— У нас еще есть немного времени, и я позаботился о защите. — Голос Уинхилда звучал немного хрипло, задевая потаенные струнки в душе Эоны. — Я не отдам тебя, звездочка моя, никому. — Он приподнял голову и посмотрел ей в глаза, в его взгляде горела решимость. — И уж тем более Экару.

Имя жениха, уже, наверное, бывшего, отрезвило, вернуло ненадолго в реальность, выдернув из сладкого марева зарождавшегося удовольствия от действий Уина. Эни нахмурилась, щеки вспыхнули от осознания происходящего, и стало стыдно. Она воспользовалась тем, что маркиз, видимо, не ожидал от нее сопротивления, и сильно оттолкнула. На его лице мелькнуло удивление, а Эона тем временем проворно слезла с широкой кровати с резным изголовьем и встала с другой стороны, тяжело дыша и глядя на лорда Рубина с раздражением и немножко замешательством.

— Ты знал, что его тоже отошлют? — выпалила она, пытаясь справиться с дрожью. — Он твой друг, как ты можешь так говорить? Вы же с детства вместе! — добавила Эни, обвиняюще вытянув палец. — И что значит «тем более ему»? — Девушка нахмурилась.

Уинхилд пожал плечами, одним гибким, плавным движением встал, не сводя с гостьи заблестевших глаз.

— Знал, конечно. — Он улыбнулся и начал обходить кровать. — На границу все едут, на год, полтора или два, и обычно после колледжа. Я не хочу больше об Экаре говорить. — Уин стал серьезным. — Он тебя не получит, и точка.

От Сумеречной донесся томный вздох, и драконица опять ушла в самую глубину, отгородившись от хозяйки. Мелькнувшая было у Эни мысль улететь встретила категоричный и краткий ответ: «Нет». Зверь никуда не хотел отсюда уходить. Леди де Гиларо задохнулась от возмущения, на несколько мгновений позабыв о хозяине этого места. «Суми!..» Ответа не пришло. Сумеречная спряталась, оставив девушку разбираться с маркизом саму. А он, воспользовавшись некоторой рассеянностью Эоны, в несколько шагов преодолел расстояние между ними, и опомнившаяся гостья только успела метнуться в сторону, впрочем, без всякого успеха. Уин оказался быстрее, поймал ее и развернул к себе спиной, и она попала в нежные, но крепкие объятия. У девушки вырвался возмущенный возглас, едва она очутилась в руках маркиза. Он прижал ее к груди, обхватив запястья, и лишил возможности вырваться.

— Пус-сти!.. — прошипела Эона, не на шутку испугавшись и взволновавшись — решительный настрой Уинхилда и подлое предательство Сумеречной, не пожелавшей унести хозяйку из этого места, явились для девушки полной неожиданностью.

— Прости, звездочка, нет. — Низкий, вибрирующий голос Уина прошелся по натянутым нервам леди Аметист, как смычок в умелых руках скрипача. Горячие губы коснулись местечка за ухом, и оно отозвалось вспышкой удовольствия, заставив Эни тихо ахнуть и выгнуться. Она и не знала, что там так чувствительно! — Я бы хоть сейчас отвел тебя в храм. — И снова поцелуй, теперь чуть пониже, волна жара прошла по телу Эоны и затаилась внизу живота странным, тревожно-приятным ощущением. — Но нас могут перехватить, а я не хочу случайностей. — Уинхилд мягко толкнул девушку к стене, прижал, и его руки переместились на талию, а губы провели вдоль выреза платья, подобравшись к основанию шеи сзади. — Никому не позволю отнять тебя у меня… Звездочка моя, любимая…

Эона сглотнула шершавым горлом, ее пальцы сжались, а тело мягко изогнулось навстречу нежной ласке, и возмущение растворилось в нараставших эмоциях, далеких от раздражения.

— Я… я не люблю тебя… — беспомощно прошептала она и сильно прикусила губу, судорожно вздохнув — язык Уина обрисовал чуть выступающий позвонок, и вниз как будто капля горячего сиропа скатилась, густая, тягучая, оставляя за собой огненный след.

— Полюбишь, Эни, я постараюсь, уж поверь. — И так уверенно он говорил, что леди Аметист не нашлась, что возразить. — И потом, разве я тебе совсем-совсем не нравлюсь, мм, моя леди? — Провокационный вопрос, да еще подкрепленный цепочкой легких, едва ощутимых, как прикосновение лепестка, поцелуев в верхней части спины, заставили Эону беззвучно всхлипнуть от очередной волны ощущений.

Она почувствовала, как ладони маркиза скользнули по бедрам, начали потихоньку, сантиметр за сантиметром, поднимать юбку, и юная леди дернулась, сердце пропустило несколько ударов. Щеки полыхнули жаром, она вцепилась в руки Уинхилда, попытавшись остановить.

— Ч-что ты делаешь?.. — запнувшись, спросила Эона, хотя, конечно, вопрос глупый.

Леди Аметист догадывалась, что происходит, и от этого становилось еще волнительнее, смятение усиливалось. Она никогда не думала, что ее первым мужчиной станет маркиз де Модано, нет! Да еще и до свадьбы… Это же неправильно… Вопреки мыслям по телу растеклась странная истома, и оно обмякло, покорно замерев, а около уха слышалось тяжелое, жаркое дыхание Уинхилда.

— Соблазняю тебя, звездочка моя, — тихо ответил он, и от его честности Эни снова растерялась, в который раз за последние минуты.

Все происходило слишком быстро, слишком неожиданно. Еще этим утром она собиралась замуж за друга — да, друга, откровенно призналась себе, — и не видела для себя другого пути, почти смирившись с этой свадьбой. А теперь… Теперь от поцелуев и прикосновений сердце трепещет, как бабочка, болезненно-чувствительная кожа вспыхивает, едва до нее дотрагиваются, и одежда неприятно раздражает… Поймав себя на этих мыслях, Эона беззвучно охнула, а Уинхилд, воспользовавшись ее задумчивостью, продолжил неумолимо поднимать платье.

— Н-нет, н-не надо… — получилось слишком жалобно, и девушка оборвала себя, крепко зажмурившись, ее пальцы ослабли на запястьях маркиза.

— Эни, Эни, ну что ты. — Горячее дыхание Уина обожгло шею с другой стороны, а юбка уже обнажила ноги до колен, и вот-вот покажутся подвязки… — Все хорошо будет, любимая, не бойся, доверься мне…

Теплые пальцы мягко коснулись кожи на бедрах чуть выше чулок, и лицо Эоны вспыхнуло от залившего его густого румянца, горячо стало даже ушам. Она уперлась ладонями в стену, не зная, чего хочет больше — чтобы Уинхилд продолжил или все же остановился. Проснувшееся желание превратило кровь в густую карамель, а остатки скромности пытались убедить, что нехорошо все это, и надо, надо прекратить… Эона прикрыла глаза, ее мысли путались, а пальцы Уина между тем медленно, самыми кончиками, скользнули выше, рассыпая по ставшей болезненно чувствительной коже обжигающие искры. Собственное тело подвело, с готовностью откликаясь на ласки, оно жаждало продолжения, отзывалось на действия маркиза жаром внизу живота и напряжением мышц.

— Я думал о тебе каждую ночь. — От прерывистого шепота Уина, наполненного неприкрытой страстью, Эона вздрогнула, чуть откинув голову. Его губы продолжали блуждать по ее шее и спине, оставляя горячие следы от поцелуев. — Эни, как же мне хотелось быть с тобой рядом, звездочка моя ясная… — Пальцы коснулись тонкого кружева белья, погладили, и Эни одолел могучий приступ смущения, пересиливший даже пробудившееся желание.

Она тихо пискнула, подавилась воздухом при очередном судорожном вздохе и снова вцепилась в руки Уина, часто сглатывая.

— Ш-ш-ш, — с тихим смешком произнес он и настойчиво высвободился. — Эни-и-и… Я чувствую, тебе нравится, не бойся своих чувств и желаний, не надо…