— Я вижу, кто-то еще хочет поучаствовать в разговоре, — сказал Пол, криво усмехнувшись.

После той первой ночи он больше не выгонял Нимица из спальни, и Хонор часто спрашивала себя, почему он так поступил в первый раз — для нее или для себя. Но, какой бы причиной он ни руководствовался тогда, Пол все больше привязывался к коту, да и кот считал его своим, а этого мало кто добивался. Поэтому теперь Пол просто кивнул гостю и усмехнулся, когда Нимиц осторожно прошелся по прикрытому простыней телу Хонор и растянулся на коленях у них обоих.

— Гедонист! — упрекнул он с усмешкой, когда кот довольно заурчал. Но улыбка сползла с его лица, и он снова посмотрел на Хонор. — Ты можешь рассказать, как прошел визит?

— Что об этом говорить? — Хонор опустила глаза, уставившись на свои пальцы, перебирающие край простыни. — Он здесь. И я здесь. Как-то нужно поддерживать с ним отношения. — Она пожала плечами. — Если я должна, значит, буду.

— Так просто! — проворчал Пол, и она взглянула на него с едва заметной улыбкой.

— Может быть, не совсем. Но… — Она снова пожала плечами.

Пол нахмурился.

— Хонор, ты все еще боишься его? — мягко спросил он.

Она вспыхнула, но взгляд не отвела, а Нимиц в знак поддержки заурчал; ее колено ощутило вибрацию.

— Я не… — начала она и вздохнула. — Да. Думаю, боюсь, — согласилась она, теребя край простыни. — Не того, что он может сделать, конечно, а связанных с ним воспоминаний. Несколько лет из-за него меня преследовали ночные кошмары, и всякий раз, когда я думаю о нем, они возвращаются снова. Кроме того, — она опустила глаза, — мне страшно знать, что я могу ненавидеть человека так сильно, как ненавижу его.

— Примерно так я и думал. — Он прижал ее голову к своему плечу и зашептал на ухо: — С другой стороны, представь только, как он себя чувствует сейчас.

— Меня его чувства нисколько не интересуют! — резко сказала она. Пол рассмеялся.

— А зря. Только представь, Хонор! В настоящий момент Павел Юнг, должно быть, один из самых несчастных офицеров на флоте. И это твоя вина.

Она резко села — простыня соскользнула и накрыла Нимица — и с удивлением посмотрела на Пола.

— Правда, Хонор. Посмотри, после «Василиска» он не продвинулся по служебной лестнице ни на шаг, а твоя карьера напоминает взлет ракеты. Его отослали на задворки охранять торговые караваны и обновлять карты на дальних звездных маршрутах, а ты оказалась в гуще событий. Более того, каждый человек на флоте знает, что он пытался сделать с тобой и как ты раскатала его в блин. А сейчас где он оказался? Приписан к оперативной группе, в которой ты являешься капитаном флагмана! — Пол покачал головой и криво усмехнулся. — Ничего унизительнее я и представить себе не могу.

— Допустим, но…

— Как по мне — никаких «но», — Он рукой закрыл ей рот. — Кроме того, упускаешь из виду еще одно. Ты понимаешь, какой он трус?

— Трус?

— Жуткий. Хонор, я был его старпомом в течение двух стандартных лет. За такой срок волей-неволей узнаешь человека, а Павел Юнг — просто гадина. Он пользуется всеми преимуществами своего высокого положения, но и за миллион лет он ни за что не поставит на карту свою карьеру, как сделала ты на «Василиске». А если бы это он оказался на Ельцине, то поставил бы новый рекорд скорости в гиперпространстве, удирая оттуда. Короче говоря, моя дорогая, его моральной — да и физической — удали не хваит и на насекомое, а ты здорово избила его, когда тебе было всего девятнадцать лет. Поверь мне, самый страшный его кошмар — это оказаться рядом с тобой на расстоянии вытянутой руки, так он боится повторения той ночи!

Хонор внезапно поняла, что сидит с открытым ртом, и тут же его прикрыла. Пол расхохотался. Она продолжала смотреть на него во все глаза, пытаясь понять, что именно из того, что он наговорил, сказано всерьез и много ли он сказал лишь для утешения, выдавая желаемое за действительное. Напряжение медленно схлынуло — она постепенно осознала, что все его слова были правдой. Пол мог ошибаться, но он не сказал ни слова лишь для того, чтобы успокоить ее.

Она снова легла ему под бочок, уютно свернулась и попыталась посмотреть на все с точки зрения Павла Юнга. Никогда раньше она не пыталась этого сделать. Пол лежал рядом, не мешая ей думать. Она прокручивала в памяти ту неприятную ночь в душевой, изучая ее с разных сторон. И на этот раз она разглядела под ненавистью страх — даже ужас, — вспыхнувший, когда она сбила его с ног. На память пришло и другое: как Юнг избегал спортивных состязаний, как тушевался в тех редких случаях, когда кто-либо равный ему по рангу отпускал мелкие колкости в его адрес…

Ей никогда не приходило в голову, что Юнг может бояться ее. Она-то после той ночи его уж точно не боялась. Не физически, конечно… Но если он…

— Может быть, ты прав, — задумчиво сказала она Полу.

— Конечно, прав. Я всегда прав, — ответил он с подчеркнутой высокопарностью и охнул, потому что Хонор ткнула его пальцем в бок. — Может быть, и мне тебя надо бояться, ты слишком вспыльчивая женщина! — выдохнул он, потирая больное место. Оба рассмеялись. — Ну вот, уже лучше. Только запомни, что всякий раз, когда он будет смотреть на тебя или получать приказ с флагманского корабля, он будет вспоминать, что ты с ним сделала. И что произошло, когда он попытался нанести тебе удар в спину. Один умный человек сказал, что лучший способ отомстить врагу — это жить хорошо. Так что живи и радуйся!

— Я постараюсь, — сказала она серьезно и вздохнула. — Правда, мысль о том, что он где-то рядом, пусть даже такой несчастный, не делает меня счастливее.

— Обратное значило бы что с тобой что-то не в порядке, — ответил он так же серьезно.

И столкнул Нимица с кровати. Кот, ловко перевернувшись в воздухе, с громким шумом приземлился на все свои шесть лап. Пол весело посмотрел на Хонор.

— А пока что, если ты ищешь чего-нибудь, что сделает тебя счастливее, я готов… если ты не против, — промурлыкал он.

* * *

— Полагаю, все в сборе, так что приступим.

Марк Сарнов, появившийся на экране коммуникатора, приветствовал собрание капитанов и флаг-офицеров. Терминал в каюте Пола был слишком мал, чтобы и всех остальных показывать в нормальную величину, но его размеров хватало, чтобы Хонор смогла разобраться, кто есть кто. Большой адмиральский экран, конечно, позволял видеть все в деталях, и она обрадовалась, что ее мундир нынче ночью не помялся.

— Первый вопрос в повестке, разумеется, — разбор вчерашних учений, — продолжил Сарнов. — Которые, должен заметить, для некоторых из нас прошли заметно лучше, чем для других.

Его жизнерадостный тон смягчал возможный упрек, но коммодор Бэнтон криво усмехнулась.

— Вы хотите сказать, сэр, что некоторых из нас придется перевести в дворники, — ответила она. Она нашла лицо Хонор на экране и покачала головой. — Леди Хонор, Вы меня сделали как первоклашку.