Пэрли хмыкнул. Он даже не пошевелился.

– Действуй, – велел ему Кремер. – Позвони. Сделай, что он хочет. Покончим с этим. Потом он сделает то, чего хотим мы: объяснит, с чего вдруг явился сюда, или пускай пеняет на себя.

Пэрли спустился с кресла и направился к телефону у кассы.

– Поиски, – продолжил Вульф, – должны проводиться тщательно, и они займут время. Сначала я попрошу вас поискать мысленно. Какой предмет, принадлежащий парикмахерской, отвечает описанным мною характеристикам? Несомненно, вы способны назвать его. Мистер Фиклер?

– Я думал над этим. – Фиклер покачал головой. – Думал изо всех сил. Понятия не имею, если только это не полотенце. Но зачем ему было носить полотенце таким вот образом?

– Незачем. Да и все равно полотенце нам не подходит. Так что я отвергаю его. Филип?

– Нет, сэр. Я не знаю, что это.

– Том?

Том лишь уныло покачал головой.

– Эд?

– Ума не приложу! Я пас.

– Мисс Шталь?

– Думаю, он мог хранить газету, потому что не успел в ней что-нибудь прочитать. Я сама так часто делаю. Например, что-то интересное напечатано в вечернем выпуске, а у меня нет времени…

– Да. Мы рассмотрим и это. Джимми?

– Ничего подобного мне в голову не приходит, мистер Вульф. Совсем ничего.

– Пф-ф. – Всем своим видом Вульф демонстрировал отвращение. – Либо у вас напрочь отсутствуют мозги, либо они временно оцепенели, либо вы все тут сговорились. Сейчас я смотрю прямо на один такой предмет.

Из-за спины Вульфа мне было не видно, куда направлен его взгляд, но этого и не требовалось. Проследить могли остальные, и я посмотрел на них. Одиннадцать пар глаз, включая и Пэрли, который закончил разговаривать по телефону и вновь присоединился к нам, под одиннадцатью разными углами были устремлены на журнальный столик рядом с креслом Джанет.

Может, вплоть до сего момента мой мозг и пребывал в оцепенении, как у всех остальных, но он тем не менее оказался способен отреагировать на стимул. Я поднялся с табуретки и встал за Вульфом, приготовившись действовать в случае необходимости, если – и когда – таковая возникнет.

– Вы имеете в виду журналы? – спросил Кремер.

– Да. Вы выписываете их, мистер Фиклер? Они приходят по почте? Тогда на них должна быть наклейка с названием и адресом парикмахерской.

– Не на этом, – произнес детектив с другой стороны столика, взяв «Нью-Йоркер» сверху.

– Брось! – рявкнул Кремер. – Не прикасайся к нему!

– Да, – согласился Вульф, – этот доставляется в обертке. Но другие – нет. Например, вон тот «Тайм» на полке внизу – адресат указан на обложке. Несомненно, его стоит исследовать, и прочие тоже. Что, если убийца взял этот журнал здесь и держал его в кармане, когда угонял автомобиль и мчал по Бродвею? А в возбуждении после несчастного случая просто не заметил, как журнал выпал у него из кармана и остался на сиденье автомобиля? Валлен нашел журнал и увидел название и адрес на обложке. Вы послали за дактилоскопическим набором и образцами отпечатков Валлена, мистер Стеббинс? Тогда мы…

– Ах! Я вспомнила! – завопила Джанет и ткнула пальцем: – Помнишь, Джимми? Этим утром я стояла здесь, а ты проходил мимо с подогретым полотенцем, и у тебя был этот журнал, и ты бросил его туда, а я у тебя спросила, ты и его пропаривал, что ли, а ты ответил…

Джимми прыгнул. Я решил, что он бросился на Джанет, и, несмотря ни на что, был готов спасти ей жизнь. Однако у меня на пути оказались Вульф и кресло, и это стоило мне пятой доли секунды. Но целью его была вовсе не Джанет, а журнал.

Парикмахер с грохотом приземлился и даже успел схватиться за него, но три детектива, не говоря уж о Кремере и Пэрли, тут же повисли у него на шее и прочих частях тела. Куча-мала получилась что надо.

Джанет даже не пикнула и не шевельнулась, лишь подтянула ноги под кресло от греха подальше. Полагаю, она лихорадочно прикидывала, что́ будет говорить репортерам.

– Черт побери! – в ярости взвыл Вульф у меня за спиной. – Мой парикмахер!

Что ж, по крайней мере, ту стрижку Джимми практически закончил.

Сколько ни упрямился Кремер, он так и не узнал, почему Вульф отправился стричься в день убийства. В конечном счете инспектор махнул на это рукой.

Зато Кремер много чего разузнал о Джимми Кирке. Кирк числился в розыске, бежал из-под залога, взяв другое имя, из Уилинга, штат Западная Вирджиния. Он обвинялся в угонах автомобилей, отягченных разными прочими противоправными деяниями вроде избиения добропорядочного гражданина, заставшего его на месте преступления. Очевидно, он отправился прямиком в Нью-Йорк, затихарился на пару лет, а затем вернулся к прежнему призванию. Несомненно, в тот вечер понедельника он пропустил стаканчик-другой. Езда пьяным на угнанном автомобиле – дело рискованное, особенно когда у тебя в кармане краденый журнал.

Что же касается Карла и Тины, во вторник вечером, когда мы отправили их спать в южную комнату наверху, я занял в их отношении твердую позицию.

– Черт, вы прекрасно знаете, что произойдет, – объявил я Вульфу. – Не поедут они ни в какое Огайо или куда-то еще, а просто останутся здесь. И однажды – может, на следующей неделе, а может, и в следующем году – опять попадут в переплет. А попав в переплет, они направятся ко мне, потому что я нравлюсь Карлу и потому что я их спас…

Вульф фыркнул:

– Ты спас!

– Да, сэр. Я ведь несколько раз замечал тот журнал, а вам он просто попался на глаза. В любом случае я тайно влюблен в Тину и поэтому постараюсь им помочь, за что мне прищемят пальчик, и вам придется снова вмешаться, потому что без меня вы никуда. И так будет продолжаться год за годом. Почему бы не разрешить проблему раз и навсегда, а потом жить себе спокойно? В Вашингтоне есть люди, которые вам кое-чем обязаны. Например, Карпентер. Пусть этим займется. Вы же не хотите, чтобы всю оставшуюся жизнь они висели на ниточке у вас над головой? Лично я не хочу. Телефонный звонок обойдется в какой-то доллар. Я возьму его из тех пятидесяти, что они приберегли для нас. У меня записан домашний телефон Карпентера, и я мог бы позвонить ему прямо сейчас.

Без комментариев.

Я взялся за телефон.

– С указанием вызываемого лица, да?

Вульф проворчал:

– Я получил свои документы о натурализации двадцать лет назад.

– Я не про вас говорил. Вы набрались этого от Джанет, – невозмутимо ответил я, поднял трубку и набрал номер.