Но Адель не думала сдаваться и прятаться лишь от одного твердого голоса, она ничего не сделала такого, чтобы на нее кричали:

— Что ты хочешь знать, я не понимаю…

— Как можно было промолчать насчет такого? Как? — Не унимался он, — я не слепой. Ты мать Джулио! Ты не имела права скрыть от меня ребенка, Адель!

Она прижалась к спинке кресла и сглотнула, ощущая холод в руках и ногах:

— Не правда! Джулио не мой сын! И к тебе он не имеет никакого отношения! Он сын Седерика…

— Ты думаешь, что я поверю в то, что Седерик дал ребенку итальянское имя? Его жена не итальянка, это сболтнула мне Амели. Не надо мне лгать!

Он почти ткнул в нее пальцем, пытаясь совладеть собой, но это плохо получалось. Марко отличался тем, что если он вспылил, то остановиться было очень сложно. Но перед ним напуганная Адель, для которой он на данную минуту не видел прощения:

— Лгунья! Ты поступила глупо и необдуманно…

— Прекрати кричать! — Крикнула Адель, — мы опаздываем на самолет!

Самолет! Марко про него забыл, но пришлось нажать на газ, может, хоть езда остудит его.

Машина поехала, Марко следил за дорогой и пытался дышать глубоко. Он впервые сорвался так круто, не узнавал себя, не узнавал даже свой голос. Но он не узнавал и Адель! Рядом сидела любимая женщина, которая резко стала чужой.

Он так же молчал во время управления самолетом, здесь не место ругани и эмоциям. Совершить фатальную ошибку под воздействием гнева не хотелось бы. Теперь жить хотелось как никогда. Но пока он пилотировал, то думал о дальнейшем, о том, что могло бы быть и что есть сейчас. Хорошее отмщение придумала для него Адель — лишить родного ребенка!

Как хорошо, что лететь совсем недолго, но они задержались у дома, опаздывали на рейс, а еще осмотр самолета, который Марко всегда делает сам. Ханс уже провел брифинг, написал сообщение, что все успешно и ждет капитана на борту самолета.

Как только Марко остановил самолет, нервно ступил на теплый асфальт, гнев усилился — он долго молчал, но очень много думал.

Быстро достав багаж с самолета, они покатили чемоданы к Боингу-787, пришлось зайти в здание аэропорта по другому входу, чтобы попасть по телетрапу в самолет.

Адель думала, что Марко остыл, у нее самой слов уже не было, только стучащее внутри сердце. Она второй раз испугалась этого человека, побледнела, а руки дрожали. Хотелось глотнуть воды, а лучше запить этой водой какое-нибудь успокоительное.

Она вошла в салон первая, не увидев никого из своего экипажа. Но они должны быть уже внутри, просто осматривают кабинки и готовят салон к принятию пассажиров.

— Ты не имела права так поступать и решать за всех, — обернулся к ней Марко, когда она свернула в салон, — ты плохая мать, Адель! Самая отвратительная из всех женщин! Твой сын называет тебя по имени, потому что видит тебя так редко, что забыл, кто его мать! Что он знает об отце?

— Марко, — попыталась остановить его Адель, но это получилось тихо и почему-то хотелось плакать, — ты ничего не знаешь!

— Отец улетел на Марс? Или разбился? Или воевал и его убили? — Он продолжал и продолжал сыпать ее вопросами и догадками, а она не знала, как от них отбиться. — Ты не имела права решать за меня мою жизнь! — Рявкнул он, прекрасно зная, что если бы она пять лет тому назад сказала новость о том, что беременна, то Марко не остался бы с Патрицией. Никогда! Он бы выбрал того, кого любило его сердце! Он так много думал о совместных детях с Адель, что в голове не укладывалось, как она могла решить за него его же жизнь. И жизнь их сына.

— Марко! — Адель уставилась на него большими глазами, полными ужаса и страха, — Джулио сын Элис и Луки.

Марко замолчал и встал как вкопанный, пытаясь проанализировать теперь эту информацию. Сын Элис и Луки! Вот почему Джулио называл Адель по имени! Но он в это не верил!

— Дай мне свое летное удостоверение! — Требовательно произнес он, — сейчас же!

Адель вздрогнула, понимая, что он не тот человек, который просто так поверит кому-то. Ему нужны были факты и доказательства.

— Что здесь происходит? — На их голоса с кухни вышла Тора, озабоченная криками. Она смотрела на них и ничего не понимала. Саманья тоже вышла в первый салон, потому что думала, что Марко отчитывает кого-то из сотрудников аэропорта. Но она ошиблась, увидев перед собой картину: взбешенного капитана и испуганную Адель. Что могла она сделать не так, как хотел бы он?

— Летное удостоверение, Адель! Немедленно!

Она лишь выдохнула весь воздух из себя, хватаясь за стенку кабинки и мотнула головой, не смотря в его глаза:

— Не дам.

А вот Марко вдохнул в себя больше воздуха и отступил от нее на шаг назад:

— Готовься к суду! Как только мы закончим все рейсы, мой адвокат свяжется с тобой! И потом решим, кто отец, а кто мать.

Он отвернулся и пошел к себе в кабину, а к Адель уже подошла Тора, задавая вопрос:

— Что с ним?

Но Адель не могла сказать ни слова, руки все еще дрожали, сердце выпрыгивало из груди и подступало к горлу.

— Надо ей дать отдых, пусть Фриц поработает в первом салоне, — тут же вмешалась Саманья, касаясь плеча Адель, но та лишь мотнула головой и наконец произнесла:

— Не надо, я в порядке. Мне надо работать.

Работа ее отвлечет! А зарывшись в подушку, она будет прогонять все слова Марко. Боже, какой он страшный мужчина.

Кевин тоже подоспел, но опоздал и поэтому ничего не понял. Он только слышал голос капитана. Адель провинилась перед ним? А казалось, что связь все крепнет и крепнет.

— Все хорошо, — Адель произнесла эти слова уже четко, — я работаю и ничего не меняется.

Но изменилось многое. Она на ватных ногах прошла к своему салону, чтобы взглядом оценить все ли в порядке. Но взгляд ни за что не цеплялся.

— Так, — скомандовала Тора, — все по своим местам. Скоро пассажиры начнут заходить.

Марко надел зеленый сигнальный жилет и вышел из самолета. Ему требовался воздух! Много воздуха! И пока он осматривал самолет, позвонил матери:

— Без лишних вопросом, мама, я хочу, чтобы ты прислала мне фотографию, где мне пять лет. Помнишь, когда мы с тобой и папой отдыхали на пляже Мондело? Кажется, она была в твоем альбоме.

— Марко, — завопила Лучиана, — здравствуй, сынок. Конечно помню. А что навело тебя на воспоминания? Вы на том пляже?

— Нет, эта долгая история. Расскажу, как только вернусь в Рим. Думаю, что тебе это будет интересно тоже. А пока пришли мне фотографию.

Он отключился и засунул телефон в карман, продолжая осмотр самолета. Когда только он увидел Джулио, то сложилось ощущение, что он его где-то видел. Не мог понять где. Глупый!

Тут же пришло сообщение, Марко моментом его открыл, смотря на себя маленького. Он прекрасно помнил эту фотографию. Когда люди вырастают, взрослеют, то чаще меняются. Он увидел в Джулио себя же. Вот почему ребенок показался ему знаком, люди часто забывают, как выглядят в детстве.