class="p1">В палату вошел Артур. Ник Ник обернулся и ехидно спросил:

— Разобрались. Надеюсь, все!? Если не сможешь разобраться — заявления на стол, оба, не смотря на твои заслуги и регалии; такого бардака в своем отделении не потерплю, — так резко Ник Ник с Артуром еще не разговаривал, во всяком случае при мне.

Ник Ник ушел, а Артур не спешил подходить ко мне. Почему?

— Артур, — позвала я.

— Да, любимая? — отозвался он, но ко мне не подошел, остался стоять у окна, поглаживая скулу рукой.

— Поправь подушку, пожалуйста. Мне не совсем удобно, — попросила я.

Должна же я как-то привлечь к себе его внимание. Артур сразу откликнулся на мою просьбу, подошел и заботливо поправил подушку. На его щеке сиял след от пощёчины, оставленный «заботливой» рукой любовницы.

Я не смогла сдержать улыбки, пусть знает, что я заметила:

— Красавиц! И за что так пострадал?

— Машуня, начинаешь дерзить? Люблю тебя, моя девочка, — он наклонился и поцеловал меня в носик. — Я тебе не надоел?

— Хочешь уйти?

— Нет, — быстро, как будто чего-то испугавшись, ответил он. — Просто, если устала, то я посижу в сторонке и почитаю.

Ответить я не успела. Пришли Костя с Маринкой. Костя осмотрел меня:

— Машунь, швы сегодня снимем.

— Костя, давай сначала Машке малышей принесем. Швы подождут.

Я была полностью согласна с Маринкой.

— Ребята, пять минут. Дайте мне пять минут, я душ приму, уже два дня не мылся, — взмолился Артур.

Маринка захихикала:

— Иди чистюля, но только быстро. Мне малышей еще осмотреть надо.

Артур исчез в душе. Мы остались втроем. Марина рассказывала мне про моих малышей. Они сразу были вне опасности. Девчонка запищала сразу, как только появилась на свет. Мальчишку пришлось легонько отшлепать. Вес хороший, как при рождении, так и сейчас. Кушают хорошо.

— Такие беспроблемный малыши… Как только вес наберут, выпишем их домой, — сказала Маринка.

— Жаль, что не мое молоко кушают, — на глаза предательски навернулись слезы и дрогнул голос, — я так мечтала во время беременности, как мои малыши будут…

— Отставить болото. Радуйся, что жива и будешь радоваться, глядя, как они растут и развиваются. Если бы Билал не успел или сама позвонила бы чуть позднее, могли бы не успеть тебя спасти, — ответила Маринка.

— Мариш, не пугай Машку. Все хорошо, Маш, я бы тебя спас, даже через полчаса.

Из душа вышел Артур, посвежевший, переодевшийся в чистую футболку.

— Уже почти человек… Все я готов.

— Пошли Костик, поможешь мне ценный груз принести.

Они ушли за нашими малышами. Артур сел на край кровати. Он ласково смотрел на меня, лаская, окутывая меня своим взглядом. А я лежала и думала, смогу ли когда-нибудь полностью его простить. Что просто так не отпущу, в этом я была уверена. А вот хватит ли сил удержать и простить?

Пришел Ваграм Ашотович с моим обедом. Было решено меня быстро покормить, чтобы ничего не остыло. Оказывается, дедушка внуков тоже еще не видел. Пока Артур кормил меня, деда смотрел в окно. Суп-пюре с сухариками я успела съесть, на второе была паровая котлета с цветной капустой, тоже было съедено мною. Как меня вкусно кормили. Точно знала суп-пюре творение рук Ваграма Ашотовича, только он мог превратить этот суп в божественную пищу. Кисель я выпить не успела, оставила на потом. Пришли мои маленькие крошки на заботливых руках Марины и Костика.

— А вот и мы! Давайте знакомиться, — улыбнулась Маринка и положила рядом со мной на кровать маленькие туго спеленатые кулечки.

Я смотрела на эти милые личики, а по щекам текли слезы безумного счастья! А ведь мы с ними могли никогда не увидеться… Я аккуратно наклонилась и поцеловала их носики.

— Мои маленькие, привет, — тихо проговорила я, — я ваша мама. Будем знакомы. Вы помните мой голос? Мы с вами разговаривали каждый день и долгими одинокими вечерами.

— Машунь… — взмолился Артур.

Я аккуратно дотронулась до их носиков и щёчек. Маленькими мои малыши были, но худенькими не были.

— Маришка, и сколько весят мои карапузики.

— Девочка — два кило шестьсот пятьдесят, мальчик — два восемьсот. Хороший вес, Маш. Машуль, им сейчас кушать пора. Покормите?

— Конечное…

Я не сводила глаз с моих крошек. Боже, как они хороши.

— Родители, кто из них, кто, разобрались? — спросил Костя.

— Я — да, а ты, Артур? — спросила я.

— Сейчас глаза откроют, определю, — ответил муж.

Услышав папин голос, малыши смешно заводили носиками и нахмурили бровки.

— Маленькие мои, посмотрите на маму, я тоже хочу увидеть ваши глазки.

Марина протянула мне бутылочку со смесью, вторую — Артуру. Мы начали кормить малышей одновременно. Я знала, что ближе ко мне лежала Наталия, наша маленькая Натали. Как только капельки смеси попали в ее ротик, она открыла глазки и уставилась на меня. Сынишку Артур взял на руки. Взял так умело, что я даже засмотрелась на него. Он перехватил мой взгляд и улыбнулся в ответ. Я перевела взгляд на свою девочку.

— Привет, доча, я твоя мама. Ваграм Ашотович, подойдите ко мне, — позвала я.

Отец так и стоял у окна, забытый всеми. Он подошел и остановился у меня за спиной.

— Что Маша?

— Познакомьтесь, это Ваша внучка, Наталия Артуровна. Девчонка с красивыми армянскими глазами, как у дедушки.

Я посмотрела на Ваграма Ашотовича, глаза у деда блестели от слез. Натали нахмурила свой лобик, она усердно кушала смесь и водила глазенками из стороны в сторону.

— А у Артура маленький Тимур Артурович. Да, Артур? С именами я не ошиблась?

— Да, любимая, все правильно. Тимур и Натали.

Мы посмотрели друг на друга, я вновь слегка улыбнулась мужу.

— Артур, повернись немного. Я сынишку не вижу.

Артур повернулся.

— А что на него смотреть. Спит, как всегда. Соня. То ли дело Натали, она у нас девочка-глазастик.

Мы еще немного поворковали над нашими малышами и Марина, забирая детей, пообещала завтра принести на подольше. У нее завтра ночное дежурство, так что, если мы будем хорошо себя вести, то получим клад часов в семь вечера и на пару часов.

Артур с Мариной понесли детей в родильное отделение, а Костя занялся мной, нужно было снять швы. Он сделал это аккуратно и не больно.

— Можно потихонечку вставать, но только когда рядом Артур. Даже в туалет, только с Артуром. Маша, это я серьезно… Первое время может сильно кружиться голова.

Они возились со мной, как с маленьким ребенком, забыв, что я сама врач и сама все знаю. Я обещала вести себя прилично.

Пришли ребята и деда, он был горд тем, что увидел внуков первым.