– Попрощаться?

– Да, он уехал, чтобы вступить в армию. Мне будет недоставать его. Когда я разорвала помолвку, он, должно быть, потерял рассудок от ревности, но сейчас все в порядке. Ты все еще хочешь довести дело до суда?

– Нет. Если он уехал, остается лишь пожелать ему удачи. Значит, ты относилась к Хантингтону только как к близкому другу?

– Да.

Филип оглушительно расхохотался, но внезапно, вновь став серьезным, затих и наклонился вперед:

– Я хотел сказать тебе то, в чем должен был давно признаться. Я люблю тебя, Тина. Всегда любил. Моя жизнь ничего не стоит без тебя. Я хочу увезти тебя домой, в Виктори. Если ты откажешься…, я пойму…, но я не мог не спросить тебя. А если согласишься…, я ни на чем не буду настаивать. Знаю, ты ненавидишь меня за те страдания, которые я тебе причинил, но я смогу жить с твоей ненавистью, пока ты будешь со мной…

Кристина заплакала, не в силах поверить тому, что слышит.

– Не обязательно давать ответ сейчас, Тина. Кристина в мгновение ока слетела с кровати, опустилась на колени перед Филипом и обняла его за талию так крепко, что, казалось, никакая сила не могла бы ее оторвать. Филип приподнял ее лицо и стал осторожно гладить по волосам, нежно и вопросительно заглядывая ей в глаза.

– Означает ли это, что ты поедешь со мной?

– Филип, как ты можешь думать иначе? Как можешь верить, что я тебя ненавижу? Я люблю тебя всем моим существом. И наверное, полюбила с первого взгляда, только сама этого не понимала…, пока Али Хейяз не похитил меня. Не прикажи ты мне уехать, я бы навсегда осталась с тобой в Египте. Когда ты отослал меня… Боже, через какой ад мне пришлось пройти, пока я не узнала, что ношу твоего ребенка. Филип Джуниор стал смыслом моей жизни, иначе…

– Пожалуйста, Тина, не лги мне! Я никуда не отсылал тебя. Ты сама меня бросила!

– Но я не лгу, Филип. У меня даже осталась записка, которую дал мне Рашид после того, как ты уехал в лагерь Ямейда Альхаббала. Сначала я не верила. Но когда Рашид сказал, что ты решил жениться на Нуре, сдалась и отправилась с ним.

– Я не оставлял никакой записки. Тина. И отправился к Ямейду, чтобы пригласить его и его племя на нашу свадьбу. А когда вернулся…

– Нашу свадьбу?!

– Да…, я начал верить, что ты и вправду неравнодушна ко мне. И хотел жениться, чтобы быть уверенным, что никогда не потеряю тебя. Я хотел, чтобы наша свадьба стала для тебя сюрпризом. Но когда я вернулся, то обнаружил, что тебя нет, и…, покажи мне записку.

Кристина неохотно отпустила Филипа и, подойдя к комоду, вынула из верхнего ящика смятый клочок бумаги.

– Рашид! - зарычал Филип, прочитав записку. - Мне следовало бы догадаться! Чего бы мне это ни стоило, я вернусь в Египет и прикончу ублюдка!

– Не понимаю…

– Это написано Рашидом! Он оставил мне такую же записку, только подписанную твоим именем, в которой содержалась просьба не преследовать тебя. Я думал, весь последний месяц ты обманывала меня…, притворялась счастливой, чтобы усыпить мои подозрения и сбежать.

– Как ты мог поверить этому, Филип? Никогда в жизни я не была так счастлива, как в тот последний месяц с тобой. Неужели такое можно разыграть?! - Улыбнувшись, Кристина нежно погладила его по голове. - Но почему Рашид решился на такое?!

– Должно быть, надеялся, что я отправлюсь за тобой в Англию и больше не вернусь. Рашид всегда меня ненавидел, потому что я был любимцем отца и стал после его смерти шейхом племени. Больше всего на свете он хотел занять мое место. Я понимал это и старался во многом ему уступать. Но он зашел слишком далеко, чтобы добиться своей цели. Именно Рашид задумал твое похищение и мою смерть от рук шейха Али. Узнав правду от Омера, брата Эмины, я повсюду искал Рашида, но тот исчез. Наконец я отказался от поисков…, еще и потому, что не мог больше жить в этом Египте, мучаясь от неотвязных воспоминаний о тебе. Куда бы я ни посмотрел, всюду видел твой образ. Но то, что сотворил Рашид, простить нельзя. Он лишил нас целого года любви!

– Но большую часть этого года я все равно ни на что не годилась в постели! - засмеялась Кристина. - Впрочем, это не имеет значения. Главное, что мы нашли друг друга…, и никогда больше не расстанемся. - И, помедлив, добавила:

– А Эстелла? Ты сказал, что хочешь ее!

– Только зная, что ты все слышишь, - в свою очередь, расхохотался Филип. - Иначе зачем мне было оставлять дверь открытой?

Поднявшись, он сжал Кристину в объятиях. Их губы встретились в страстном поцелуе, и Кристине показалось, что она сейчас потеряет сознание от блаженства. Филип сжал ладонями ее лицо, осыпая поцелуями ее глаза, щеки, подбородок.

– Ты станешь моей женой, Тина? Согласишься жить со мной и делить жизнь и любовь до конца наших дней?

– О да, любимый, я буду с тобой всегда. И никогда больше не буду скрывать от тебя свои чувства.

– И я тоже.

– Но, Филип, я все-таки не понимаю, почему ты был со мной так холоден с той минуты, как появился здесь?

– Потому что, милая, я приехал, чтобы жениться на тебе, но, не успев переступить порог, услышал, как ты принимаешь предложение другого мужчины. Я был так взбешен, что едва мог говорить.

– Ты ревновал? - весело спросила Кристина, проводя пальцем по его щеке.

– Ревновал? Я никогда не ревную!

Филип отстранился и, подойдя к двери, повернул ручку замка. Потом снова порывисто притянул Кристину к себе:

– Если я хоть раз замечу, что ты смотришь на другого, то задам тебе такую трепку, что искры из глаз посыпаются?

– Правда? - удивленно охнула Кристина.

– Нет, - пробормотал он, стягивая с ее плеч черный бурнус. В глазах Филипа заплясали золотистые искры:

– У тебя просто не найдется причин, поскольку большую часть дня и ночи будешь проводить в постели. Моей постели. Со мной!

Они были женаты шесть месяцев, шесть восхитительных, блаженных месяцев. Кристина все еще с трудом верила, что Филип принадлежит ей, и хотела каждую минуту находиться рядом с мужем, держать его за руку, слышать нежные слова любви, наполняющие счастьем ее сердце.

– Ты, кажется, забыла пари, которое я выиграл у тебя прошлой ночью? - спросил Филип, когда Кристина вошла в комнату с завтраком на подносе. - По-моему, условием было целое утро, проведенное в постели…, за приятными занятиями.

– Не забыла, любимый, но когда я проснулась, ты еще спал. Поэтому я подумала, что ты нуждаешься в чем-то, что поможет тебе дожить до обеда.

– А по-моему, это тебе необходимо было дожить до обеда! Ты столько ешь в последнее время, что я уже начинаю думать, что отошел на второе место и теперь ты больше думаешь не о муже, а о еде, поддразнил Филип и, взяв поднос из рук жены, поставил его на черный мраморный столик перед диваном.