Схватив Горбалса и Винга за руки, Мара торопится назад, к туннелю, ведущему в городские переходы. За ней неукротимой волной, сметающей всё на своем пути, движется чёрная масса рабов. В какой-то момент им приходится схватиться с охраной. Гремят выстрелы, свистят пули, рикошетом отлетая от стен, слышатся крики людей и звуки падения, но рабы, отчаявшиеся, злые и привычные к темноте, легко сминают растерявшихся охранников.

Они поднимаются по наклонному туннелю, соединяющему мост с городом. Теперь нужно найти воздуховоды. Мара пыталась запомнить их расположение, когда бежала к мосту, но тогда было светло. А теперь здесь кромешная темнота, в которой лишь слабо светятся её очки.

После долгих поисков Мара наконец замечает воздуховод. Вместе с Горбалсом и ещё несколькими людьми они отдирают решётку от стены. После этого Мара поспешно раздает диски с инструкциями.

— Мы должны бежать через воздуховоды! — кричит она. — Мост слишком высокий, с него не спрыгнуть, и он далеко от кораблей. А электричество отключено, и лифты не работают. Открывайте другие воздуховоды и прыгайте вниз. Спустившись, ищите корабли у центральных башен!

Люди мечутся по туннелю в поисках воздуховодов. Горбалс с ужасом смотрит в чёрное отверстие.

— Нет, Мара! Я не могу!

— Ты должен! Другого пути нет. Если не прыгнешь, никогда не увидишь ни Бруми-ло, ни других древогнёздов. Как только окажешься в воде, плыви к Голубиному Холму. Там и встретимся. Скорее, прыгай! Ты уже почти свободен!

Мара крепко обнимает его, а потом со всей силы толкает в жерло воздуховода. Ждёт немного, и, тоже обняв на прощанье, пихает туда же Винга. Затем прыгает сама. Она мчится ногами вперёд, в яростном потоке воздуха, по спиральной трубе, огибающей башню Нью-Мунго.

Спуск такой стремительный, что Мара громко визжит от ужаса, ударяясь о стенки трубы, и оглушительный визг её эхом разносится по воздуховоду. Из неё сейчас просто вышибет дух!

В следующее мгновение она вылетает из трубы и, на какой-то миг зависнув в пустоте, со страшной силой ударяется о ледяную черноту. Теперь, она, наверное, точно умерла. Эта холодная, бесконечная тяжесть и есть смерть. Вокруг что-то светится и переливается. Гиблое место, всплывает вдруг в голове, и в ту же секунду Мара понимает: это не смерть, это море. Темнота уже расступается, и Мара пробкой вылетает на поверхность, жадно глотая ртом воздух. Наконец она снова чувствует себя Марой — мокрой, ошалевшей, но целой и, главное, живой.

Первым делом она думает о Лисе. Выжил ли он после такого спуска? Повсюду вокруг неё из воздуховодов вываливаются люди, барахтаются, кричат, задыхаются, уходят под воду и выныривают. С Вингом будет всё в порядке, в этом можно не сомневаться: в воде он чувствует себя так же, как на суше. Но Горбалс?

— Мара! — его захлёбывающийся голос разносится над общим гвалтом.

— Горбалс! Сюда!

Они пробиваются друг к другу через множество барахтающихся в воде тел.

— Мы живы! — задыхается он. — Я думал, что умру!

— Плыви! — кричит Мара. Она не в силах вспоминать эту кошмарную карусель. — Плыви к острову. Только где он?

— Гляди, вон сломанный мост, — кричит Горбалс, отплёвываясь от ударившей его в лицо волны. — Я знаю, где мы. Сюда!

Мир раскалывается вокруг них. Воют сирены, палят ружья, и десятки, сотни, тысячи кричащих, орущих, плачущих детей, женщин и мужчин — рабов Нью-Мунго — вываливаются из воздуховодов и заполоняют собой Нижний Мир.

— Что я наделала! — в ужасе стонет Мара. — Что я натворила!

— Мара, это натворила не ты! — Горбалс, не менее её самой испуганный происходящим, подплывает ближе. — Это чудовищно, это…

При мысли об урагане, который она только что выпустила на волю, у Мары опускаются руки.

— Плыви, Мара, не останавливайся! Смотри, вон плот! — Горбалс подталкивает девочку в сторону металлической посудины и сам плывёт рядом, поддерживая её.

Маре хочется немедленно плюхнуться на ржавую железяку и лежать, не шевелясь, но, оглянувшись, она вдруг понимает, до чего же ослаб Горбалс. Время, проведённое в рабстве, не прошло для него даром, а тут ещё потрясение от внезапного побега… и его рана. Она принимается грести руками, и плот быстро движется к острову древогнёздов. Маре всё ещё не верится, что ей удалось найти друзей и освободить их: стриженный наголо Горбалс так не похож на себя; но он нашёлся, он все-таки жив!

— Ты не видел Винга? — кричит Мара. Привыкнув к яркому свету Нью-Мунго, она почти ничего не различает в ночном сумраке Нижнего Мира.

Горбалс, который всегда хорошо видел в темноте, внимательно вглядывается вдаль.

— Вон они! Крысёныши! — кричит он в ответ. — Смотри, они уходят!

И действительно, по исчерченной серебристыми линиями поверхности моря движется водяная шпана: они идут клином, словно перелётные птицы, словно косяк рыб, как будто точно знают нужное им направление.

Конечно, разглядеть в этой толпе Винга невозможно; остаётся только надеяться, что он там.

Плот ударяется о берег, и они, спотыкаясь и падая, бегут вверх по холму, к поляне, к деревьям, на которых прячутся древогнёзды. Два десятка огромных глаз с ужасом взирают из переплетения ветвей на то, что творится вокруг. Неожиданно откуда-то сверху раздаётся громкий возглас, и с дерева спрыгивает Бруми-ло. Она крепко-накрепко обнимает Горбалса, потом — Мару. Её испуганные, изумлённые, счастливые глаза говорят то, что она не в состоянии произнести вслух.

— Мара, что происходит? — вскрикивает Молиндайнар, шумно приземляясь на землю рядом с Бруми-ло.

Один за другим древогнёзды спускаются с деревьев.

— Некогда объяснять. Быстрее, идите за мной. К кораблям у центральных башен, — объявляет Мара.

— К кораблям?! — ахает Бруми-ло. — У тебя получилось?! Мы будем свободны?! Предсказание сбывается?!

— Ты Лицо на Камне! — провозглашает Горбалс. — Я всегда знал это!

— Я знаю только то, — Мара старается говорить спокойно, — что нам надо действовать очень быстро, если мы хотим спастись. Торопитесь, все!

— Кэндлриггс! Скорее! Спускайся! — зовёт Бруми-ло, поворачиваясь к Большому гнезду. Потом она наклоняется ко впадинке между корнями и достаёт фонарик.

— Видишь? Я сберегла его для крысёныша! Ты ведь и его спасла?

Мара заглядывает внутрь и видит, что вместо светляков в плетёной клетке фонарика сидит воробей, приятель Винга.

— Да. Надеюсь, с ним всё в порядке. Пригляди ещё немного за его птичкой, Бруми-ло, пока мы его снова не найдём. А теперь торопитесь! Все на плоты!

— Они идут! Идут победным маршем! — восторженно вопит Горбалс. — Под арками триумфа, в плеске волн! Мара, этот древний поэт предвидел всё!

Но Маре не до того. Она помогает древогнёздам погрузиться на плоты, потом вместе с Айброксом отталкивает их от берега. Но где же Кэндлриггс и Бруми-ло?! Малыш Клэйслэпс жалобно хнычет, обвив ручонками шею Поллока.