господин Караганов – учит нас, как любить Америку, на что ориентироваться. Весь в золотых запонках, в «бабочке», в красивых галстуках, довольный, что сидит рядом с президентом. Но наши страдания, беды нашего государства таких не волнуют! Он прекрасно знает, во что превратилась страна благодаря политике Ельцина и Горбачева, потому что специалисты об этом написали. Выдающийся советский резидент, генерал-майор Юрий Иванович Дроздов, которому немало лет, возглавляет исследовательский геополитический центр, издавший книгу о трагедии, произошедшей со страной, которая гораздо страшнее, чем трагедия Великой Отечественной.

У меня на глазах стали появляться во власти такие люди, как министр культуры Сидоров, который написал аж четыре книжки о Евтушенко – человек из разряда «и нашим, и вашим за двугривенный попляшем». Конечно же, он стал двигать своих. При нем и «всплыл» Швыдкой. Кем был Швыдкой ранее? Средним критиком в журнале «Театр». Разве это что-нибудь подобное Игорю Золотусскому или Валентину Непомнящему? Он был чиновником и человеком – лживым, изворотливым. На заре «перестройки» быстро организовал свое дельце – редакционно-издательский комплекс «Культура». Изданный им огромный фолиант почеркушек Вознесенского может являться разве что пособием для психиатрических больниц.

Со Швыдким я столкнулся, когда начал заниматься трофеями. Он как-то «прилип» ко мне с тем, чтобы издать фолиант о «Бременской коллекции», выставку которой мы готовили. Снимал у меня в выставочном зале Института реставрации фильм о бременских листах с Игорем Костолевским в роли ведущего. Швыдкой вроде бы разделял мою позицию: не отдавать немцам безвозмездно ни одного предмета. В том, что он человек ничтожный, я убедился, когда в ответ на мою просьбу дать один экземпляр Бременского альбома, ответил: «Книга дорогая, надо купить».

Карьера Швыдкого поднималась, как опара на дрожжах: замминистра культуры, председатель ВГТРК, министр культуры! Человек, неспособный делать что-либо основательное, полезное для государства, занял огромную нишу у кормушки. И отношение свое к трофеям изменил мгновенно, когда дельцы «оттуда» поманили его выгодами. Я этих дельцов хорошо знаю: представителей Гугенхаймовского центра Ника Ильина и Томаса Кренца. Они ведь сначала подкатывали под меня, не понимая, что я, вольно или невольно, практически несу ответственность за наше культурное наследие как гражданин и как профессионал. Разобравшись во мне, они протянули свои щупальца к Швыдкому, который слился с ними в экстазе.

О какой демократии можно говорить после того, как в телепередаче «Постскриптум», посвященной трофеям, Николай Губенко, бывший министр культуры и председатель комитета по культуре Госдумы, а нынче депутат Московской Думы, официально заявил: «Господин Швыдкой, я четко знаю, что за Бременскую коллекцию Вы получаете 280 миллионов долларов отката». Почему оскорбленный не подал в суд? А сколько было публикаций об антикварной торговле его жены; о том, как они для своего дачного участка отрезали кусок Рижской автострады… И все это сходит с рук! Никогда не забуду, как в одном телеинтервью возмущенный действиями Швыдкого В. И. Колесников, тогдашний заместитель Генерального прокурора, сорвался: «У меня на этого господина немало дел заведено!» Но Владимиру Ильичу быстро указали на его место.

Что же за феномен такой – Швыдкой?

Ответственно докладываю, что последние двадцать лет он является самым активным уничтожителем нашей народной памяти и культурного наследия России!

Его годами вялотекущее пошлейшее шоу «Культурная революция» бездарно. О нем и говорить-то противно. Министр культуры вещает: «Музеи – кладбища культуры»; «Пушкин устарел»; «Русский язык без мата невозможен». И наконец, договорился пигмей еще вот до чего: «Русский фашизм страшнее немецкого». Последнее заявление совпало с публикациями в прессе о готовящейся «безвозмездной» передаче в немецком посольстве Бременской коллекции. Безвозмездно для России, но не для команды Швыдкого. Хорошо, что Губенко подключил прокуратуру и предотвратил преступление. Выступая на Российском телевидении, я заявил: «Господин Швыдкой, вы не можете участвовать в спорах по поводу Бременской коллекции после вашего восхваления немецкого фашизма. Вам лучше защищать интересы Гитлера, Геринга и Гиммлера. Вам их фашизм нравится? Соскучились по теплым печкам Дахау и Освенцима? Русского фашизма, господин «соврамши», нет и быть не может изначально. Спросите у любого немца!»

А если бы он был, то не было бы Швыдкого.

Народ русский богобоязненный, терпеливый и мужественный. Потому и терпим швыдких. Если кто-то мне скажет о моих ксенофобских позициях, я могу ответить, что сегодняшнее утро начал с того, что позвонил в Ярославль Илье Борисовичу Рабиновичу – человеку, который возродил Рыбинский музей, который прошел войну, был капитаном первого ранга. Ему уже под девяносто лет. Он еврей, но для меня это не имеет никакого значения. Прежде всего, он человек, который служил государству как воин, а потом – как музейный работник. И таких у меня много. Нет, «господа швыдкие» – это не национальность, это каста тех, кто ненавидит нашу культуру.

В юбилейные гоголевские дни нерадивые чиновники в усадьбе на Никитском бульваре, где жил и умер великий Гоголь и где должен открыться единственный в России музей классика, устроили жалкое подобие Диснейленда и кунсткамеры. Все без исключения средства массовой информации предали остракизму чудовищную поделку. И только шоумен Швыдкой написал в «Российской газете» о блистательном музее Гоголя. Блистательным он назвал и дешевенький фильм телепопрыгунчика Парфенова о Гоголе, который и близко не стоит с десятисерийной картиной-исследованием тонкого знатока писателя Игоря Золотусского. Как же низко нужно пасть, чтобы прославлять потуги Парфенова, ненавидящего Гоголя и заявившего, что выбранные места из переписки с друзьями, Гоголь писал, будучи «ку-ку»! За эту книгу Толстой назвал жизнь Гоголя житием, а Блок сказал: «По этой книге России предстоит жить последующие столетия». Сколько же лет можно пичкать телевизионных налогоплательщиков похабной «Культурной революцией» и одесскими посиделками на кухне «Привала комедиантов».

Сейчас, когда наметились реальные перспективы возрождения Пскова, я хочу спросить: где был Швыдкой все семь последних лет, когда я говорил на телевидении, в печати о гибели Пскова. Он хоть пальцем о палец ударил, чтобы предотвратить эту гибель? Нет. Они вместе с господином Пиотровским придумали нелепую кражу в Эрмитаже, чтобы отвлечь внимание общественности от подлинного разграбления крупнейшего музея. Подставили сначала Путина, а потом Медведева, устроив глобальную проверку всех музеев России. Настоящий коллапс сковал повседневную деятельность замечательных музейных тружеников. И если раньше, приезжая в музей, я слышал: «Савва Васильевич, мы новую икону открыли! Савва Васильевич, у нас была потрясающая выставка! Савва Васильевич, посмотрите – нельзя ли эти портреты отреставрировать?», сейчас только и слышишь: «Т-сс, у нас проверка!»

И все Швыдкому безнаказанно сходит с рук! Когда ему заниматься музейными проблемами, если он на всех телеканалах поет и пляшет?

Это Швыдкой уничтожил «Абрамцево» вместе со своим ставленником – выпускником ватиканского иезуитского колледжа неким