мне, что стал бы он работать за меня. Я не вольнонаёмная, я в батраках тута. Батька должон был Матеи – то, вот и отдал меня за долги, чтобы я отработала, значит… только пока долг не очень сократился – гостёв у нас немного бывает, а ем я кажный день… - девочка печально развела руками.

- Спасибо, Данка, ты мне очень помогла, дальше я справлюсь сама – я поблагодарила девочку, решив, что вымыть и вытереть волосы я уж точно могу справиться самостоятельно. Я очень тщательно смывала со своих волос эту субстанцию, не переставая думать о той несправедливости жизни, с которой мне пришлось столкнуться. Безусловно, и в поместье я тоже жила не в безвоздушном пространстве, но к рабству я не была готова. Да, да, я считаю батрачество ещё лишь одной формой рабства. И тот факт, что батрак смог бы когда-то выкупить себя, лишь подтверждает мою теорию.

Наконец, я посчитала, что мои волосы избавились остатков от этой «маски для осветления волос», во всяком случае, мой нос более не терзал аромат «чистотела, репейника, самшита. И даже пепла виногада». Вода в лохани приобрела насыщенный оттенок малахита. Посему, я сочла свою миссию исполненной, откинула волосы назад, и тщательно их вытерла. Ну а после этого, согласно многолетней привычке, повязала на голове тюрбан. Единственное, что несколько огорчало меня – это отсутствие в моей более чем скромной комнате зеркала, и я не могла убедиться в том, что оскорбивший господина куафера оттенок «пегой мысы» уступил место более благородному «шампань».

Я подошла к окну своей комнаты и увидела, как Данка кормит кур на внутреннем дворе под непосредственным руководством Тияны.

- Любуешься видами из окна, дорогуша? - Марко решил, что нормы приличия не к чему, и стучаться перед тем, как зайти в комнаты – абсолютное излишество. – Ваш дорогой кузен уже отписался из столицы о том, что он постигает науки морские, не щадя живота своего – старший из братьев Валер тряс у меня перед носом бумагой, на которой я с большим трудом (вероятно, писал при сильной качке) разобрала несколько строчек, в которых Стефан просил понять его верно и забрать домой. Ну, или хотя бы просто выслать денег.

Я равнодушно вернула письмо Марко, не переставая смотреть на то, как Данка хозяйствует на заднем дворе.

- В Дубовой Роще имеются батрачные крестьяне? – задала я крайне беспокоящий меня вопрос.

- Да нет… откуда… - протянул Марко, с пониманием глядя в окно – наша семья не сторонники подобного рода труда. Анна, ты пойми меня правильно, ты не хуже меня знаешь, что сломать существующий уклад вещей – невозможно. Человек сам загоняет себя в кабалу, а потом пытается из неё высвободиться. И ты должна понимать, что далеко не всем удаётся это сделать…

Марко давно покинул мою комнату, а я всё стояла и думала, кого он имел в виду, когда говорил о том, что залезть в рабство, погнавшись за материальной выгодой, легко и просто, а вот освободится от неё – порой невозможно? Мы говорили о бедной девочке Данке? Или всё-таки… о его женитьбе? Дело в том, что маменька нашей невесты считала неуместным ту явную симпатию, которую проявляла её собственная кровиночка по отношению к своему спасителю. Во время их присутствия за ужином стол дымился от пылких взглядом господина Рошаль и исходил ядом бессилия от папеньки нашей принцессы.

Я невесело усмехнулась своим мыслям. Судя по всему, жизнь нашу красавицу ничему не учит. Если очень понадобится, я готова снова стать «самым лучшим привидением на свете». Я просто не могу допустить для себя мысли, что все люди, ставшие за это время для меня самыми дорогими на свете, останутся без крыши над головой.

Безусловно, что наша торговля на рынке, продажа торфа принесут нам ощутимый доход, но у меня не было ни малейшей уверенности в том, что этих денег хватит и на оплату работникам, и на оплату по закладным. Да и гарантий, что дядюшка не сядет более за карточный стол – нет никаких…

Внезапно за воротами послышалось оживление. Я снова посмотрела в окно – хозяин гостевого дома с супругою спешили их открывать, поскольку приехало ещё несколько гостей: Матея уже упоминал о том, что пару комнат стояло свободными в ожидании постояльцев.

- Ох, ти мнеченьки, господа хорошие! Радость-то, какая снова вас видеть. А ведь господин Валер тоже прибыть изволили. С семьёю, значит. Третьего дня о вас справлялись, я уж утешил его – мол, будут у вас картёжные соратники.

«А вот и зверь на ловца бежит»! – без капли иронии подумала я, снимая тюрбан с головы. Высохшие волосы нежно-салатового оттенка рассыпались по моим плечам…

Глава 36

Глава 36

Ветеринар учит помощника,

как надо лошади давать слабительное:

-Берешь вот эту трубку, засовываешь ей

наполовину в рот, закладываешь

таблетку пургена и дуешь.

-Понял? Иди, сделай

Через час, пошатываясь, появляется помощник.

-Ну что, дал?

-Не успел - лошадь дунула первой

Я в некотором ступоре продолжала смотреть на свои волосы. Даже после того, как я несколько раз проморгалась, они по-прежнему радовали мой взор цветом огурца. Данка постучалась в мою комнату.

- Вы позволите, госпожа? Надобно мне воду вылить, которой вы волосы мыть изволили… - девочка просунула голову в дверь и застенчиво улыбнулась.

- Да заходи… чего уж там политесы разводить – я тяжело вздохнула и повернулась к ней лицом.

- Семин – спаситель - бледнея, тихо прошептала девчонка – чур меня, чур! Это пошто так волосья сделалися? Неужто где промашка вышла? - Данка попятилась и сжалась в углу, часто моргая и не переставая на меня смотреть.

- Промашка? Быть может… - ответить, что я сознательно пренебрегла рекомендациями уважаемого мосье, мне было как-то неловко. Даже то обстоятельство, что в комнате не было предусмотрено зеркало, не уменьшало моих моральных страданий, поскольку я обладала хорошо развитой фантазией и имела представление о том, как экзотично я выгляжу со стороны - нечто среднее между лягушкой – переростком и худосочной русалкой. Одним словом, с пометкой «не рекомендуется к просмотру лицам, не достигшим 18 лет, беременным, а также людям со слабой