думаешь о людях! – очень эмоционально ответила Кира, теряя самообладание. Её речь звучала сбивчиво. Она готова была вот-вот заплакать и держалась из последних сил.

Агрэй был ошарашен, и, казалось, даже растерялся, но затем взял себя в руки.

– То, что ты говоришь, это лишь одна сторона правды. Я давно не отношусь к тебе, как к простому человеку, хотя моё мнение о них действительно не очень высоко, – нехотя признался он, делая шаг назад.

Его пронзительный взгляд было сложно вынести, но Кира, как и многие человеческие девушки, продолжала гнуть свою линию.

– Ты ничего не знаешь о людях и обо мне. Оскорбляя их, ты оскорбляешь меня, ведь я одна из них! – воскликнула Кира, вкладывая в каждое слово столько смысла, что фразы звучали довольно резко, почти надрывно. Она чувствовала, что её заносит, но остановиться не могла. – Уже неоднократно мне приходилось слышать от тебя обидные вещи о людях, но чем лиониты лучше людей? Ведь вы не цените своё время, у вас оно в избытке! Стоит ли гордиться своими большими достижениями, если во многом этим вы обязаны своей невероятно длинной, ничем не омрачённой жизни.

Агрэй слушал её молча. Кира долгое время говорила, не глядя на Агрэя, но, когда решилась поднять на него глаза, разозлилась ещё сильнее. На его лице читалась насмешка. Он слушал её доводы снисходительно, но едва ли воспринимал всерьёз. Она была для него всего лишь милой девочкой, очаровательной, но едва ли имевшей право на серьёзные мысли. Во всяком случае, теперь ей казалось, что он воспринимает её именно так.

Агрэй развернулся и отошёл чуть дальше к стене, затем вскинул глаза:

– Какая потрясающая речь. Тебе никто раньше не говорил о твоей на удивление богатой фантазии? – с усмешкой сказал он, медленно прохаживаясь по комнате и заставляя Киру следить за его перемещениями глазами. Затем он очень быстро оказался рядом. – Какого бы я ни был мнения о людях, к тебе это не относится, – мягко добавил он, поправляя прядь волос на её лице. Его речь звучала примирительно. Он не хотел ругаться, хотя её ответы ранили его больше, чем она могла себе представить.

Когда он был рядом, Кира чувствовала, что уверенность покидает её. Она готова была простить ему его высокомерие и все те некрасивые слова, которые он имел неосторожность когда-либо произносить в адрес людей. Злость почти отступила как раз в тот момент, когда отворилась дверь и вошёл Букур.

Увидев Киру и Агрэя так близко, он застыл, но быстро пришёл в себя и заговорил:

– Фива всё рассказала и назвала имена внедрённых эссиорлов. Среди них оказалось трое старейших и восемнадцать рядовых воинов: четверо сбежали, остальные убиты стражниками. Поглощённые ими сущности давно мертвы, а устранённые эссиорлы по силе значительно уступали Аракбису. На мой вопрос, почему они послали так мало шпионов на земли Иклила, она ответила, что они не заинтересованы в контроле над ними. Эссиорлам были нужны аргенлал, энергия лит и целый ряд реликвий из золота палла. Почти все артефакты уже вывезены, запасы энергии лит истощены, так что им не было нужды заботиться о сохранении усиленного контроля. Ещё она призналась, что у них в рабстве находится около полутора тысяч наших женщин. Эти сведения самозванка не хотела разглашать дольше всего. Какую роль они там выполняют, она не уточнила.

– Значит, они перебили не всех. Это всё меняет! – задумчиво ответил Агрэй, с досадой отходя от Киры. – А что с лазейками в туманный мир эссиорл? Их обнаружили?

– Гезария проследил путь бежавших эссиорлов. После их побега остался энергетический след. Они воспользовались воронкой на Землю, так что прямого прохода, по всей видимости, нет. Клеон собирает совет старейших в данную минуту. Нам с тобой тоже надо на нём присутствовать. Они будут решать, что делать дальше.

– А вариантов меньше, чем они думают. Единственный шанс – это организованное и неожиданное нападение. Не бросим же мы своих и дальше прозябать в рабстве? Тем более что от них зависит будущее нашего вида. Правда, от старейших можно ожидать чего угодно! – уверенно произнёс Агрэй, поворачиваясь к Кире. – Как ты себя чувствуешь? Сможешь пойти с нами?

Кира соскочила со стола на пол и попробовала сделать два шага. Ноги слушались её, хотя и не особо охотно. Они путались в подоле длинного летнего платья из ткани мятного цвета, так что за каждым шагом приходилось следить.

Букур галантно предложил ей руку, и, учитывая ситуацию, девушка предпочла воспользоваться его помощью. Всю дорогу до зала старейших, располагавшегося в соседней башне, Букур развлекал Киру остроумными шутками, но после случившегося в Лекарском доме все её мысли были заняты Агрэем. Она не жалела и в то же время сетовала на то, что оттолкнула его во время поцелуя. Потеряет ли он после этого к ней интерес? Агрэй шёл рядом, держась холодно и невозмутимо, как и всегда. Во всяком случае, внешне он никак не выказывал признаков ревности.

Зал старейших представлял собой просторное белоснежное овальное помещение, свет в которое проникал через тысячи крошечных окон по его периметру. Сами старейшие оказались высоченными лионитами с ослепительно белыми волосами, ярко-голубыми глазами в длинных светло-розовых одеждах, похожих на рясы. Всего их было около семидесяти, и они восседали на кованых металлических стульях, выставленных по кругу.

На полу в центральной части зала было нанесено изображение из сотен линий. Эти линии образовывали голову морлона. Под потолок была подвешена внушительных размеров конструкция из разноцветного стекла. Стёкла преломляли свет и перенаправляли звёздные лучи на лица лионитов.

Клеон стоял в центре зала и о чём-то оживлённо переговаривался с одним из старейших. Брат Агрэя был в хорошем расположении духа, чего нельзя было сказать по его хмурому собеседнику.

При появлении Агрэя, Букура и Киры Клеон ненадолго отвлёкся и дружелюбно помахал Кире. Старейшие же смотрели на неё с некоторым недовольством и даже опасением.

– Агрэй, разве ты не знаешь, что сюда нельзя приводить посторонних? Эти стены призваны скрыть многое от чужаков! Если мы будем водить сюда кого попало, наши собрания потеряют всякий смысл! – сказал один из старейших высоким голосом. Его глаза были намного светлее, чем у других членов совета, но казалось, что в его взгляде таится пламя. Зрачки его глаз почему-то были вытянуты, как у земных кошек, а светлые густые брови образовывали удивлённые дуги. На его шее висел зелёный медальон, наполненный какой-то подвижной тёмной жидкостью.

– Придётся сделать исключение, Кразар. То, что мы будем обсуждать сегодня, касается её напрямую, – невозмутимо ответил Агрэй. Замечания Кразара не произвели ожидаемого