Магуайр смотрел теперь на Бейли так, словно она была редким музейным экспонатом, – с любопытством и восхищением. Он так много узнал об Уингейтах за последние дни, но совершенно не представлял, что расчетливая, умная жена покойного Джима Уингейта способна накладывать швы и строить палатки.

– У вас медицинское образование?

– Нет. В аптечке первой помощи нашлась инструкция. Там была глава, посвященная наложению швов. – Бейли сморщила нос. – Я сделала это в первый и последний раз. Это было ужасно.

– Я потерял много крови, да и голова соображала плохо, – продолжил Камерон. – В общем, помощника из меня не вышло. Бейли все делала одна. Она вытащила из самолета все, что могло пригодиться для выживания, использовала на меня всю свою одежду, чтобы согреть. Теперь я рад, что она взяла с собой целый гардероб, хотя поначалу это вызвало во мне раздражение.

– Когда вы начали ходить?

– Ходить я начал на третий день. До этого все мои попытки были обречены на провал. Все это время Бейли заботилась обо мне. У нее в руке застрял кусок металла, а она даже не замечала этого, бросив все силы на то, чтобы выходить меня. Потом у нее началось воспаление. Мы промыли рану, насколько могли, к счастью, до заражения не дошло, но у Бейли была высокая температура. На третий день нам обоим стало лучше. Проверив трансмиттер, я обнаружил, что батарея почти разряжена. Так я понял, что найти нас будет непросто.

– Да, сигнал пропал задолго до того, как у вас вышло топливо, – подтвердил Магуайр.

– На третий день я нашел оторвавшееся крыло. Я только начал вставать и предпринял попытку прогуляться по склону. – Пилот усмехнулся. – Топливный бак был пуст, а в него был помешен пустой пластиковый пакет.

– Что-то в этом роде мы и предполагали. – Магуайр поставил локти на стол шефа полиции. – Хотя недостачу топлива обнаружили не сразу. Ваш напарник неоднократно изучил все отчеты, касающиеся самолета, прежде чем понял, в чем дело. – Он в деталях пересказал свой разговор с Бретом Ларсеном. – Этим утром суд должен был выдать разрешение на изъятие записей, сделанных камерами наблюдения.

– Думаю, это Сет Уингейт, – проворчал Камерон. – Он звонил в офис накануне нашего отлета, хотел убедиться, что Бейли летит в Денвер именно в тот день. Возможно, на записи камер наблюдения мы увидим именно его, хотя пленки могут оказаться испорченными.

– В этом случае у нас не будет никаких доказательств вины Уингейта. Личная неприязнь и один странный звонок не в счет. И у нас нет доказательств саботажа. Для суда недостаточно записей о заправке самолета. Нужно, чтобы топливные баки осмотрел специалист.

– Вертолету там не сесть, – мрачно сказал Камерон. – Знали бы вы, какой там ветер! Единственная возможность добраться до самолета – заново пройти путь вверх пешком.

– Мне начинает казаться, что Сет ни при чем, – вдруг сказала Бейли. – Затея с баками слишком трудоемка, а у него не хватает терпения даже на то, чтобы зашнуровать кроссовки, – он просто запихивает шнурки под язычок. Конечно, он ненавидит меня. Возможно, даже желает смерти. Но решиться на такой шаг… это не в характере Сета.

– Мешок в топливном баке! – Камерон хмыкнул. – На это не надо много ума и терпения.

– Тут вы правы. А как насчет сигнала передатчика? Он пропал в районе Уалла-Уалла. Сигнал бедствия засекли лишь через пятнадцать минут. При этом отчет, сделанный за сутки до вылета, говорит, что передатчик был в норме. Похоже, его вывели из строя. Как вы считаете, Сету это по плечу?

Камерон застыл на месте, глядя на следователя.

– Передатчик… – пробормотал он. – Точно! Вот сукин сын!

– Не могу с вами не согласиться. Однако существует возможность, что Сету удастся выйти сухим из воды. – Магуайр вздохнул. – Поиск самолета отложим на потом. Вам нужно восстановить силы. И необходимо обеспечить безопасность миссис Уингейт.

– Я буду рядом с Бейли, – твердо сказал Камерон. – Со мной она будет в безопасности.

Бейли смутилась и опустила глаза.

– Мистер Магуайр, у нас были кое-какие мысли относительно Сета. Например, дать ему понять, что мы в курсе его делишек. Пусть у нас нет доказательств, но на будущее пусть поостережется. Я хочу найти независимого адвоката, у которого будет храниться письмо с моими соображениями насчет связи Сета с катастрофой. В случае моей смерти или нового покушения письмо отправится в суд, и Сета призовут к ответу. Думаю, он прислушается к подобной угрозе. В сложившихся обстоятельствах ничего иного мне не приходит в голову.

– Зато мне приходит, – мрачно сказал Камерон, в упор глядя на Бейли. Его глаза снова приобрели холодный стальной оттенок. – Скажите, мистер Магуайр, есть ли у нас шанс немедленно вылететь в Сиэтл? У меня есть незаконченное дельце.

Следователь с любопытством посмотрел на пилота:

– Думаю, мы можем устроить перелет.

Самолет приземлился в Сиэтле примерно в восемь вечера. Бейли все еще чувствовала ужасную слабость, и ей хотелось поскорее забраться в постель. Однако она боялась, что не уснет, если рядом не будет Камерона, поэтому решила потерпеть, пока он разберется со своим делом.

Он по-прежнему был напряжен и холоден, и за весь полет они перекинулись лишь парой фраз. Бейли не понимала, почему Камерон замкнулся в себе, но предпочла его не дергать. Да и ей было над чем поразмыслить.

Она возвращалась в свой привычный мир с намерением круто его изменить. Как можно вести точно такую же жизнь, как до катастрофы, и притворяться, будто ничего не произошло? Несмотря на договор с Джимом, Бейли больше была не в состоянии контактировать с Сетом. Рисковать своей жизнью и жизнью Камерона ради сомнительного удовольствия управлять трастовым фондом убийцы? Придется найти кого-то, кто будет делать это за нее. Лучше всего было бы переписать все средства на самого Сета, чтобы он как можно быстрее их растратил и загнал себя в долговую яму. С другой стороны, именно этого Сет и добивался – контроля над фондом, и уступку прав можно было приравнять к капитуляции. В Сиэтл Бейли и двое ее сопровождающих прилетели самолетом, который походил размерами на многострадальный «скайлайн». Без всяких колебаний Камерон занял кресло второго пилота, даже не рассматривая возможность сесть рядом с Бейли. Магуайр устроился возле Бейли, явно не слишком довольный тем, что не был более прытким и сам не занял место второго пилота. Бейли заметила, какое у него раздосадованное лицо, и сказала:

– Поставьте себя на место Камерона. Он неделю не сидел за штурвалом.

– Но это мой самолет, – проворчал следователь, пожав плечами. – Мне просто надо было первым вбежать в салон. – Он подмигнул Бейли.

Она пыталась сохранять спокойствие, но чем ближе самолет подлетал к Сиэтлу, тем сильнее волновалась. Столько нерешенных задач ждали ее дома! Она привыкла контролировать ситуацию, держать в руках штурвал, как опытный пилот, но на этот раз слишком многое вышло из-под контроля. Бейли предстояло покинуть огромный дом и съехаться с человеком, которого она знала всего неделю. Надо было как-то решать ситуацию с Сетом и Тамзин, найти человека, который будет присматривать за их фондами и делать вложения.