Мердок яростно намотал на кулак ее волосы.

– Выбирай слова, сучка, а то как бы я не решил прикончить тебя ради удовольствия!

Дрейка трясло от желания вырвать Эверил из рук негодяя. Но он останавливал себя, понимая, что при наличии трех здоровяков на стороне Мердока только все испортит. Нет, как это ни мучительно, надо дождаться более подходящего момента.

– Кто бы мог подумать, что у этой тихони такой горячий нрав, – заметил Мердок, бросив на Эверил оценивающий взгляд. – Возможно, я оставлю тебя при себе в качестве шлюхи, – добавил он издевательским тоном.

Кожа Дрейка покрылась мурашками. Представления Мердока об удовольствии показались бы грубыми любой женщине, Эверил же нашла бы их просто невыносимыми.

– Пожалуй, это неплохая идея, – продолжил Мердок. – Представляю, как это взбесит Дрейка.

– Я убью вас при первой же возможности! – поклялась Эверил.

Мердок схватил ее за горло.

– Не думай, что я настолько глуп, чтобы предоставить тебе подобный шанс.

– Вы не человек, а чудовище!

В глазах Мердока вспыхнула ярость.

– Следи за своим языком, – пригрозил он, – иначе мне придется доказывать, что ты права. У меня для этого есть все способы.

– Не сомневаюсь.

Дрейк содрогнулся от откровенной ненависти, прозвучавшей в ее голосе. Мердок ей этого не простит, наказание может быть воистину ужасным. Ах, если бы он мог предостеречь Эверил от подобного безрассудства.

Снова заговорил Мердок:

– Я заставлю тебя поплатиться за твой ядовитый язычок, но хотел бы, чтобы Дрейк присутствовал при этом. Двойная пытка доставит мне исключительное наслаждение.

– Чтоб ты провалился в ад! – выкрикнула Эверил.

Мердок схватил ее за руку, заставив встать на колени.

– Если кто и окажется в аду, так это твой муженек, когда примчится тебя спасать.

– Он не придет, – парировала Эверил.

– Даже когда узнает, что я заманил тебя сюда, пообещав освободить его из темницы в обмен на твое согласие выйти за меня замуж? – Темные глаза Мердока сузились. – Нет, его дурацкая честь не допустит, чтобы ты пострадала.

Дрейк стиснул кулаки. Его словно окатило ледяной водой. Эверил приехала в Дунели, чтобы обменять свою свободу на его? И это после всего, что он ей сделал? Боже милостивый, почему? Он был ошеломлен. Значит, теперь Мердок намерен использовать ее как приманку.

Сгорая от желания разорвать сводного братца на части, Дрейк поклялся отомстить за все зло, которое тот причинил Эверил. Но так, чтобы не подвергать ее риску. А для этого необходимо все тщательно продумать.

Отвесив Эверил звучную пощечину, Мердок покинул комнату. Его подручные утащили прочь избитую девушку, оставив Дрейка в одиночестве. Когда в коридоре стихли шаги неприятелей, он схватился за голову. Надо действовать как можно быстрее. Завтра на рассвете он осуществит свой план мести. Дрейк бродил по укромным местам Дунели, наблюдая, как предрассветное небо подернулось на востоке серо-голубой дымкой. Внезапно он обнаружил, что стоит перед могилой матери.

Охваченный противоречивыми чувствами, он несколько долгих мгновений смотрел на надгробный камень, затем медленно опустился на колени и прошептал:

– Почему ты не рассказала мне правду? Почему я не замечал твоих страданий? – Он покачал головой, чувствуя тупую боль в груди. Слезы выступили из его глаз и проложили горячие ручейки по лицу. – Ты позволила мне верить в худшее.

Теперь, когда он знал, что отец, возможно, так же виноват в крушении их семьи, как и мать, Дрейк не мог оставаться прежним. Сама его жизнь изменилась: восприятие прошлых событий, убежденность в эгоизме и коварстве женщин – все теперь находилось под вопросом.

Жаль, что он прозрел слишком поздно, чтобы спасти собственный брак. Действия Эверил, направленные на его спасение, казалось, отражали истинную природу любви, затмевая неудачный опыт его родителей. Ни один из них не считался с чувствами другого. Была ли это любовь или всего лишь борьба за власть в отношениях, порожденных похотью?

Дрейк вздохнул. Его тяга к Эверил с каждым днем становилась все сильнее. Один Бог знает, чего ему стоили мучительные месяцы одиночества, на которые он обрек себя, вместо того чтобы нежиться в лучах ее любви. Неужели он оттолкнул Эверил без всякой на то причины, из-за нелепых заблуждений и собственной трусости?

Закрыв глаза, Дрейк отдался печали по Эверил, потерянной для него навеки, и по матери, покинувшей этот мир, так и не примирившись с сыном.

– Мне так жаль, мама. Я не знал всей правды.

Налетевший вдруг ветер донес до него аромат духов Дайры.

Дрейк стремительно обернулся, уверенный, что обнаружит ее за спиной.

– Мама? – окликнул он, по-прежнему чувствуя, что она находится рядом.

Аромат духов исчез так же внезапно, как и появился, уступив место жгучему холоду раннего утра. Кожа Дрейка покрылась мурашками. Он не сомневался, что Дайра услышала его слова и простила сына.

Заглянув в сад, Дрейк сорвал несколько полевых цветов, переживших зимние холода, и положил скромный букет на могилу.

Преклонив колени перед простым деревянным крестом, он обратился к Богу с мольбой простить прегрешения его матери и отворить для нее врата царства небесного. Он просил снисхождения к собственным проступкам. Но более всего Дрейк молился о будущем Эверил, о ее счастье и благополучии.

Наконец он поднялся. Пришло время покончить с его братом… или погибнуть самому.

Склонившись над спящей Фиртой, Дрейк осторожно потряс ее за плечо.

– Что… Кто…

– Тише, – шепнул Дрейк. – Надо спешить. Эверил угрожает опасность.

Старушка села на постели.

– Да, Мердок использует ее как приманку, чтобы заманить тебя в ловушку.

– Знаю. Где он ее держит?

Фирта помедлила с ответом.

– В подвале.

Дрейк разинул рот.

– В темнице? Клянусь Богом, я убью мерзавца! Она слишком хрупкая…

– Уж это точно.

– Значит, нельзя терять времени. Ты можешь ее навестить? Передай, что я не оставлю ее на растерзание Мердоку.

– Как-нибудь проберусь. – Фирта кивнула. – Вот только как ты собираешься ее освободить? Это совсем не просто.

– Я кое-что придумал. Ты не знаешь, как у нее дела?

– Нашему лорду важнее добраться до тебя, чем затащить ее в свою постель. Она ест и спит одна.

– Слава Богу, – пробормотал Дрейк. – Тем не менее, нужно действовать осторожно. – Он принялся расхаживать по комнате. – Иисусе, я должен освободить ее. И отплатить Мердоку за каждый удар, который он нанес ей.