Усталая и удовлетворенная, я уснула, свернувшись калачиком у мужа под боком, и открыла глаза, когда в окно пробивался уже далеко не утренний свет. Я почувствовала, как Скай рядом зевает, ежась и потягиваясь, словно большой кот. Все казалось слишком чудесным, чтобы быть правдой: и тяжелое тело рядом моего личного дракона, и легкая саднящая боль, и приятная ломота во всем теле, как напоминание о ночи любви. И рука, покоившаяся на моем голом бедре. Моя миссия, наконец, завершена, ведь, что ни говори, а жить с чувством невыполненного долга… короче, испытала я огромное облегчение.

Только на следующий день мы вновь выползли поесть и пообщаться с нашими хозяевами по весьма важному поводу. Как только наш обед подошел к концу, я рассказала жрецам и шаману, что Камос просил вернуть в город предков и все награбленное богатство, и дракон предложил воспользоваться его услугами и пройти порталом.

В альтруизме Скайшера подозревать никто не стал, все тут же благодарно на меня взглянули, поняв, что золотой помогает потому, что ему хочется, наконец, полностью избавить от обязательств свою избранную. Запрягли пару подвод и приготовились к столь значимой для меня и марханов встрече с теперь уже легендарным магом.

Когда мы вышли на знакомой, будто родной мне поляне перед схроном, в груди защемило от печали и ощущения, словно я вернулась домой. Мы с Филей побежали в сторону спрятанного от посторонних входа в пещеру и даже не обратили внимания на гневный рык дракона, который поспешил за нами. Мы скатились по ступеням, и Филипп побежал дальше, чтобы вновь, как в недавние времена, развеивать призрачную фигуру Камоса, а я остановилась на пороге, с облегчением и счастьем взирая на учителя. Он мягко улыбался мне в приглушенном свете магических светильников, а я чувствовала, как и по моему лицу расползается довольная улыбка, а сердце бухает от радости.

– Привет! Я счастлива, что ты еще здесь, учитель. Я переживала, что ты…

– Не думай о плохом, девочка моя. Душа бессмертна!

Я почувствовала за спиной Скайшера, обхватившего меня руками. Мархуз вильнул хвостом и, вывалив язык, улегся рядом с призраком, который с удивлением и уважением рассматривал моего дракона.

– Поздравляю, Алев, ты встретила золотого. И благодарю за то, что и мне подарила встречу с ожившей легендой Лайваноса.

Камос подплыл ближе и, протянув призрачную руку, как будто дотронулся до золотой пряди Скайшера, который при этом даже не вздрогнул, но волосы его покрылись инеем. Мне показалось, Камос стал еще более прозрачным, все же то, что ему пришлось сделать, чтобы я могла узнать правду о родителях, забрало у него много сил. Ведь раньше он был почти неотличим от живого, а сейчас – настоящий призрак. Печаль наполнила мое сердце, и муж это понял, потому что неожиданно глубоко вздохнул и дунул горячим огненным драконьим дыханием в сторону призрака. Я испугалась, но вздрогнувший вместе со мной учитель вновь стал прежним, словно обрел плоть. Он поднял благодарный взгляд на Скайшера, который вновь прижал меня к себе.

– Благодарю за живое тепло, которым ты наполнил меня хотя бы на время, я так давно не чувствовал его, что забыл, как это – быть живым.

Скай чуть приподнял бровь и ответил:

– Это благодарность за помощь моей любимой, когда она в этом больше всего нуждалась.

Камос печально хмыкнул и пояснил:

– Моя душа свободна, золотой, это значит, что свои обязательства передо мной она выполнила и полностью расплатилась за все, что я для нее сделал. Я лишь надеялся, она заглянет ко мне перед уходом…

– Я счастлива, учитель, что успела повидать вас перед расставанием.

Скай наклонился, потерся носом о мою макушку, с удовольствием глубоко вдохнул мой запах, а потом успокаивающе произнес своим хриплым, словно далекий раскат грома голосом:

– Не переживай, ты скоро встретишься с ним. Я уверен, мы дождемся его перерождения и навестим.

– Но как… Как мы узнаем друг друга? – синхронно спросили мы с учителем.

Дракон хохотнул и с доводящей меня до умопомрачения дьявольски сексуальной улыбкой ответил:

– Ну, любимая, в отличие от этих марханов, я не столь доверчив и стараюсь из своих ошибок извлекать уроки. Так вот, перед выходом из пещеры, где хранится этот прелюбопытнейший артефакт, я наложил… хм-м-м, защиту. Как только из нее вышел последний мархан, она сработала.

Мы с Камосом одновременно выкрикнули:

– Но зачем?

– И что она из себя представляет?

Скай довольно лизнул меня в щеку, затем в ухо и ответил сначала мне, потом Камосу:

– Насчет «зачем», Алев, просто я тебя изучил довольно неплохо и, как мне кажется, ты теперь этих марханов всю жизнь оберегать будешь. А тот артефакт так ненадежно спрятан… Я позаботился, чтобы у тебя было меньше поводов волноваться за этих хвостатых и отвлекаться от нашей семьи. – Камос ухмыльнулся, зато я скрипнула зубами от раздражения, но довольный дракон продолжил, глядя на Камоса: – Я заблокировал вход в пещеру, и теперь туда может войти лишь один мархан, вновь рожденный Камос Который Всегда Идет до Конца. Моя сигналка сработает, и мы точно узнаем, что твой учитель, сладкая, вновь на Лайваносе.

Мое раздражение смело волной счастья, восторга и благодарности мужу:

– Спасибо, любимый! За все спасибо!

Я обвила его талию руками и, уткнувшись в грудь, потерлась об обнаженный участок кожи в распахнутой рубашке. Потом поцеловала, не смогла удержаться и лизнула, потом еще раз и чуть не забыла, где нахожусь, но покашливание Камоса окатило словно ведром воды, выдергивая из нахлынувшего чувственного дурмана. Стыд опалил щеки, и я, не оборачиваясь, лишь прошептала:

– Простите… Забылась.

– Ты бы почаще так забывалась… А то все время решаем чужие проблемы, а о себе даже подумать некогда. – Раздраженное ворчание мужа помогло прийти в себя и быстро прогнать смущение и стыд.

– Судя по тем двум дням, когда вы своими заботами друг о друге никому спать не давали, – раздались за нашими спинами ехидные слова Ксиона, – о себе вы точно не забываете.

Скай ухмыльнулся и, пропуская мархана вперед, так же ответил:

– Шаман, ты мне просто завидуешь, ведь твое тело уже забыло, что такое любовная лихорадка единения, а после пробуждения артефакта снова вспомнило. – Ксион потемнел от смущения, а мы с Камосом с любопытством уставились на него. Шаман не знал, куда девать глаза, а Скайшер добил его окончательно: – Да ты не переживай, Ксион, за следующие четыреста пятьдесят лет, я уверен, ты не раз еще вспомнишь, что это такое. И вообще, пора бы тебе и свое гнездо вить и заводить новых детенышей. Глядишь, еще своего ученика с внучкой обскачешь в усердии…

Вновь за спиной послышался смех – Дезей протиснулся в пещеру. Он, как в той пещере в проклятом городе, свернулся на полу клубком перед Камосом, а Ксион и еще парочка марханов к нему присоединились.

– Приветствуем тебя, Великий Камос Который Всегда Идет до Конца, твоего деяния не забудет ни один мархан, – торжественно произнес Дезей. А потом уже весело добавил: – К тому же, я полностью согласен с драконом. Ксион, пора нам подумать о потомстве и возрождении нашего народа и былого могущества марханов.