– Зато я знаю, – воскликнула Лидочка. – Можно только мне кофе, а то у меня от снотворного голова кружится.

Турецкий взялся варить кофе.

– Дело в том, что «Данко» являлась соучредителем международной торгово-посреднической фирмы в офшорной зоне, на Кипре. Фактическим владельцем и генеральным директором дочерней компании был Фурманов. Подписывая липовые договора сам с собой, он мог перенаправлять финансовые потоки по собственному усмотрению, скрывая прибыль и уклоняясь от налогов. Конечно, рядовые сотрудники о существовании дочерней фирмы не подозревали, но Шестов знал.

Схема деятельности «Данко» выглядела примерно так: вначале Фурманов покупает нефть (мазут, керосин), скажем, по 90 долларов за тонну при мировой цене, скажем, 120 долларов. И продает иностранному партнеру по 91 доллару. По дороге в порт к нефтетерминалу каждый раз неожиданно находится российский покупатель – фирма «ХХХ» (для каждой сделки новая), который перекупает товар по 91,1 доллара, а договор с иностранным партнером «Данко» якобы разрывает. Дальше «ХХХ» продает иностранному партнеру, тому же самому, товар, скажем, по 110 долларов и самоликвидируется, не заплатив налоги. Договоров между «ХХХ» и иностранным партнером я не видела, и Шестов не видел, но 109 – 111 долларов – характерная цена для подобного рода сделок.

На самом деле фирма «ХХХ» существовала только на бумаге, а контракт от ее имени заключал Фурманов. До этого момента схема самоочевидна, – действительно, все экспортеры на территории СНГ только так и работают.

Иностранный партнер переводит 110 долларов на счет дочерней фирмы «Данко» на Кипре. Фурманов переводит на счет «Данко» 91,1 доллара. Таким образом, официальная прибыль «Данко» – 91,1 минус 90 – равна 1,1 доллара. Оставшиеся на счету дочерней компании 18,9 доллара Фурманов делит между собой, крышами и сотрудниками «Данко».

Когда Шестов по заданию коммунистов начал проверять иностранных партнеров «Данко», он выяснил, и я следом за ним, что иностранный партнер переводит свои 110 долларов не непосредственно на счет дочерней фирмы, а через ряд промежуточных счетов одному из нескольких иностранных посредников «YYY-1», «YYY-2», «YYY-3». И только энный «YYY» переводит 110 долларов филиалу «Данко».

Спрашивается: зачем нужно это лишнее звено? По идее, совсем не нужно, если только дополнительно не прокручивать деньги на этих дополнительных счетах, зарабатывая проценты. А вот сегодня в немного экстремальных условиях выяснилось, что владельцем игреков является Скрыпник. То есть он не просто был в курсе всего, что происходило в «Данко» изнутри, но и контролировал все его черные финансы. И, кроме того, еще умудрялся делать деньги из воздуха.

– Кстати об экстремальных условиях, – напомнил Турецкий, – ты еще не рассказала, как тебя угораздило вляпаться.

– Что рассказывать, купилась как идиотка, похромала с ним беседовать.

– Со Скрыпником?

– Да. Только не надо на меня так смотреть, я сама понимаю, что вела себя глупо. Но Скрыпник ведь не Аркадий, он воспитанный пожилой человек, я же не думала, что он окончательно свихнулся. Он позвонил, сказал, что понял, почему погиб Шестов, сказал, что во всем виноваты коммунисты, что нужно пойти в милицию и все рассказать, но он находится в очень щекотливой ситуации и, поскольку я все равно оказалась в это замешанной, хочет со мной посоветоваться. Мне было неудобно послать его подальше. Кроме того, я рассчитывала выяснить одну-две детали, которых мне недоставало, чтобы самой понять, за что убили Шестова.

– А хотя бы позвонить ты не могла?

– Я пробовала, но у вас было занято, а Володи по тем телефонам, которые он оставил, не было. К тому же Скрыпник предложил, казалось бы, совершенно безопасный вариант. Мы должны были встретиться прямо под моим подъездом, разговаривать на улице, кругом люди ходят, я не думала, что мне что-то может угрожать.

– Ну-ну, – скептически хмыкнул Турецкий.

– Он приехал, ничего толком не рассказал и в лоб предложил мне деньги. Сто тысяч долларов, если я буду правильно вести себя с коммунистами.

– Что значит «правильно»?

– А вот этого он как раз объяснить и не успел. Потому что легки на помине появились сами коммунисты. Их машина въехала во двор, Скрыпника моментально переклинило, он схватил меня в охапку и затолкал в свою машину. Я пыталась сопротивляться, но с загипсованной ногой у меня не очень получилось. Он почему-то решил, что это я их вызвала и, значит, пока я с ним, он в относительной безопасности. Но я их, разумеется, не вызывала, и даже документов они от меня так и не добились. Откуда они узнали, что им нужен именно Скрыпник, не представляю.

– Они файлы раскодировали с шестовского компьютера, – пояснил Турецкий, – и там все прочитали. Но хакеры у них похуже наших, раз так долго возились.

– А-ааа… Но я-то ничего про файлы не знала, а Скрыпник вытащил монтировку и стал угрожать и требовать объяснений. Потом выяснилось, что у коммунистов пистолеты, и они даже пару раз в нас пальнули. Мы мотались по городу, пытались оторваться, но их «опель» как приклеился. Тогда Скрыпник заехал на тот спорткомплекс, и мы заперлись в компрессорной, у него был ключ.

– Какое он имеет отношение к этому спорткомплексу?

– Он же аквалангист, до сих пор занимается, и там в бассейне они тренируются. За то, что они его очищают под водой, им позволяют там тренироваться бесплатно. Да, а коммунисты пытались нас из компрессорной выкурить, вначале камнями разбили стекла, а потом забрасывали в окна горящие тряпки, какую-то нестерпимо вонючую, чадящую резину. Убивать его они не собирались, говорили, что пришли экспроприировать экспроприатора и он им должен добровольно отдать три украденных миллиона или они будут его долго и больно мучить. Поскольку мы оказались в мышеловке, Скрыпник решил, что раз я во всем виновата, то теперь мне надо жестоко отмстить. Номера телефона я ему не давала, честное слово, он его сам откуда-то узнал. Ну а дальше вы в курсе.

– У меня от ваших историй уже голова лопается, – пожаловался Меркулов. – Пойдем лучше ночные новости посмотрим. Хмуренко, кажется, еще подарок нам приготовил, обещал сенсационное интервью.

В ожидании новостей пили кофе под финал дешевой мелодрамы. Главный герой под душераздирающую музыку минут пять ехал на «альфа-ромео» фиг знает куда. Потом развернулся и поехал обратно. Разбил и «альфу», и «ромео», поскользнулся на крыльце, чуть не навернулся на лестнице, протаранил лбом дверь и таки упал, но уже перед ней (видимо, главной героиней) на колени. Она самозабвенно и пронзительно посмотрела на него зареванными глазами, и они поехали на море на ее машине.

Лидочка долго хохотала.

– Нам бы их проблемы! – возмутился Турецкий.

– Саша, а ты уверен, что интервью будет не с тобой? – подозрительно поинтересовался Меркулов.

– Да иди ты, – отмахнулся Турецкий, но ему вдруг стало не по себе – от Хмуренко можно ждать чего угодно.

Наконец кончилась реклама и пошли новости.