«От этого зависит жизнь вашего мужа…» Она зябко передернула плечами, вспоминая выражение, с которым принц произнес эти слова. Даже если с его стороны это всего лишь уловка, чтобы заманить ее на свидание, в чем Джоселин, впрочем, сомневалась, она не смела рисковать. Необходимо было выяснить смысл зловещего замечания принца. В самом ли деле жизни Рэнда угрожала опасность?

– …Значит, этим летом мы непременно ожидаем вас в гости, – привлекли внимание Джоселин слова герцогини.

– Мы обязательно приедем, – кивнул Рэнд, и Джоселин осталось только догадываться, что было сказано до того.

– А сейчас я вас покину. Я заметила одну мою знакомую, с которой давно не встречалась. – Герцогиня понизила голос: – Злые языки утверждают, что она обожает перемывать косточки своим ближним, но это свойство может оказаться весьма полезным. Надо же кому-то поведать обществу, что герцог и герцогиня Роксборо чрезвычайно одобряют ваш брак.

– Спасибо, ваша светлость, – усмехнулся Рэнд.

– Не за что, – махнула рукой герцогиня. – Это меньшее, что я могу сделать. В самом деле все это довольно весело и даже доставляет мне удовольствие. Я искренне рада за вас. – Она снова взяла Джоселин за руки и, коснувшись щекой ее щеки, тихо произнесла: – Не знаю точно, что именно затевается, но будьте осторожны. И, дитя мое, постарайтесь выглядеть немного более беззаботной. – Леди выпрямилась, улыбнувшись. – Спешу продолжать свой труд.

И исчезла в толпе гостей.

– Думаю, – медленно проговорил Рэнд, – что теперь после знакомства с матерью Томаса мне стал более понятен его характер.

– Какая она славная, – пробормотала Джоселин, надеясь, что Рэнд не так проницателен, как герцогиня, и не заметил перемены в ее настроении.

Он пытливо взглянул на нее.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Конечно. – Она заставила себя беспечно рассмеяться. – Хотя, боюсь, последние несколько дней отняли у меня сил больше, чем я предполагала. Я немного устала.

– И я. Хочешь, уйдем прямо сейчас?

– Нет! – возразила она чуть более горячо и поспешно, чем намеревалась. – Думаю, это будет выглядеть не слишком вежливо, ведь мы пришли сюда совсем недавно. Люди сразу заметят и решат…

– Они решат, – наклонился Рэнд к ней ниже, – что мне захотелось остаться со своей красавицей женой наедине. У себя дома. В своей постели. Или в ванне…

Джоселин рассмеялась.

– Слышать это из твоих уст – немалое искушение.

– Теперь нам можно будет вообще не покидать наших комнат, – размечтался Рэнд. – Еду слуги могут приносить на подносах. – Он вкрадчиво понизил голос: – И одеваться тоже незачем. Можно принимать посетителей, сидя в кровати, накинув на себя одеяла или простыни, как какой-нибудь порочный…

– Принц? – спросила она невинно.

– Вообще-то я хотел сказать – вождь дикого племени, – усмехнулся он. – Но подозреваю, что принц сюда тоже подходит. Хотя скажу тебе абсолютно серьезно – если мы когда-нибудь доберемся до дома, я смогу проспать не меньше недели напролет.

– Я тоже! – Как чудесно это звучало! Но и дому, и постели, и миру в душе придется подождать. Сейчас это казалось недосягаемой роскошью.

Несколько мгновений спустя Рэнд и Джоселин очутились в толпе доброжелателей. Теперь, когда герцогиня открыто выразила им свое полное одобрение, даже самые осторожные из знакомых были вынуждены подойти с поздравлениями, чтобы заодно разузнать пикантные подробности, которыми потом можно будет попотчевать своих друзей. Джоселин не представляла, как сумеет незамеченной ускользнуть от этих людей в нужное время, но твердо решила встретиться с Алексисом. Его последние слова прозвучали слишком зловеще, чтобы отмахнуться от них.

«От этого зависит жизнь вашего мужа…»

– Что вам нужно от меня, Алексис? – Джоселин затворила за собой библиотечную дверь в полной уверенности, что сумела покинуть бальный зал, никем не замеченная. Но долго задерживаться здесь она не собиралась. – В чем наконец дело?

Алексис отпил из бокала бренди и кивнул па графин, стоявший на маленьком сервировочном столике.

– Не желаете составить мне компанию, Джоселин? Это самое лучшее бренди, какое только есть у лорда Уэстерфилда.

– Нет. Я здесь по одной-единственной причине. – Она стиснула зубы и приложила все усилия, чтобы выглядеть деловито-хладнокровной, хотя больше всего ей сейчас хотелось закричать на этого надменного принца. – Что вы имели в виду, когда сказали, что жизнь Рэнда в опасности?

– Вы не вполне точно передаете мои слова, – пробормотал Алексис.

– Но впечатление они произвели именно такое. Я могу оставаться здесь всего несколько минут. А поскольку с любезностями мы, я полагаю, покончили, будьте добры объясниться.

– Хорошо. – Алексис выдержал эффектную паузу, отчего раздражение Джоселин усилилось. – Мне начать с самого начала?

– Ах пожалуйста, – резко сказала она.

– Как вам угодно, – пожал плечами Алексис. – Видите ли, дорогая моя, сегодняшнее торжество, посвященное мирным отношениям между нашими государствами, было организовано по моей просьбе, чтобы я получил законное основание посетить Англию.

– Зачем? – спросила Джоселин настороженно.

– Приходилось ли вам когда-нибудь слышать о Небесах Авалонии? – спросил принц вкрадчиво.

– Нет, – покачала головой Джоселин. – А что это такое?

– Набор драгоценных камней. В отдельности каждый из них бесценен, а все вместе являются собственностью короны и представляют собой символ преемственности правящей династии Авалонии, и в этом их главная ценность. – Его глаза скользнули по руке Джоселин. – Кстати, очаровательное колечко. Вижу, мой кузен взялся за ум.

Джоселин скрестила на груди руки и сердито сверкнула глазами.

– Спасибо.

– Я надеялся найти Небеса здесь, в Англии.

Джоселин немедленно вспомнились его странные расспросы и поведение в замке Уортингтон.

– Вы думаете, камни у Рэнда?

Алексис кивнул.

– Или у кого-то из его семьи. К несчастью, он так же мало осведомлен об их местонахождении, как и я. Он утверждает, что никогда не слышал о Небесах Авалонии.

– И вы ему верите, – договорила Джоселин не раздумывая.

Алексис усмехнулся.

– Очень наивно с моей стороны, но да, я верю ему. Бомон – человек щепетильный, как я полагаю, даже слишком. Не сомневаюсь, что он вернул бы камни, если бы мог. Я верю, когда он утверждает, что не нуждается в своей доле королевского наследства и не хочет иметь ничего общего с моей страной и со мной лично. Это несколько огорчает, но в то же время, как ни странно, восхищает. – Алексис с задумчивым видом сделал новый глоток бренди. – Виконт – человек с твердыми принципами, а они в наше время чрезвычайно редки.