) ищет источника этих качественных различий не во внутренних свойствах сознания самих по себе, а в тех взаимоотношениях, которые складываются между сознающим субъектом и познаваемым им миром[44].

Проблема