Этот сигнал словно разбудил спящий до этого вагон. Пассажиры поднялись с места и стали готовиться к выходу.

– Что за станция? – поинтересовался у соседа Покровский.

Мужчина что-то ответил ему, но Олег Андреевич, так и не понял его ответа. Он вопросительно посмотрел на мужчину, но тот схватил свой мешок, перетянутый веревкой, направился к выходу из вагона.

– Вы мне не поможете? – обратилась женщина к радисту. – Донесите мой чемодан до здания станции.

Радист посмотрел на Покровского, словно ожидая от него команды. Олег Андреевич. Молча, кивнул. Тот отложил в сторону автомат и, подняв тяжелый коричневый чемодан направился вслед за женщиной. Паровоз снова протяжно засвистел, словно прощаясь с вышедшими из вагонов пассажирами, и дернулся с места. Покровский обеспокоенно посмотрел на вещевой мешок радиста, который сиротливо лежал на полке напротив него.

«Почему он не вернулся? – подумал Олег Андреевич. – Неужели сбежал?»

Он поднялся с места и направился в тамбур. Заметив проводника, он обратился к нему.

– Скажите, что произошло на станции? У меня пропал боец….

Проводник посмотрел на майора НКВД и тяжело вздохнув, ответил:

– Я не знаю, что конкретно там произошло на перроне, но сотрудники милиции задержали женщину. Говорят, что она воровка и находилась во всесоюзном розыске. Я слышал, как сотрудник милиции объяснял кому-то, что у них целая шайка, что они отбирали вещи у пассажиров, а их убивали.

Покровский повернулся и направился на свое место.

«Какая глупость, так залететь с какой-то бабой, – подумал он. – Сможет ли он молчать или затрещит, как сорока?»

Он сел на свое место, пододвинув к себе мешок с рацией и автомат. В вагоне кто-то громко выкрикнул:

– Мужики! Шмон!

Кто-то из пассажиров рванул в другой конец вагона, кто-то стал искать и готовить к проверке документы.

– Ваши документы, товарищ майор, – обратился к нему капитан – артиллерист.

Покровский усмехнулся и, достав из кармана документы, протянул их капитану.

– Это, с каких это пор военный патруль начинает проверять документы у сотрудников НКВД?

Капитан не ответил. Он тщательно читал документы Олега Андреевича.

«Если что, начну стрелять прямо здесь, – подумал Покровский, сжимая в кармане рукоятку пистолета. – Чего тянешь?»

Капитан словно прочитав мысли майора, молча, вернул ему документы.

– У меня пропал боец сопровождения, – обратился к нему Покровский. – Вышел на станции и пропал. Говорят, что его задержали сотрудники милиции.

– Я думаю, что там разберутся с вашим бойцом, – ответил капитан и козырнув Олегу Андреевичу, направился дальше.

***

Майор Крылов нервно мерил шагами свой небольшой кабинет. Похоже, сегодня был не его день. Закурив папиросу, он сел за стол, на котором лежал рапорт младшего лейтенанта НКВД, который руководил группой захвата майора Козырева. Он еще раз прочитал рапорт и в сердцах стукнул кулаком по столу. Он снова встал из-за стола и начал шагать по кабинету.

«Один, два, три,…., – мысленно отсчитывал он шаги, словно не зная того, что дина кабинета шесть метров, а ширина четыре. – Как же так получилось, что Козыреву удалось уйти из оцепленного оперативниками дома? Кто его предупредил об аресте?»

Крылов остановился и посмотрел на портрет Сталина, который как ему показалось, с ехидной усмешкой наблюдал за ним.

«Ладно, с ним прокололись ребята, но как они дали отравиться контролеру? Почему никто из них не догадался, что в воротнике рубашки зашита ампула с цианистым калием? Как все это я утром буду объяснять начальнику Управления? Его явно не устроят мои отговорки о том, что группы, сформированные мной, оказались такими не опытными».

Он посмотрел на часы. Шел шестой час ночи. Он поднял трубку и когда ему ответил дежурный по отделу, попросил того пригласить к нему лейтенанта Марченко. Он отхлебнул из стакана давно остывший чай и посмотрел на дверь. В кабинет вошел Марченко и по-военному вытянулся в струнку.

– Не на параде, – произнес Крылов. – Когда ты отвыкнешь от этой солдатской привычки. Проходи, присаживайся….

Марченко сел за стол и посмотрел на майора.

– Что с женщиной?

– Ее прооперировали, врач сказал, что будет жить.

– Ее нужно срочно допросить, – произнес Крылов. – Поезжай в больницу….

– Я думаю, что она еще не пришла в себя, – попытался возразить майору, капитан.

– Ты меньше думай, больше соображай. За нас есть, кому думать, – ответил Крылов и кивнул в сторону портрета вождя. – Ты должен ее допросить, даже если она не в состоянии говорить. Нам нужен адрес, где может скрываться Козырев. Ты понял, меня?

Лейтенант хотел что-то сказать, но взглянув на лицо Крылова, промолчал. Он поднялся с места и молча, направился к двери. Майор снова посмотрел на часы. До его доклада комиссару оставалось чуть больше двух часов.

Через полчаса Марченко сидел около кровати Ларисы. Несмотря на бледность, она была в сознании и сейчас, рассматривая перед собой молодого человека, хорошо понимала с какой целью, он вошел в палату.

– Я не буду вам ничего обещать, я хочу вам посоветовать лишь одно, чтобы вы хорошо подумали, прежде, чем отказываться от ответов. В одном случае это приведет вас к двадцати пяти годам лагерей, как немецкую шпионку, а второй вариант, это значительно снизить срок наказания. Вы сами понимаете, что такое лагеря, и я не хочу вам объяснять, что это такое.

Женщина, молча, кивнула, давая понять, что она все поняла.

– Меня интересует адрес, в котором может скрываться ваш сожитель Козырев?

– Я не знаю никакого адреса, – еле слышно произнесла она. – У него много знакомых, друзей….

– Мы уже проверяем всех его друзей.

– Тогда зачем вы меня спрашиваете, если вам известны все его друзья?

Марченко взглянул на нее и снова задал ей все тот же вопрос.

– Меня не интересуют адреса его друзей. Меня интересует тот адрес, где он мог укрыться не только от органов НКВД, но и от своих друзей. Я вас очень прошу, подумайте хорошенько.

Лицо женщины напряглось. Похоже, она старалась что-то вспомнить.

– Я не знаю, стоит ли об этом говорить, но однажды рассматривая его записи, когда Анатолия Кирилловича не было дома, на одном из листочков, я прочла запись, и мне тогда показалось, что это чей-то адрес. Я решила, что это адрес его новой женщины. Когда он вернулся домой с работы, я поинтересовалась у него, чей это адрес. Он тогда накричал на меня и даже хотел ударить.

– Что это был за адрес, Лариса?

Она назвала адрес. Марченко поднялся со стула и вышел из палаты. Остановившись напротив ординаторской, он, молча, прошел в кабинет главной медсестры и, наметив на ее столе телефон, быстро набрал номер.

– Товарищ майор, Марченко. Есть адрес, – произнес он. –