там стоит. Та падает, но Сьюзен успевает подхватить карточку.

Сьюзен. Поосторожней!.. Это мои мама и папа.

Кейн. Простите. Они тоже здесь живут?

Сьюзен. Нет. Они умерли.

Хватается рукой за щеку.

Кейн. Бедняжка, вам очень больно?

Сьюзен больше не в силах сдерживаться, она опускается в кресло и тихонько стонет.

Кейн. Посмотрите на меня!

Девушка смотрит на него.

Кейн. Почему вы не смеетесь? Я такой же смешной, каким был на улице!

Сьюзен. Да... но вам ведь не нравится, что я смеюсь над вами?!

Кейн. Мне не нравится, что у вас болит зуб!

Сьюзен. Тут уж я ничего не могу поделать...

Кейн. Ну тогда смейтесь надо мной.

Сьюзен. Не могу... Что вы делаете?

Кейн. Двигаю ушами. (Двигает ушами.) Я потратил целых два года, чтобы научиться этому трюку в лучшем мужском колледже в мире!.. Парень, научивший меня этому, сейчас президент Венесуэлы.

Снова двигает ушами. Сьюзен начинает улыбаться.

Кейн. Вот так, хорошо!

Сьюзен весело улыбается... затем начинает хохотать.

Вечер.

Комната Сьюзен.

Тень утки на стене.

Камера отъезжает, и мы видим, что это Кейн пальцами делает на стене тень. Он в рубашке, пиджак его висит на стуле.

Сьюзен (нерешительно). Цыпленок?

Кейн. Нет... Но вы почти угадали.

Сьюзен. Петух?

Кейн. Теперь вы уже дальше от истины. Это утка!

Сьюзен. Утка?.. Вы профессиональный фокусник?

Кейн. Нет. Я уже говорил вам. Меня зовут Кейн — Чарлз Фостер Кейн.

Сьюзен. Знаю... Чарлз Фостер Кейн. Ух... Я совершенная невежда, и, мне кажется, вы этим пользуетесь...

Кейн. Вы на самом деле не знаете, кто я?

Сьюзен. Не знаю... То есть ручаюсь, что ваше имя я слышала миллион раз... только знаете, как это бывает...

Кейн. Но я вам нравлюсь, правда? Хотя вы и не знаете, кто я?

Сьюзен. Вы — замечательный! Я не могу даже выразить, как я счастлива, что вы здесь, — у меня так мало знакомых... (Замолкает.)

Кейн. А у меня их слишком много. Очевидно, мы оба одиноки. (Улыбается.) Хотите знать, куда я шел сегодня вечером... когда вы налетели на меня и когда был испорчен мой праздничный костюм?

Сьюзен. Я вовсе не налетала на вас... и держу пари, что у вас это не единственный праздничный костюм. У вас, наверное, куча костюмов.

Кейн. Шучу... (Пауза.) Я направлялся на склады Западного Манхеттена... я искал свою юность.

Пораженная Сьюзен смотрит на него.

Кейн. Видите ли, моя мать также умерла... Уже давно. Ее вещи были отправлены на склад в Западном Манхеттене... в то время мне было их некуда деть. Впрочем, так же как и сейчас... Но, несмотря на это, я послал за ними... И вот сегодня вечером я решил предпринять это до некоторой степени сентиментальное путешествие... и теперь...

Не закончив фразы, Кейн смотрит на Сьюзен. В комнате воцаряется молчание.

Кейн. Кто я?.. Давайте разберемся. Чарлз Фостер Кейн родился в Нью-Салеме, в Колорадо, в тысяча восемьсот шестьдесят...

На слове «шестьдесят» останавливается в замешательстве.

Кейн. Я издаю газеты... Ну а о себе что вы скажете?

Сьюзен. О себе?

Кейн. Сколько, вы сказали, вам лет?

Сьюзен (весело). Я ничего не говорила об этом...

Кейн. А я и не думал, что вы говорили... Если бы вы сказали, я не спрашивал бы вас опять, потому что я бы это запомнил. Итак, сколько же вам лет?

Сьюзен. Совсем старушка! В августе мне исполнится двадцать два года.

Кейн. Солидный возраст... Чем вы занимаетесь?

Сьюзен. Работаю у Сэлигмэна.

Кейн. И вы хотите заниматься именно этим?

Сьюзен. Нет... Я хотела быть певицей... Собственно, не я хочу, а мама хотела, чтобы я стала певицей.

Кейн. Ну и как же обстоят дела с пением? Вы не выступаете?

Сьюзен. О нет! Ничего даже похожего! Мама всегда думала... она много говорила о Гранд Опера... Только подумайте... Во всяком случае, мой голос не годится для этого. Он просто... но вы же знаете, как матери всегда...

Кейн. Да...

Сьюзен. Сказать по правде, я немного пою.

Кейн. Не споете ли вы для меня?

Сьюзен. О, вам не понравится мое пение.

Кейн. Нет, почему же?.. Понравится!.. Знаю, что понравится! Поэтому и прошу вас.

Сьюзен. Но я...

Кейн. Пожалуйста, не сваливайте на зубную боль.

Сьюзен. О нет, она прошла.

Кейн. Тогда нет никаких отговорок... Пожалуйста, спойте!

Слегка жеманясь, Сьюзен подходит к пианино и поет простую песенку. Поет она довольно мелодично. У нее небольшой необработанный, но приятный голосок. Кейн слушает... Он растроган... Он доволен всем миром.

Смена кадров.

Заголовок в газете «Инквайрер»:

«Капиталист Роджерс поддерживает демократического кандидата»

Новый заголовок в другом номере «Инквайрера»:

«Капиталист Роджерс поддерживает республиканского кандидата»

Еще один номер «Инквайрера». Последняя страница. Карикатура на четыре колонки. На ней изображен капиталист Роджерс в арестантском костюме, в каждой руке он держит на веревочке по маленькой марионетке. Под фигурками подписи: под одной — «Демократический кандидат», под другой — «Республиканский кандидат».

Камера панорамирует от номера газеты к плакату с текстом:

«Жители Нью-Йорка, посадите этого человека в тюрьму»

Крупная подпись:

«Чарлз Форстер Кейн»

Между заголовком и подписью Кейна на плакате малоинтересный текст о влиянии отдельных капиталистов на выборы.

1910 год.

Мэдисон Сквер Гарден.

Последний вечер накануне выборов. Эмили с сыном сидит в ложе. У Эмили измученный вид, хотя она и старается улыбаться.

Сыну уже девять с половиной лет. Мальчик возбужден, полон страстного нетерпения, глаза у него горят. Кейн на трибуне заканчивает свою предвыборную речь.

Кейн. Ни для кого не тайна, что я принял участие в этой кампании, не рассчитывая быть избранным губернатором нашего штата! Не секрет, что у меня была только одна цель. Я хочу обнародовать так широко, как только смогу, факты о влиянии на дела нашего штата капиталиста Эдварда Г. Роджерса... о его влиянии на все ресурсы штата, на доходы штата... даже на жизнь и смерть граждан. Сейчас уже не секрет, что каждый избиратель, каждый независимый избирательный участок готов избрать меня. Поэтому я заявляю, как только я стану губернатором, первым моим официальным распоряжением будет назначение специального прокурора, который предъявит обвинение капиталисту Эдварду Г. Роджерсу, будет вести расследование и вынесет ему приговор.

Бурные крики и приветствия собравшихся.

Ораторская трибуна. На ней Кейн, окруженный многочисленными должностными лицами и представителями общественных организаций. Фотографы снимают его при вспышках магния.

Первый представитель. Великолепная речь, мистер Кейн!

Второй представитель (напыщенно). Одна из наиболее выдающихся речей, когда-либо произнесенных кандидатами этого штата.